— Веди людей к дальней стене! — Прошипел я в рацию.
— Пошёл ты, стратег! — Огрызнулся Пит, голос которого еле пробивался среди автоматных очередей. — Мы здесь в тёпленьком местечке! Сам под пули лезь!
— Вы просидите там ровно до тех пор, пока хренов краб с пятиметровыми клешнями не пройдёт цех до конца, — ответил я и подобрал на третьем уровне винтовку бывшего снайпера. — Подведи его ко мне.
— У тебя есть план?!
— Как минимум, я должен до него добраться!
Задействовав восприятие, я отследил Хана. Тот всё еще был на улице и не спешил заходить внутрь. Гранаты ему не навредили, но сбили энергетическое поле. Полагаю, ему ничего не стоило возобновить его. Но кого накрывать?! Всё смешалось в кровавую кучу малу, что и не разберёшь.
Убедившись, что Пит даёт своим бойцам новые вводные, я перебежал на четвёртый уровень и вскинул винтовку. Целью выбрал Псов, которые крутились возле входа. Те не решались ворваться в цех и постреливали из безопасного укрытия. Отметил три удачно расположенные головы в метре друг от друга и прочертил оптическим прицелом линию, соединяя три точки. Получилось быстро и плавно. Достаточно плавно, чтобы не промазать, и достаточно быстро, чтобы второй и третий Псы не успели поставить щиты.
Шесть выстрелов меньше, чем за две секунды. И три обезглавленных Пса забаррикадировали своими телами часть прохода в цех.
Вторичная характеристика лёгкое оружие повышена до 14;
Общий объём материи увеличен до — 19,46 относительных единиц.
Группа Пита вышла из укрытия и тут же попала под перекрестный огонь. Я отметил парочку Псов, которые имели очень удачные позиции для стрельбы, но снять успел только первого. Укрытие я хоть и нашёл для себя отличное, но меня заметили. Схватил две пули в плечо, и ещё две, прорвав энергетический щит, ударились в грудь.
Окруженный Псами старик Кахар вприпрыжку бежал за группой Питона и размахивал энергетическим клешнями. Последняя организованная группа диаровцев в прямом смысле слова разваливалась на глазах. Кахар выхватывал бегущих последними, давил их о землю и швырял в стены, будто тряпичные манекены.
Я построил мысленный маршрут по лестнице четвёртого уровня к дальней стене от входа. Пит увёл людей за отстойный бункер, и спрятался от прямого огня. Кахар и пятеро Псов спешили в слепую зону следом. Отбросив винтовку в сторону, я перехватил из-за спины автомат и побежал. Двенадцать быстрых шагов по дребезжащей лестнице, подбор ноги, толчок, полёт. Уже в воздухе я передёрнул затвор и выдал тридцать пуль в Пса, который прикрывал Кахара со спины. Сбил щит и насадил ему дырок в спине. Отбросил разряженный автомат, приземлился с кувырком через голову и выронил из нательного пояса колбу.
Крохотная мензурка, размером с пробник для духов, подлетела на метр, зависла в воздухе на полсекунды и упала дном. Чернильного цвета жидкость мгновенно испарилась и окутала нас тёмно-синим облаком. Думаю, в этот момент я выглядел максимально глупо. Но чего не сделаешь ради цели. Оказавшись в облаке вместе с Псами и Кахаром, я сжал все мышцы, которые могли сжиматься. Прижал руки к телу, согнул локти, колени, сжал кулаки, пальцы на всех конечностях, подвернул кисти и изогнул шею. Скривил язык, зажмурил глаза, согнулся буквой «Г» в корпусе, не забыл и про пятую точку.
Паралитическое зелье плохо работало на одарённых. Любая красная материя разгадывала его код за пару-тройку секунд и полностью нивелировала. Интересно, что был способ полностью избежать действия паралитического зелья. Для того нужно было привести мышцы в то состояние, к которому стремится привести паралитический яд. Сжать все мышцы, и тогда он не подействует. Что я и сделал. Псы и Кахар — разумеется нет. Они вдохнули газ и замерли, как вкопанные, скрючив болезненные гримасы. У меня было от четырёх до шести секунд. Время пошло.
Проникаю в пробитый щит к последнему Псу и выпускаю две пули в голову, которые разбрасывают его мозги по остаткам энергетического купола. С третьей попытки пробиваюсь через энергетический щит второго, выпускаю три ядра в шею, перехватываю со спины и обезглавливаю. Случайно оказавшийся поблизости диаровец в упор расстреливает третьего и четвертого Псов, я же продвигаюсь к Кахару. Дырявлю в двух местах живот и слышу щелчок опустошенного магазина. Достаю нож, первым ударом засаживаю по рукоятку в грудь, затем опираюсь на него, будто на ледоруб, чтобы пробраться ближе, вытаскиваю вместе с кровавым фонтом и целю в голову.
Паралич заканчивается. Кахар, который всё это время был хоть и обездвижен, но в сознании, обновляет щит. Щит слабый, и я прорываю его, но под действием сопротивления, удар скашивается. Вместо того, чтобы вогнать нож ему в макушку, оставляю разрез на щеке и вбиваю лезвие в ключицу.
Кахар перевызывает клешни и отбрасывает меня. Будучи оторванным от земли, я распрямляю ноги в коленях и отфутболиваю старика в противоположную сторону. Кахар врезается в стену. Из его ран летят брызги крови. Диаровец перезаряжает магазин и жмёт на курок, но прежде Кахар сбивает его вместе с последним Псом. Те отлетают в сторону и сходятся в рукопашной схватке.
Вскакиваю на ноги и вижу опускающуюся клешню. Переношу вес тела на левую ногу и укатываюсь вбок. Клешня бьётся о бетон и тянется за мной. Ускоряюсь. В прыжке подбираю пистолет одного из Псов. Стреляю в Кахара, но тот вместо щита прикрывает себя второй клешнёй. Выглядит это немного странно. Как будто я на самом деле нашпиговываю пулями гигантский отросток, от которого в стороны летят кровавые брызги — энергетические всплески. Они гасят пули, но отделяются от общей структуры.
Прижимаюсь к полу и пропускаю над собой правую клешню. Укатываюсь в противоположную сторону и вновь открываю огонь. В этот раз удачнее. Дырявлю Кахару ногу в двух местах и отстреливаю палец.
Он злится. Кривится от боли и пускает за мной сразу две клешни. Ухожу от первой, а вторая цепляет за ногу. Выставляю энергетический щит, но клешня обрывает его, будто кусок полиэтиленового пакета, отбирая уйму энергии. Нахожу момент и стреляю ещё дважды. Первое ядро дырявит Кахару шею, второе — пробивает щеку.
Он опускает руки. Клешни возвращаются к телу и покрывают его толстой плёнкой. Выпускаю оставшиеся ядра, но те застревают в щите, не углубившись и на половину. Нижний слой энергии залечивает раны, а верхний — оберегает. Не пройдёт и минуты, как старик снова будет как огурчик.
Бегу к нему, подхватывая на ходу ещё один пистолет. Вбиваюсь ногами в лужу крови и скольжу по ней, будто на ледовой дорожке. Что ж, стрелять из такого положения даже удобнее. Выпускаю девять ядер точно в район солнечного сплетения, прожигая оболочку на три четверти. Подкатываюсь к Кахару впритык и смотрю на его улыбающееся лицо.
«Сейчас я отдохну, и ты узнаешь, что такое боль» — произносит он у меня в голове.
«Без проблем, только прежде я кое-что тебе подарю».
Срываю с груди кулон-гробницу, отламываю вершину двусторонней пирамиды и закидываю в прожжённое ядрами углубление.
