На удивление, я чувствовал себя совершенно спокойно. Хотя правильнее сказать, что я не чувствовал себя никак. Здесь не существовало чувств. Я повёл рукой, но не ощутил сопротивления воздуха. Лишь пошатнулось энергетическое поле созданного мной промежуточного пространства.
— Наконец-то, — сказал брат и улыбнулся. — Нужно сказать, что я уже и не надеялся, что ты догадаешься проверить погружаемых.
— Я и не догадался, — улыбнулся я. — Мне подсказали.
— Главное, что ты понял, как это использовать.
Повертев головой, я посмотрел на истощающиеся стенки пузыря. Энергия Хана растворялась:
— У нас мало времени.
— Хорошо, — брат кивнул. — Я храню для тебя тело одного из прислужников Хана. Он чуть постарше, но вполне подойдёт. — Брат развернулся в полкорпуса и показал рукой на стенку пузыря за своей спиной. — Пошли!
— Ты ведь мне не брат, так?
Он вновь повернулся ко мне и посмотрел в глаза:
— Смотря с какой стороны посмотреть. Нас родила одна женщина.
— Как такое возможно? — Я вгляделся в его материю и убедился, что она отличается от моей.
— Мы можем обсудить это позже. Время заканчивается.
Стенки временного пространства действительно истощались. Совсем скоро пузырь, который являлся мостом между мирами, перестанет существовать.
— Ответь.
— Наши привычные тела были друг другу братьями, пока мы их не заняли.
— Мы рождены в мире материй? — Спросил я.
— Да, — он коротко кивнул.
Именно это я и понял, лежа на решётке третьего уровня фабрики Варёного и глядя, как остатки моих ног стекают на бетонный пол. Всё стало предельно ясно. Странные мысли и переплетения энергетических волн. Всё это стало проще и объяснимее, чем мир без энергии. Мы оба родились в мире с материей, но по какой-то причине…
— Почему?
— Я не знаю, — он пожал плечами. — Хотел бы знать, но не знаю.
— Нас погрузили во младенчестве?
— Да. Времени остаётся совсем немного, брат, — он развернулся вполоборота. — Второго шанса может не быть.
— Нас использовали?
— Теперь это не имеет значения. Хан мертв. Теперь мы будем в безопасности. Поторопись!
— Я остаюсь, брат.
Он покачал головой и улыбнулся. Он делал так всегда, когда я ловил его на хитрости во благо. Помнится, в детстве он якобы оживлял игрушки в моей комнате, чтобы те охраняли мои сны от кошмаров. Сейчас же он хотел увести меня с собой, чтобы обезопасить. Но понял, что свой выбор я уже сделал.
— Почему? — Спросил он.
— Потому что я хочу получить ответы. И… потому что это… мой мир.
