Леона медленно жуёт, словно выигрывая время. Она что-то скрывает от меня.
– Говорил, что видел её недавно и даже подумать не мог, что так выйдет. Что попытался бы как-нибудь помочь, если бы только знал.
– Но они всё же общались, – замечаю я, пытаясь насадить на вилку ускользающий кусочек курицы. – Надо поговорить с ним, может, он расскажет что-то, на что сам не обратил внимания…
– Ничего он не знает, – перебивает сестра, и я понимаю, что точно должна с ним поговорить. – Вот если бы сохранились файлы…
– Какие файлы?
А я уже почти и забыла про Стивена, который спокойно обедал и до этого момента не вмешивался.
– Расследования, которое она тут проводила. Обычно мама хранила их в облаке, но сейчас даже там пусто.
– Но из облака же они не сразу удаляются, их можно восстановить.
Стив многозначительно смотрит на меня, будто я должна это знать, а я понимаю, что готова его расцеловать. Сам того не подозревая, он помог мне приблизиться к цели.
Остаток времени в кафе мы проводим молча. Сестра периодически хмурится и смотрит в окно, но я не решаюсь спросить о чём она думает. Стивен зависает в телефоне. Я же чувствую воодушевление. Моя уверенность в том, что я найду виновного, молниеносно выросла. На этот раз я даже съедаю целую порцию салата – ко мне, наконец, начал возвращаться аппетит.
По пути домой Стивен созванивается по работе. Предполагаю, что без этого мы так и ехали бы молча, каждый на своей волне. И лишь когда мы возвращаемся домой, и я беру ноутбук к себе на колени, обстановка смягчается – в коем то веке все хотят одного и нацелены на результат.
Мне не терпится просмотреть документы, узнать, из-за чего же её убили. Мне не страшно. Я чертовски зла и хочу отомстить. Нервно стучу ногой по полу, сбивая равномерный такт настенных часов.
– Я скоро вернусь. Желудок совсем ни к чёрту, – бормочет Леона и покидает гостиную.
– Это у нас семейное, – произношу я, не зная, услышала ли она меня.
Строка загрузки по восстановлению файлов, кажется, движется слишком медленно. У меня вот-вот выпрыгнет сердце от волнения. Миллиметр, ещё миллиметр… зелёная змейка начинает действовать мне на нервы. Думаю о том, чтобы купить ещё успокоительного. Готово! Открываю папку под названием «Хосдейл».
– Здесь файлы с заметками, фото. Кажется, это подозреваемые.
– Ты восстановила? – Стивен улыбается с другого конца дивана.
– Да… – смотрю даты изменений. – Последний документ про некую Карен МакКой.
Он быстро оказывается рядом.
– Не сделаешь нам кофе? И будем вместе смотреть.
Поджимаю губы, бегаю глазами от экрана к нему и, в конце концов, киваю. Всё-таки это надолго.
9. ОДРИ
Четверг
Мягко потираю шрам на запястье. Клянусь, ещё вчера утром он был глубже!
– Одри, не засиживайся в ванной, в школу опоздаешь.
Другая мать, наверное, поинтересовалась бы, всё ли у меня в порядке.
Надавливаю на виски и на несколько секунд зажмуриваю глаза. Сегодня ночью творилась какая-то чертовщина, отчего сон был прерывистым и беспокойным. Мне постоянно снились какие-то люди, шепчущие голоса, я то и дело просыпалась в поту, который сейчас тщательно пытаюсь смыть с себя.
Шёпот. Я снова слышу его. Никак не разобрать, что мне говорят. Слышу гласные «а-е…». Выключаю воду. Тишина.
Недостаток сна плохо влияет на мой мозг. Слуховые галлюцинации, что дальше?
Шумно выдыхаю, разглядывая в зеркале свои острые скулы и чуть пухлые губы, которые, кажется, слегка дрожат. Одеваюсь и иду на кухню. Мама целует меня в щёку на бегу, подхватывает ключи от машины и скрывается за входной дверью. Вечно бежит, вечно занята. Последний год работа забирает у неё почти всё свободное время. Если не работает – читает. Все книги, конечно же, по психоанализу.
На столе завтрак: яичница с беконом. Смотрю в тарелку и вижу два жёлтых глаза. Долго рассматриваю их, прежде чем взяться за вилку. Если бы завтрак делал папа, на тарелке было бы королевское блюдо. Он готовить любит и уделяет процессу достаточно много времени, даже по утрам для этого встаёт пораньше. Но сегодня была мамина очередь и поэтому я обойдусь без блинчиков, которых, почему-то, неожиданно захотелось.
Родители в принципе сильно друг от друга отличаются, словно инь и янь нашли друг друга, хотя незнакомцу и может показаться, что они похожи. На самом же деле единственное, в чём они схожи – спокойствие и скептицизм. Но если у мамы это приобретённое вследствие выбранной профессии, то папа таким родился. Он заядлый трудоголик, занимающий должность адвоката, а мама не прочь лишний раз воспользоваться подвернувшейся возможностью и устроить себе выходной, проведя день с семьёй. Только вот в последнее время таких возможностей не наблюдается.
Сегодня достаточно приятное утро – вся кухня освещена золотистыми солнечными лучами. Ощущение, что и дышать легче, чем обычно. Даже коричневый массивный гарнитур кажется светлее, чем на самом деле. По краю тарелки с яичницей играют солнечные блики. Если и день будет такой, то я быстро забуду эту жуткую ночь.
Вздрагиваю, когда с холодильника ни с того ни с сего падает статуэтка. Сломана. Раскололась на две части. Мурашки по коже.
К чёрту!
Хватаю сумку и убегаю из дома, не желая больше оставаться одна. Никогда не считала себя трусихой, но сейчас мне, мягко говоря, не по себе. Сначала голоса, потом статуэтка. Я уверена, что она стояла на ровной поверхности и не могла просто соскользнуть или сорваться. Напрашивается лишь один вывод: вчера я что-то пробудила, и последствия не заставят себя ждать.
10. КАРЕН
Собираю остатки жёлтого слоника. Статуэтка каким-то образом слетела с полки и разбилась на несколько частей, оставив после себя лишь острые осколки. Жаль, она мне очень нравилась. Может, потому что это подарок Калеба. Он в принципе никогда ничего мне не дарил без повода, а тут пару месяцев назад ездил в соседний город за покупками и привёз этого расписного милого слона. Статуэтки было две, вторую он вручил моей лучшей подруге, – Одри Корнелл, – она как раз сидела у нас в гостях, когда он вернулся.
Последний раз смотрю на часы, мысленно подтверждаю, что опаздываю, и выдвигаюсь в сторону школы. Очередной день, где меня будет замечать лишь подруга. Для остальных я слишком скучная, серая, невзрачная. Такая же, как и сам город. Со мной не поболтаешь о тусовках и о том, что на них происходит. Именно это, насколько я заметила, является темой для разговоров среди одноклассников последние несколько месяцев. Они стали старшеклассниками и теперь увлечены открывшимися возможностями ночной жизни – родители их уже не контролируют так сильно, как раньше. Чего не скажешь о моих родителях, которые всю жизнь будут следить, чтобы я не сошла с верной дорожки и не нагрешила.
