– Куда мне идти?
– Куда хотите. Мне все равно, выживете вы, или нет.
Видий дохромал до своей котомки и обернулся. Все смотрели на него, не говоря ни слова. Он снял с пояса меч и, опираясь на ножны, заковылял вниз по склону, в сторону Тилуана. Немного погодя из зарослей донесся глухой звон железа – Видий вырубал себе посох.
Врачебное искусство эльфа возымело должное действие, Брейд уже полусидел, опираясь на локоть, и пил неизвестно откуда взявшееся вино из незнакомой фляжки. Напиток не причинил Брейду ни малейшего вреда.
– Ты кто, мальчик? – спросила Литания.
– Он мой друг – он раб Готфрида Ильмарского, – ответили Тайра и Брейд почти хором.
– Я – Эрвин, госпожа – ответил эльф.
Тайра насторожилась: она же помнила, что эльф запретил произносить его имя.
– К Готфриду я не вернусь, – ответил он Тайре, и вновь обратился к Литании:
– Я пришел отвести вас в пещеру, в прошлом году я обещал это вашей дочери.
Да, Тайра упоминала об уговоре. И еще она называла этого мальчишку…
– Ты – эльф? – спросил она напрямик.
– Да, госпожа. Вставайте, нам пора идти. Янгис будет здесь к концу дня.
– Значит, нас действительно преследует император собственной персоной?
– Да. И с ним Чистейший, Третий. Он выслеживает вас не хуже легавой собаки.
Дорога постепенно поднималась в гору. Брейд остановился, чтобы перевести дыхание, и подозвал идущего следом Эрвина.
–Тайра уверена, что ты можешь провести нас через пещеру. Я и сам хотел бы туда попасть. Это безопасно?
– Я этого не говорил, ваша светлость. Но другого шанса остаться в живых ни у кого из вас просто нет.
– Мы можем пойти через перевал.
– У Старой Крепости Янгис разделит отряд надвое. Сам отправится к пещере – ему тоже хочется добраться до сокровищ, часть всадников пошлет в сторону Марсы. Он купил новых коней в Тилуане. Завтра к вечеру они догонят нас и перебьют.
– Откуда ты можешь это знать? Ты что, тоже провидец?
– Я эльф. Мы умеем перемещаться в пространстве и времени.
– И ты видел наше будущее? Тогда ты должен точно знать, куда мы пойдем, если ты видел нас убитыми…
– В случае с перевалом – да. А если пойдете в пещеру – там еще штук пять вариантов для каждого из вас. Прошлое неизменно. Ну, почти. А будущее – это целый букет возможностей, и мы, в отличие от людей, можем подробно рассмотреть каждый его стебель.
– Примерно так я и представлял природу времени. Для своего возраста ты неплохо разбираешься в философии. Ну а теперь объясни, почему я должен тебе верить? В мире полным-полно предсказателей, кому-то удается что-то угадать, кому-то нет. Я не стану рисковать жизнью своих друзей без надежных доказательств.
– Никто не верит на слово, прямо обидно, – с этими словами Эрвин исчез, Брейд даже поводил рукой вокруг себя, вот тут же он шел, с левого края тропинки. И увидел его довольную рожицу, выглядывающую из-за скалы, стоящей далеко впереди.
– Я видел однажды подобный фокус. В Гилатиане, на собрании секты Идущих. Их учитель точно также появлялся ниоткуда, даже, по-моему, летал.
– Там было только отражение. Зеркала и немножко магии. Где вы видите здесь зеркала?
– Ты что, тоже был на собрании?
– Ну да, я как раз и ставил то зеркало.
– Ну-ну. Оказывается, я многого не знаю о тебе. Тогда, может быть, объяснишь мне, что означает слово «Идущие»? Куда они путь держат?
– Идущие к смерти, естественно. Сами-то они считают, что идут к великим победам. Ну как, вы убедились, что эльфам подвластно пространство и время?
– Не вполне. Про пространство я уже поверил. А что насчет времени?
– Даже не знаю, что придумать. Хотите, пирожок горячий принесу?
– Ты его стащишь из кухни в Тилуане, если умеешь мгновенно перемещаться. Дам тебе задание посложнее. Про будущее можно что угодно насочинять, так что лучше отправляйся в мое прошлое и расскажи мне что-нибудь, о чем могу знать только я. Сумеешь?
– Конечно. Ерундовое задание. Но вдруг я обнаружу что-то, о чем вам неприятно вспоминать?
– Не беспокойся. Я не совершал ничего такого, о чем не мог бы рассказать тебе сам.
– Значит, вы уникум. Единственный человек в это мире с абсолютно незапятнанной совестью.
– Любое пятно кажется светлым на черном фоне, – ухмыльнулся Брейд.
На этот раз эльф объявился на десять шагов впереди и выглядел несколько смущенным.
– Что ты там раскопал? Студенческую попойку? Посещение салемского борделя?
– Вы уверены, что хотите это знать?
– Или ты выполняешь наш договор, или с этой минуты я считаю тебя мошенником, и мы идем на Марсу.
– Воля ваша, герцог. Вы помните, что сказали своей жене через месяц после свадьбы, когда выпускали ее после трехнедельного заключения в башне?
Брейд поморщился. Да, эльф постарался – выискал самый мерзкий и унизительный сюжет в его жизни.
– Приблизительно да.
– Вы сказали так: – «Я не могу всю жизнь держать вас взаперти, как зверушку. Я готов предоставить вам свободу, но запомните – если вы снова выйдете за рамки приличий, на этот раз я убью не вашего любовника, а вас». Кстати, этот несчастный парень вам не снится?
– Я был уверен, что вижу сцену насилия, пока она не закричала: – «Что ты наделал!». Скорей всего, тот конюх просто не посмел отказать своей госпоже. Остальных я не убивал.
– Вы до сих пор не поняли, зачем Миранда так явно, как будто на показ, изменяла вам?
– Она была одержимой. Распутной. Наслаждалась моим унижением.
– Да нет, все не то. Просто она хотела умереть и не могла решиться наложить на себя руки. Одержимой она и вправду была, только не в том смысле, какой вы вкладываете в это слово. Сивилла – всего лишь женщина, связанная с кем-то из бессмертных. Бессмертные, конечно, разные бывают– но Миранда дружила с обыкновенным лесным духом, он даже пытался ее спасти. Ваша светлость, неужели вы не знали, что до свадьбы Миранда была обручена с графом Виндомом?
– Я слышал об этом. Считал, что она должна быть признательна за избавление от этого наглого тупого подонка.
– Правильно, он таким и был. А кроме того, Виндом был могучим и бесстрашным воином, красивым, как… ну, как эльф. И он обращался со своей невестой, как с прекрасным цветком, дышать на нее боялся. Миранде было всего шестнадцать, он был ее богом.
– Почему она мне не сказала?!
– Миранда боялась и ненавидела вас. Была уверена, что вы и так все знаете. Вы и знали бы, но в то время вас занимали только собственные утраты – потеря близких и невозможность завершить ваше образование.
