– Я поверил бы в твою версию, но ведь и в Салеме она продолжала в том же духе. Там-то кому ей было мстить?
– Она и не мстила. Подрабатывала предсказаниями, воспитала приемную дочку, выдала ее замуж с хорошим приданым. А потом захотела родить собственного ребенка. Она понятия не имела, что тот гвардеец – жених ее горничной. Миранда слишком часто думала о смерти, вот и приманила ее к себе.
– Достаточно, Эрвин. Ты убедил меня в своих способностях, мы пойдем в пещеру. А теперь сделай так, чтобы я тебя больше не видел.
Эльф послушно растворился в воздухе.
Темный дым, заволакивавший сознание Брейда во время поединка, снова выполз откуда-то из-под ребер. Значит, он все-таки подцепил эту заразу у хоггопоклонников. Или она всегда в нем сидела в ожидании своего часа? Черный морок гнева, иногда он выпускал его на свободу. Не сейчас. Эльф ни в чем не виноват, Брейд сам потребовал доказательств. Кто мог знать, что мальчишка наткнется именно на эту историю, вроде бы давно погребенную под фундаментом его дальнейшей жизни? Хотя… Во время болтовни о пятнах на совести в памяти мелькнуло именно это: горящие корабли и перекошенное страхом лицо того паренька, пытавшегося голой рукой оттолкнуть падающий на него меч.
Похоже, эльф умеет читать мысли. Тогда его доказательства ничего не стоят – зачем путешествовать во времени, вполне достаточно порыться в воспоминаниях. Надо будет подумать об этом позже, когда перестанет мерещиться хорошенькое личико Миранды с оленьими глазами, полными яростного вызова. Впервые Брейд радовался тому, что яд с каждым днем все сильнее разрушает его тело. Только довести бы их всех до Салема живыми, никого больше не потерять по пути.
Целительное действие эльфийской магии понемногу сходило на нет. Чем круче становились подъемы, тем меньше сил оставалось у Брейда. Вскоре его обогнал Балтазар, чуть позже появилась и Литания. Некоторое время она молча шла рядом, потом спросила:
– Почему вы не рассказали про отравление?
– Я не хотел лишать людей надежды. Не слишком весело идти вслед за подыхающим вожаком.
– Мне-то вы могли сказать. Я бы попробовала помочь – я немного разбираюсь в травах.
– Я принял все возможные противоядия еще в Гилатиане, иначе давно бы последовал за графом Виндомом. И у меня есть целая коллекция настоек от одной деревенской знахарки. Она неплохо знает свое дело, судя по тому, что я еще жив. Надеюсь, что и до Салема дотяну.
– Говорят, в Салеме есть очень хорошие врачи.
– На них я и рассчитываю, – соврал Брейд, – ну а в крайнем случае с вами останется Ланс. Я написал завещание на него, так что мое поместье в любом случае окажется в вашем распоряжении. А если в пещере действительно хранятся сокровища, он сумеет собрать войско и вернуть вам престол. Я предполагал, что это сделает Видий, но Ланс неплохо показал себя в походе, думаю, что он справится.
– Поэтому вы и поручили Видию меня обхаживать? Ради престола? – голос Литании срывался от гнева.
– Ради Ракайи. Я попросил Видия оберегать вас и помочь вам свергнуть Янгиса, а «обхаживал» он вас, как вы выразились, по собственной инициативе. Я считал, что ваши чувства взаимны.
Литания ответила ему неловкой пощечиной, концы пальцев слегка мазнули по виску Брейда, и это разозлило ее еще сильнее.
– Вы торгуете мной, как лошадью на базаре! Империя, корона, Ракайя – а я только ступенька у подножия трона?!
Брейд поймал Литанию за запястье и не дал ей убежать назад по тропинке.
– Литания, ну перестаньте, не плачьте. Лаэрта, Лита, но ты же сама всегда отталкивала меня… Пойдем, а то нас догонят, и все увидят, какая ты зареванная…
Брейд осторожно вел почти ослепшую от слез Литанию по тропинке, не позволяя себе даже стереть мокрые потеки с ее щек. Все неправильно, все слишком поздно.
– Лита, я хотел бы всегда быть рядом с тобой, но это не в моей власти. Не думай обо мне и живи дальше. Ради детей, и да, ради Ракайи.
– Я соберу войско, Брейд. Даже без Ланса, сама – я знаю многих, кто откликнется. Я же вижу, что Янгис уничтожает Ракайю. Но пока ты жив – почему мы должны делать вид, что едва знакомы? Сколько бы нам не осталось, это наши дни.
– Я не имею права привязывать тебя. Я уже труп, Лита. Бравиет протянул пять лет с помощью лучших врачей Кадара, и твоя мать не отходила от его постели в последние два года. Я не хочу такой участи ни для тебя, ни для себя.
– Тогда вообще никто не должен привязываться друг к другу – ни один человек не знает, что его ждет завтра. Мы оба можем погибнуть в пещере. Или только я, а ты останешься жить. Зачем убивать настоящее ради будущего, которое может не наступить?!
«Хуже уже не будет» – подумал Брейд и сделал то, чего ему больше всего хотелось в последние несколько минут: достал сравнительно чистый, хотя и слежавшийся в кармане, платок и вытер мокрый нос Литании. Дальше они шли вместе.
– Посмотри, что с ним творится, – Тайра показала Лансу шарик, неожиданно выпустивший сноп золотых лучей и снова принявший прежнее обличье, – жаль, что я не всегда понимаю его.
Эльф весьма кстати возник рядом.
– Эрвин, а что означает пучок золотых лучей? Только что вспыхнул и погас.
– Иногда у шариков бывает хорошее настроение.
– Как он может радоваться и давать советы, если это простое стекло?
– Не совсем простое. Когда-то один астролог вложил в него треть своей души, отправляя сына в дальнее плаванье.
– И как, это помогло его сыну?
– Поначалу помогало. Ну а потом Путеводная Звезда отговорила парня от выгодной сделки – задешево купить большой фальшивый алмаз, и еще помешала похитить юную, но очень опасную ведьмочку, вот он и продал амулет одному фокуснику. Вскоре парень погиб в пьяной драке. Потом шарик еще много раз перепродавали, никому он не нравился; так, в конце концов, он и оказался на алтаре. Люди не любят, когда их отговаривают от ошибок.
– Бедный астролог… И себя изувечил, и дурака не спас. Как можно жить без куска души?
– Получше, чем многие – она у него и без этой трети большая была.
Тайра задумалась. Что-то в этой истории зацепило ее – то ли досадное сходство неразумного сына с нею самой, то ли неразрешимый вопрос – стоит ли пытаться спасать дураков. Наконец, она собралась с духом.
– Ланс, ты не мог бы отстать шагов на двадцать? Мне нужно кое о чем спросить Эрвина, – и сама пошла побыстрее, чтоб не слишком растягиваться
– Ты не знаешь, этот… – Тайре трудно было произнести его имя, но она все-таки договорила, – этот Видий выживет?
– А тебе не все равно? Если хочешь, гляну.
Эльф исчез и возник шагов на пять сзади Тайры. Промахнулся.
– Пока ничего нельзя сказать. Если все-таки потащится в пещеру – то помрет, еще по дороге. А решит пойти на Тилуан – может, и выживет, если с охотниками не разминется.
