– Нам нельзя в Кашту.
– Мы не будем переправляться к Каште, просто поедем по правому берегу, потом свернем к Гилатиану.
– В Гилатиан нам тем более не надо.
– Марис, я туда еду.
– Ты туда едешь одна, – в прищуренных глазах Мариса поблескивала злость.
– Ну, значит, все? Мы здесь расстаемся?
– Тайра, поехали домой, в Кадар.
– У меня нет дома в Кадаре.
– У меня тоже… Но зато там не эта проклятая Ракайя.
– Марис, мне надо.
– Ну, что ж. Надо – так поезжай, а мне там делать нечего. Давай тогда вещи разберем, а то у нас все вперемешку.
Они распотрошили поклажу на пригорке возле моста. Молча подсовывали друг другу всякие тряпочки и сверточки, разбирая кладь на две неравные кучки – у Тайры побольше, у Мариса – поменьше. Сталкивались руками и взглядами, ждали, что кто-то сдастся первым. Но заговорили только тогда, когда дело дошло до денег. Марис отодвинул свою половину к Тайре
– Это не мое.
– Марис, но как же… Мы же вместе…
– Теперь уже не вместе. Это твои деньги.
Взбешенная его холодным упрямством Тайра брякнула недолжное:
– Ты, помнится, ко мне в охранники нанимался? Бери, это заработанное.
– Хорошо, – Марис говорил очень медленно, на застывшем лице под черным, недавно пробившимся пушком криво дергалась губа – как будто какой-то странный зверек в агонии. Он положил на ладонь одну золотую монету и пять серебряных.
– Тогда считай: охранникам обычно платят четверть рина в неделю, я работал на тебя шесть недель. Вот это мой заработок.
Брезгливо ссыпал монеты в карман, затолкал как попало свои вещи в подсумки, вскочил на коня. Потом застыл.
– Ворон твой, я пешком пойду.
– Ты совсем свихнулся? Что я буду делать с двумя конями? Отведи его дяде Джакобу, он позаботится о Вороне, – хоть на это у нее ума хватило, в то ведь так и пошел бы, с подсумками через плечо – до первых лихих людей.
– Что я должен сказать твоему дяде?
– Что я сбежала, ты не смог уговорить меня вернуться домой и поехал со мной, чтобы защищать от разбойников. А в Каште я познакомилась с состоятельным семейством, следующим в Гилатиан, и напросилась к ним в компанию. Тебя взять с собой отказалась. Кстати, именно это я и собираюсь сделать – найду кого-нибудь в попутчики.
– Понятно. Ну, я поехал.
Тайра затягивала подпругу, даже не оглянулась. Топот копыт по бревнам моста… Шмель тявкнул раз-другой, укоризненно глянул на хозяйку и помчался вслед за Марисом.
– Шмель, назад!
Обернулся, гавкнул с вызовом – и дальше бежит. Вот предатель! Марис попробовал отослать Шмеля, но он путался под ногами у Ворона и возмущенно лаял.
И что с миротворцем блохастым поделаешь? Когда Тайра догнала их, они сидели в обнимку на дальнем конце моста.
– Видишь, он не хочет, чтобы мы расставались.
– И я не хочу. Марис, поехали вместе в Гилатиан, не бросай нас.
Он только покачал головой. Привязал к ошейнику обрывок веревки, сунул его Тайре в руку и вскочил в седло.
– Оставь Ворона себе, он тебя любит.
Марис неуверенно кивнул.
– Счастья тебе, Марис!
– Удачи тебе.
Тайра поехала шагом вдоль реки, таща на веревке упирающегося Шмеля. Скоро он все понял и перестал сопротивляться, понуро трусил рядом с Маяком. Горы остались за спиной. Плоская скучная местность даже в теплом вечернем свете наводила тоску. Серая река среди серых камней, островки тростника да кое-где низкий кустарник среди болотистого луга. Впереди – темная полоска леса. Сколько ехать до Кашты? Тайра слезла, отвязала пса и впервые посмотрела назад. На пыльной, красной в закатном свете дороге – черный силуэт коня и всадника. Уже далеко. Скоро они совсем пропадут в синей мгле, надвигающейся с востока.
Зачем они расстались, ведь ближе Мариса у Тайры никого нет, и у него – тоже… Ну да, они все время ссорились – но ведь это потому, что Тайра не могла довериться ему, вот и он не доверял ей, злился. Надо вернуть его, пока не поздно. А их уже не видно, скрылись за деревьями у дальней горы. Длинноногий Ворон быстрее Маяка, но на галопе она его догонит – Марис не спешит, может быть, ждет ее. А как же мама? Тайра вытащила давно позабытый шарик. Он был мутным, в глубине проплывали темные полосы.
– Мне ехать в Кашту?
Шарик резко потемнел.
– Догнать Мариса?
Стал чуть светлее, но темные линии сгустились.
– Ну и что мне делать? Стоять на месте?
Никакого знака, звездочка не загоралась, тусклый, холодный камень. Шмель вдруг насторожился и побежал назад, зовя хозяйку тревожным лаем.
– – Опять ты за свое?
Но и Маяк, к чему-то прислушавшись, заржал и метнулся в сторону. Хорошо, что Тайра не отпускала повод – успела остановить и вскочить в седло. Конь рвался прочь от реки, она еле удерживала его на дороге. Что такое с рекой? Ничего там нет, только вода шумела чуть громче и неслась чуть быстрее. Со стороны ущелья доносился гул, как будто где-то далеко сходила лавина. Птицы с криком вылетали из прибрежных кустов. И тогда Тайра поняла, и погнала коня обратно, под защиту гор. Она выросла у речки, Тана была совсем маленькой, но какой же страшной она становилась во время наводнения…
Маяк все пытался завернуть в поле, он хотел умчаться подальше от беды, но Тайра гнала его напрямую к горам, понимая, что вся равнина сейчас превратится в непролазную топь. Они успели доскакать до развилки и повернули назад, прочь от страшного ущелья, когда бурый вал – грязь вперемешку с выдранными деревьями – с ревом пронесся за их спинами. Маяк мчался как последний раз в жизни, вытянулся в струну, почти летел над землей огромными прыжками. Тайра кое-как остановила его, чтобы подхватить на седло полузадохшегося Шмеля.
Вроде бы дорога оставалась сухой, хотя за обочиной среди травы поблескивали ручейки, ближе к реке они уже слились в тускло-розовое вечернее озеро. Над затопленными гнездами с криком кружили осиротевшие птицы. Может быть, мост все-таки не снесло? Он ведь был довольно высоко над водой. Пинками и руганью она попыталась развернуть храпящего Маяка, но тут же сама увидела, что сзади через невысокий бугор перекатываются бурлящие струйки и бегут по дороге, заполняя колеи, превращая светлую пыль в темную жижу. Нужно забраться на гору, кто знает, как высоко поднимется вода? Тайра на скаку вглядывалась в заросли, стараясь отыскать хоть какой-то просвет в колючках, где можно провести коня, и вдруг увидела широкую накатанную тропу. Она круто поднималась по склону и вела назад, в сторону ущелья. Хорошо бы, пока совсем не стемнело, сверху глянуть на мост. Вдруг все-таки вал прокатился под ним, и он уцелел?
