По сторонам выскакивали уродливые лица, стараясь напугать до онемения, и тут же растворялись в ночной тьме.
Звенел смех бесподобных красавиц, сидевших прямо на верхушках деревьев и игравших на сямисэнах из лунного света.
– Иди к нам, красавчик!
– Нет, к нам!
– Ты не будешь знать ни бед, ни печалей, ты обо всем забудешь!
Шичиро проносится на огромной скорости, зная, что нельзя слушать обещаний на этой стороне мира. Ничьих и никогда. Только заслушаешься, поверишь, позволишь такой вот себя увести в плен чар – и всё. Не вернешься.
Кисараджу горит, словно дикий цветок, лепестки которого – живые тьма и золото. Большой город, где порок и добродетель сплелись в единое целое. И не отделить одного от другого.
Шичиро чуть поменял направление. И тут же камнем рухнул вниз, на лету оборачиваясь человеком.
Плащ, будто крылья птицы, хлопнул по спине. Скрестить руки на груди и сделать глубокий вдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Человек. Снова человек. Забыть о ветре, тьме и Тех, Без имени.
Он медленно выпрямился и посмотрел на ровно горящий жёлтым светом бумажный фонарь возле двери в лавку господина Ару.
Шичиро нахмурился.
Дверь лавки была приоткрыта, а замок лежал у порога.
* * *
Поместье Шенгаев
– Аска, это хеби.
– Да.
– И он в твоём кимоно.
– Да.
– И в твоей постели.
– Имею право, – буркнула я, присаживаясь на стул напротив кровати. – Кого хочу, того в постель и кладу. У нас, между прочим, свобода.
Айдзи за моей спиной крякнул, Рэйка чуть не выронила поднос с пиалками чая, Харука довольно усмехнулась:
– А что? Я, между прочим, согласна.
Я не ответила. Потому что… Конечно, хеби не место на кровати. Когда он вырастет, то она под ним просто развалится, а мне придется спать на коврике. Но змеёныш был настолько слаб от ранения, что после лечебных процедур я оставила его в комнате. То, что он вполз на кровать, где лежало кимоно, вообще ни в какие рамки. Но…
Аска, давай признаемся себе, жалко мелкого. Не тащить же его на конюшню! Или как называется место, где живут хеби… Хебюшня? Какой кошмар!
Хеби тихонько сопел, свернувшись клубочком. Щупальца умильно торчали в разные стороны. М-да… такого ещё в моей жизни не было.
– Молодая госпожа… – тихо начал Айдзи.
Мы все посмотрели на него. Потому что тон, которым он это сказал, заставил насторожиться. Обычно с такой интонацией говорят: «Дитя, этот артефакт, если ты его тронешь, взорвётся и разнесет к шиматтовой бабушке всю префектуру. Просто не тяни к нему ручки».
– А как вам вообще удалось принести его сюда?
– На руках, – ответила я чистую правду.
Лицо Айдзи вытянулось от удивления. Рэйка кинула на него быстрый взгляд. Я не успела опомниться, как управляющий оказался рядом и склонился над хеби. Мы все молчали, не зная, что сказать. Да и было четкое ощущение, что говорить не надо.
– Это императорский хеби, – тихо сказал Айдзи. – Вот эта вот отливающая золотом чешуя, ромбовидный рисунок на щупальцах и морда, более приплюснутая, чем у остальных.
– И золотые глаза? – осторожно уточнила я.
– Да.
Я быстро соображала, пытаясь вспомнить, что слышала про императорских хеби. Явно какой-то отдельный вид. Но вот засада, я совершенно не углублялась в изучение хебиводчества. Как оказалось, зря.
– Они обычно не даются людям, – продолжил Айдзи, словно услышав мои мысли. – Искусственное разведение невозможно, только в дикой природе. При этом они обладают уникальной способностью впитывать рёку прямо из окружающей среды. В результате чего вырастают сильнее, больше и агрессивнее своих обычных товарищей.
Я сглотнула.
– Но этот сам ко мне пошёл! Пополз, в смысле…
Айдзи кивнул:
– Госпожа, такое тоже бывает. Если императорский хеби выбрал себе человека, то будет верен ему как собака. А то и похлеще. Единственное…
Он посмотрел на меня, темные глаза смеялись. Я нетерпеливо сжала рукоять кайкэна. Ну же, говори!
– Императорских хеби в наших краях уже не видели три года. Разумеется, я считаю время до летаргии клана.
Я задумалась. Потом встала и пересела к сладко сопящему змеенышу. Так, значит, у меня ещё и какая-то редкость оказалась. Только вот мы и сами-то не в курсе, что творилось в мире последние годы.
– Что мешало императорским хеби размножиться вновь? – спросила я.
– Вообще-то, ничего, молодая госпожа. Но до сих пор загадка, почему они исчезли.
Я покосилась на змеёныша. Ещё одна загадка на мою голову. Если таких много тут, то это уже не поместье клана Шенгай, а вотчина змей. И спать я скоро буду не в удобной постельке, а в гнезде, окруженная тьмой щупалец.
Любая мало-мальски цивилизованная девушка вздрогнула бы от подобной перспективы, но отнеслась философски. В конце концов, какая разница, тянут к тебе руки или щупальца? И по тем, и по другим прекрасно можно стукнуть. К тому же временами хеби лучше людей.
Я тряхнула волосами.
– Айдзи, скажите, а откуда вы так хорошо осведомлены о хеби?
Он чуть улыбнулся:
– Мой отец разводил их. Он очень мечтал, чтобы дело перешло нам с братом, но…
Повисла тишина. Улыбка с Лица Айдзи исчезла. И как бы мне ни хотелось узнать, что произошло, я поняла, что лучше помолчать. Но при этом не собиралась упускать возможность.
– В таком случае я буду очень благодарна за советы и подсказки, как его… кхм, воспитывать.
Харука тихо засмеялась:
– Кажется, у кого-то появился ребёнок.
Я пожала плечами. Почему нет?
– Очень удобно, между прочим. Ему можно рассказывать про всё вокруг, ябедничать, жаловаться, демонстрировать каракули новых кандзи, которые не получаются, а показать хочется. Вместе с ним на ночь есть окаси, и он не будет говорить, что я растолстею, а ещё…
Все ждали, как я продолжу, не рискуя перебивать. Видимо, просто, чтобы дослушать перечисление странных занятий до конца.
– А ещё с ним по ночам можно гулять, и никто не надумает приставать к девушке с недобрыми намерениями! – выпалила я.
– Скучно не будет, – пробормотал Айдзи.
Я наслаждалась их реакцией ровно до того момента, как осознала, что через полчаса у меня тренировка с Коджи.
Поэтому, оставив хеби спать на выбранном месте и выпроводив всех, кинулась переодеваться. Харука последовала моему примеру. Ибо тренироваться вместе и веселее, и полезнее для обеих. Конечно, это не личный учитель по боевой рёку, но лучше, чем ничего. Была идея, конечно, привлечь и Изуми, но, помня про её ногу, решила не рисковать. Если захочет – ей тоже найдем занятие.
