Я быстро нарисовала в воздухе кандзи «Шенгай». Он тут же сверкнул фиолетовой рёку, переливаясь на солнце и собирая частички силы прямо из воздуха. Постояла несколько секунд, обдумывая своё решение. Потом махнула рукой и быстро засеменила к кабинету Айдзи.
Цуми!..
Эти кимоно временами совершенно невозможно носить! Красиво и традиционно, но для быстрой ходьбы – просто какое-то наказание!
Айдзи корпел над бумагами и даже не сразу услышал, что я вошла.
– Ох, молодая госпожа, простите…
– Церемонии отложим, – решительно сказала я, бегло глянув, чем он занимается.
Тоже шахты. Оу, а ещё что-то про рисовые поля. Работы непочатый край.
– Я ненадолго. Всего два вопроса.
Он отложил в сторону длинные счеты, которые назывались cоробан, и внимательно посмотрел на меня.
– Слушаю вас.
– Первое. – Я подняла указательный палец вверх. – Мне нужны надежные люди, которых можно отправить на инспекцию шахт Куро, Гобо и Арчу.
Айдзи некоторое время молчал, обдумывая поставленную задачу, потом кивнул:
– Всё понял. Есть у меня на примете хорошие кандидатуры, которым можно доверять и которые знают своё дело.
Я поджала губы. Даже легче, чем думалось. А вот дальше…
Тишина стала немного неуютной. Айдзи смотрел на меня, но не рисковал что-то спрашивать. Однако потом всё же не выдержал и откашлялся:
– А… какой второй вопрос?
Я приказала себе успокоиться, подняла второй палец и, выдохнув, произнесла ровным голосом:
– Как вы думаете, получится сейчас принять в клан нового члена?
Айдзи, кажется, потерял дар речи. А потом осторожно уточнил:
– Принять в клан?
…Через некоторое время я воодушевленно разгребала артефакты в родовой сокровищнице Шенгаев. Тут было на что посмотреть, было что изучить. Я бы точно зарылась с головой и не вылезала отсюда недельку, но время поджимало.
Поначалу мои слова Айдзи удивили. Нет, не потому что он был против кандидатуры Изуми или считал, что это невозможно, а… просто маленькую Аску этому обучали вскользь. На тот момент мой потенциал рёку был слишком мал, чтобы поставить клановую печать и влить в того, кого принимаю, свою магию.
Теорию давали, но на практике это было пока неосуществимо. Ичиго обучили, но вот беда, богиня выбрала не его…
В руках тускло сверкнул продолговатый аметист, охваченный металлическим кольцом. Хороший артефакт, тяжелый, наполненный рёку под самую маковку. Используя такой, можно поставить силовые печати на несколько человек – не то что одну Изуми. Я смогу влить рёку, после дара Плетуньи у меня её достаточно. Не смогу только одно: правильно её направить. Задать тот нужный вектор, по которому рёку заполнит энергетические каналы и сделает Изуми вассалом Шенгаев, а не выльется во что-то непонятное.
Изначально я запаниковала, но потом отодвинула эмоции в сторону. Ничего страшного, бывало и хуже. Я найду Ичиго. Пусть он превратился в хеби, но он не растерял свой ум. А значит, сумеет помочь. А коль не сумеет… есть озеро душ предков. Буду просить их благословения и помощи. Главное – не раскисать.
Умом я понимала, что может ничего не выйти. Но в то же время настраивалась на благополучный исход. Прочитала где-то в книге с историей Тайоганори, щедро сдобренной всяческой мудростью.
Победа – у тебя в голове. Если ты действуешь уверенно, то это уже половина дела.
Я тряхнула волосами, откидывая челку со лба. Так, хватит размышлять о высоком. Надо действовать. Раньше Изуми станет Шенгай – раньше можно будет идти к шаманам. Кстати…
Прихватив артефакт, я заперла сокровищницу и снова разыскала Айдзи.
– Нужно отправить Верховному Шаману Джаргалу известие, что наследница клана Шенгай хочет с ним встретиться для обсуждения сотрудничества.
Кажется, второй раз за день мой управляющий был удивлён, однако сейчас уже не показал виду. Продиктовав нужный текст, я по пути отловила Ами и велела разыскать Изуми и Тайдзю – худощавого духовника с проницательным взглядом, который вернулся в клан несколько дней назад.
Духовник в Тайоганори – это нечто среднее между священником и психологом, как я поняла. Человек, который может ответить на вопросы, вернуть душевное равновесие и засвидетельствовать результаты магических ритуалов.
Поначалу я колебалась, стоит ли показывать ему, что Ичиго – хеби, но потом нашла выход из положения – клятва молчания.
Профессия духовника сама по себе подразумевает сохранять в тайне все вопросы и тревоги клиентов, а с клятвой – и подавно. Тайдзю быстро произнес нужные слова, я коснулась его руки, свидетельствуя принятие, и на его коже вспыхнул кандзи «Молчание».
Изуми болтать не станет, Харука, которая отправилась с нами, – тоже.
Спуск к озеру душ в этот раз показался намного короче, чем в прошлый раз. Кажется, я тут скоро смогу ходить с закрытыми глазами.
Про себя даже усмехнулась. Изуми охнула, когда увидела спускавшуюся во тьму лестницу. Ну да, зрелище не для слабонервных. Я протянула руку. Кумихимо скользнул вперед и мягко обвил запястье девушки. Глаза Изуми изумленно расширились.
– Так точно не упадёшь, – сказала я. – Идём.
Спуск прошёл сносно. Приходилось говорить Изуми, чтобы не смотрела вниз. Харука и Тайдзю молча шли следом.
Сегодня озеро душ было тихим, спокойным. Поверхность словно зеркало.
В какой-то момент мелькнула мысль: «Вдруг всё зря? Не стоило их сюда приводить».
Но тут же я её отмела. Во-первых, без разрешения кого-то из правящей семьи Шенгаев чужак не войдёт, во-вторых… во-вторых, выхода не было.
Я опустилась на колени и погрузила ладонь в воду.
– Ичиго, – хрипло прошептала я. – Ичиго, ты мне нужен.
Первое время ничего не происходило. Мы все, затаив дыхание, наблюдали за озером.
Ничего.
Совсем ничего.
Ах так!
Я пустила в воду рёку, заставляя её засветиться фиолетовым светом. Я всё равно приму Изуми в клан. С вами, дорогие предки и брат, или же сама. Нравится вам это или нет.
В голове раздались смешки.
– Хороша девочка…
– Хороша…
Вздрогнули все, потому что последние слова уже прозвучали вслух.
Веер брызг заставил меня отскочить в сторону, закрыв лицо рукавом. Из воды медленно поднимался гигантский хеби. Его глаза сияли алым пламенем. Он неотрывно смотрел на оробевшую Изуми.
Я сжала артефакт. Потом медленно подошла к ней и стала за спиной, не давая отступить.
– Подойди-и-и, – выдохнул Ичиго, и чёрные щупальца плеснули по воде.
