– Вы уверены, что у вас здесь все? – спросил запыхавшийся Расп.
– Думаю, да, – ответил Паркли. – Что вы скажете, капитан?
– Экипаж весь, – ответил капитан, – а все ли пассажиры здесь, я не знаю.
– Я не смотрел за ними, они обещали приехать вовремя. Где Джон Толли и Джеймс Моррисон?
– Они были здесь в девять часов утра, – сказал Окум.
– Да, – подтвердил один матрос, – и опять уехали в десять.
– Вот видите, что было бы с вами без меня? – сказал Расп. – Я видел Джона Толли мертвецки пьяного полчаса тому назад, и Моррисона тоже…
– Они нам нужны! – воскликнул Паркли. – Мошенники! Обманывать таким образом! Поф, отправляйтесь на берег… надо пригласить полицию нам помочь.
– В таком случае мы не отправимся сегодня, – сказал капитан, пожав плечами.
– Вздор! – сказал с жаром Паркли. – Мы скоро вернемся.
Капитан покачал головой.
Время проходило, Паркли и Дач возвращались на шхуну раза три, но об обоих водолазах ничего не было слышно.
– Дач Поф, – сказал Паркли, – я никогда себе не прощу. Я считал себя деловым человеком, как же это я мог забыть о самом главном в нашем деле? Я приладил все колеса, а когда их надо пустить в ход, пружин-то и не хватило. Что мы будем делать без водолазов?
Глава X. Побег
Настала ночь, маленькое общество собралось в каюте, потому что шхуна могла отправиться с минуты на минуту и пассажиры не хотели возвращаться на берег. Паркли сохранял веселый вид, но было очевидно, что он очень приуныл, хотя очень весело разговаривал с Джоном Стодвиком и его сестрой о красотах той страны, куда они отправлялись.
– Если только мы отправимся, мистер Паркли, – спокойно сказал Джон Стодвик.
– Если отправимся, сэр? Разумеется, мы отправимся. Эти два негодяя явятся завтра с головной болью и без копейки в кармане. Негодяи!
Паркли ошибался, потому что в эту минуту оба водолаза, каждый с двадцатью фунтами стерлингов в кармане ехали в Лондон, а человек, который дал им эти деньги, спрятался в темном уголке на палубе шхуны и шептался с одним матросом.
Разговор их длился довольно долго, и к ним присоединился еще один матрос.
Но когда капитан Стодвик вышел на палубу, разговор прекратился.
– Может быть, кто-нибудь вздумает махнуть на берег, – сказал капитан, когда Паркли досадовал, что подняли шлюпку. – Я не желаю, чтобы мой экипаж пропал завтра утром, как ваши водолазы.
Убедившись, по-видимому, что все в порядке, капитан Стодвик еще раз прошелся по палубе, заглянул на бак, где матросы разговаривали и курили, потом спустился вниз.
В десять часов было уже совершенно темно – так темно, что нельзя было рассмотреть ничего на палубе, и фонари казались звездами. Разговор на баке стал затихать, но говор еще слышался из кухни, где негр Полло и старый Окум курили и вели жаркий разговор.
– Да, Полло, – сказал Окум, – настали старые времена, опять мы пускаемся в дальний путь, вот я и пришел побеседовать с вами.
– Очень рад вас видеть, мистер Сэм Окум. А когда вам покажется говядина слишком солона, а сухари слишком жестки, приходите сюда вечерком и Полло найдет, чем угостить вас из остатков каютного обеда.
– Спасибо, Полло, спасибо, – сказал Окум, – а как вы думаете, найдем мы опять испанские корабли?
– Как такому опытному мореплавателю, как мистер Сэм Окум, их не найти, – сказал негр. – Как вы думаете, отправимся мы завтра?
– Если поймаем этих негодяев водолазов, Полло.
– Послушайте!
– Что такое?
– Да, что это такое, мистер Окум? – сказал негр.
Окум внимательно прислушивался несколько минут.
– Я ничего не слышу, – сказал он.
– А я слышу. Пойдемте посмотреть.
Они оба вышли на палубу, остановились и прислушались, потому что ничего не было видно. Но их заметили.
Когда они вышли, какой-то человек потихоньку спрятался.
– Фальшивая тревога, Полло, – сказал Окум, возвращаясь назад.
– Нет, – сказал Полло, останавливая его и садясь, поджав ноги, под фонарь. – Я слышал что-то, хотя не знаю что.
– Хотел бы я, иметь вас в товарищах, когда стою в темную ночь на вахте, Полло, – сказал Окум, пожевывая табак. – Вы не заснули бы.
– Ночью, нет, – самодовольно сказал Полло, – а на жарком солнце, не ручаюсь, как раз крепко засну.
Только что они начали разговор, как спрятавшийся человек встал и тихо прокрался к борту, перелез через него, ощупал рукою и нашел веревку, спустился вниз и уселся в большой лодке, уже на половину наполненной людьми. Несколько минут спустя другой человек сделал то же самое и также уселся в лодке.
За ним последовал третий, и, наконец, один, вместо того, чтобы идти за другими, раскрыл острый нож и подкрался к тому месту, где был прикреплен толстый якорный канат. Канат был натянут очень крепко, потому что прилив был сильный, и если канат отрезать, то шхуна понеслась бы по течению прямо к берегу и могла на пути наткнуться на какое-нибудь судно.
Человек внимательно прислушивался, все ли тихо и, подняв нож, начал подрезать канат, но вдруг воскликнул:
– Нет, черт дери их всех, я не хочу; на шхуне есть женщина, и без того уже придется плохо.
Потом последовал примеру тех, кто ушел прежде, и также спустился по веревке в лодку.
– Ну, отрезал канат? – спросил шепотом чей-то голос.
– Да, – ответил этот человек.
– Проворнее, проворнее, – шепнул первый говоривший, – отрезайте веревку, спускайте шлюпку.
Скоро шлюпка исчезла в темноте.
– Послушайте, мистер Окум, – говорил в это время Полло, – как хотите, а я слышу какой-то странный шум: посмотрим на месте ли наша шлюпка.
Он тихо пробрался по палубе в сопровождении Окума.
– Вот видите, я прав, – шепнул негр, – где же шлюпка?
– Ничего не вижу, – заворчал Сэм.
– Эй, вы, сюда! – закричал он.
Ответа не было. Он бросился на бак, там было пусто.
– Полло, беги и зови капитана!
– Что такое? – закричал капитан Стодвик из темноты.
– У нас не осталось ни одного матроса, сэр!
Капитан свирепо топнул ногой по палубе.
Глава XI. Наконец отправились
Крики заставили доктора, мистера Вильсона и Джона Стодвика выйти на палубу. Последний едва переводил дух и, очевидно, был очень перепуган.
– Скорее, батюшка, велите спустить шлюпку! Спасите Бесси, не думайте обо мне, – проговорил он, задыхаясь.
