– Вы видите, что происходит, мистер Мельдон? – спросил капитан.
– Совершенно ясно, – ответил доктор, – он вытащил нож и хочет бороться с акулой.
Эстера уже это видела и, закрыв глаза руками, отошла в сторону, чтобы не слушать разговор, потому что Мельдон описывал все, что мы уже знаем. Она слышала также разные нетерпеливые предложения, чтобы вытащить Дача наверх, и умоляла об этом. Но суровый голос Распа постоянно заглушал другие голоса, и, так сказать, взяв в свои руки ответственность за жизнь водолаза, старик не соглашался. Он был в этом деле главным. Дач возложил на него эти обязанности, и он твердо стоял на своем.
– Говорите что хотите, – ворчал он, – я знаю мою обязанность и исполняю ее. Никогда не надо мешать человеку под водой, пока он не попросит помощи. Продолжайте накачивать, ребята, – обратился он к матросам, стоявшим у воздушного насоса. – Посмотрите! Мистер Дач опять дает сигнал «все благополучно», зачем же нам вмешиваться? Я никому не позволю этого.
– Разве вы не видите, сумасшедший, что на него хочет броситься огромная акула! – с волнением вскричал Мельдон.
– Мне очень жаль акулу, – хладнокровно ответил Расп, – мистер Дач сумеет справиться со всякой акулой. Так я, по-вашему, сумасшедший, господин доктор? А что сказали бы вы, если бы я назвал вас сумасшедшим, если бы я вздумал мешать вашему лечению какого-нибудь пациента, который, по-вашему поправлялся бы и которого я считал бы опасным?
– Расп прав, – сказал Паркли, который стоял с динамитом в одной руке, с проволокой в другой и с батареей у ног, – водолазу никогда не следует мешать.
– Посмотрите, ведь это ужасно! – сказал доктор.
Эстера отняла руки от лица и посмотрела вниз. Густое облако крови поднялось в воде и закрыло лицо человека, которого она любила. Бледная, как смерть, вытаращив глаза и раскрыв губы, но не произнося ни слова, смотрела она на воду.
– Ну что ж из этого, – хладнокровно сказал Расп.
– Я боюсь, что это его кровь, – воскликнул Вильсон.
– Ради Бога, молчите, мистер Вильсон! – вскричал Паркли. – Посмотрите, ваши слова заставили мисс Стодвик лишиться чувств.
Бесси, стоявшая возле брата и наблюдавшая за всем происходившим, тихо опустилась на палубу; но когда доктор повернулся ей помочь, Джон Стодвик сердито остановил его.
– Это ваши страшные разговоры наделали, – воскликнул Джон Стодвик. – Ступайте и глядите, как убьют акулу. Я могу сам помочь сестре. Пошлите за холодной водой, батюшка, – сказал он, когда подошел капитан.
Но это оказалось не нужно, Бесси пришла в себя и, дико осмотревшись вокруг, села возле брата и держала его за руку, поернувшись спиной к группе на палубе.
– Ба! – хладнокровно воскликнул Расп. – Это кровь акулы. Вот, – прибавил он тотчас, – мистер Дач ударил ее еще раз. Ага! Что я вам говорил!
Эстера увидала акулу, медленно поднимавшуюся сквозь красное облако; ее белое брюхо блестело на солнце; и Расп с восторгом указал на две большие раны, из которых вытекала кровь.
– Здесь других акул нет, – сказал Расп, – а то кровь привлекла бы их. Поделом ей, зачем мешает водолазам.
Эстера закрыла глаза на несколько минут, с признательной мольбой в сердце, потом, когда опять вода постепенно расчистилась, она увидела мужа и надеялась, что он поднимется.
Но мы знаем, что он прошел под шхуной. Зрители бросились на другую сторону наблюдать за его действиями, а Эстера, ослабев от волнения, села на моток веревок, смотря на резиновый рукав, который находился возле нее. Она знала, что этот рукав был его связью с жизнью и чувствовала, сама не объясняя себе почему, что она обязана наблюдать за этим рукавом, чтобы никто до него не дотронулся.
Подняв глаза на минуту, она увидела, что Расп стоит к ней спиной и что она одна, потому что все внимательно наблюдали за водолазом.
– Он нашел место, – говорил один. – Он что-то взял, нет, не взял, – и так далее.
Вдруг Эстера Поф почувствовала, что кто-то стоит возле нее, и, повернув голову, увидела, что Лоре незаметно подошел к ней и как будто смотрел, нет ли акул, но, в сущности, все время не спускал с нее глаз, и к ужасу она увидела, что он одной ногой касался рукава.
– Я поджидал этого случая, – сказал он шепотом, – вы старались обмануть меня сегодня утром.
– Нет, нет, – стонала она, когда негодяй поставил ногу на рукав, а сам улыбался.
– Вы выдадите меня, несмотря на мои предостережения, – продолжал он тем же тихим тоном, – и за это, потому что я не хочу, чтобы нарушили мои планы, и за то, что я ненавижу Дача Пофа, а вас люблю, я прижму ногой этот рукав. Слушайте! Осмельтесь только закричать, – шепнул он свирепо, когда увидел, что ее белые губы раскрылись, – и он тотчас же умрет. Понимаете? Если я остановлю воздух только на несколько секунд, Дач Поф так испугается, что не успеет прийти в себя. Поклянитесь же мне теперь всем священным, всеми вашими будущими надеждами, что вы не выдадите меня.
– Господи, дай мне силы! Я не могу! – проговорила Эстера.
– Я стал ногой на рукав, – шипел кубинец. – Но ведь я знаю, моя милейшая, что вы желаете ему смерти, чтобы нашей страсти не было преграды.
– Чудовище! – проговорила она.
– Тише! – шепнул он. – Вы клянетесь?
– Да, да, – произнесла она.
– Что ни словами, ни поступками не измените мне.
– Да, – сказала она хриплым голосом, – я клянусь.
– Благодарю, моя милейшая, – шептал он, – это только на несколько дней. Пусть их найдут, мои сокровища. Они будут трудиться для меня, для нас, для нас, Эстера. Нечего отворачиваться, я читаю в вашем сердце. Вы скоро полюбите меня, так как я вас люблю, и будете так богаты, как восточная принцесса. Но теперь вы должны дать еще клятву; я ждать не могу. Я не хочу, чтобы вы бросали на меня такие гневные взгляды, вы поклянетесь, что сделаетесь моей, где бы и когда бы я ни потребовал этого от вас или…
– Уж не сам ли вы демон? – воскликнула Эстера, видя с ужасом, что он прижимает ногой рукав.
– Нет, – шепнул он страстно, – я только человек, которого вы почти свели с ума вашей красотой. Не были ли вы всегда холодны, не отвергали ли вы меня, несмотря на мои мольбы? Теперь я доведен до крайности. Клянитесь, что вы будете моей, или Дач Поф умрет.
– Не могу, не хочу, – лепетала она.
– Не могу! Не хочу! Вы должны. Вы знаете, что мне только стоит крепко прижать ногой рукав, и он лишится чувств. Что же тогда? Кто узнает, что это сделал я? Поклянитесь мне сию минуту, Эстера, я умоляю и приказываю. Слушайте. Разве я не последовал сюда за вами?
– Я не хочу клясться, – произнесла Эстера и потом слабо вскрикнула, когда увидала, что Лоре с выражением ярости, которую не мог преодолеть, прижал рукав, а Эстера знала, что это будет причиной смерти ее мужа.
Глава XXVI. Приключение Распа
– Поклянетесь вы теперь, – прошептал кубинец. – Он умирает. Вы не спасете его?
