Прошло несколько дней, за это время достали всю медь, обеими сторонами было подписано соглашение, но Дач мало говорил дома об этой экспедиции, чтобы не растревожить жену, которая была довольно слабого здоровья.
Странные фантазии, волновавшие его, были почти забыты, невольно он заразился энтузиазмом кубинца и часто думал об удовольствии обладать такими богатствами.
– Если что-нибудь случится со мной, моя жена не будет нуждаться, – рассуждал он.
Однажды утром к нему приехал Паркли. Накануне они обедали у кубинца в гостинице.
– Ну, Поф, – сказал Паркли, – я каждый день все больше и больше верю кубинцу. Он джентльмен.
– Да, – ответил Дач, – он очень приятный собеседник, и я должен сказать, что сам начинаю ему доверять.
– И прекрасно, – сказал Паркли, потирая руки, – вы поедете с нами?
– Я боюсь, сэр, что вам надо…
– Извинить вас? Нет, я не могу. Притом, Поф, вы должны ехать как мой партнер, я уже это решил.
– Вы очень, очень добры, сэр, – сказал Дач, вспыхнув.
– Вздор! – вскричал Паркли. – Это не доброта, а эгоизм. Мы с вами можем сделать многое вместе. Вы очень полезны для меня, партнер.
– Я еще не ваш партнер, сэр.
– Уже партнер, Поф, – сказал Паркли, ударив его по плечу. – А теперь мы займемся расчетом и устройством экспедиции. Я думал, что шхуна годится, но нахожу, что она слишком мала, и поручу капитану Стодвику отыскать хорошее судно и объясню ему в какой-то степени суть дела.
– Но не все?
– Не все. Теперь, Поф, я хочу просить вас об одном одолжении.
– Я от всего сердца сделаю все, что вам угодно, – с восторгом ответил Поф.
– Я знаю, – сказал Паркли. – Видите, это важное дело, мой милый, и обеспечит нас обоих, Лоре же очень приличный человек.
– Решительно, – сказал Поф, спрашивая себя, к чему клонит Паркли.
– Ну, я должен быть с ним очень вежлив, и вы, разумеется.
– Конечно.
– Кстати, он к вам очень привязался и расхваливает вас до небес.
– Неужели?
– Да, и послушайте, Поф, ему гостиница надоела, он желает общества. Я не могу пригласить его в свою холостятскую квартиру, и вы очень обяжете меня, если возьмете его к себе.
Поф вздрогнул, как будто его ужалила змея.
– Ничего не может быть лучше, – продолжал Паркли, который не замечал волнения Дача. – Пригласите его погостить в вашем маленьком домике. Мистрис Поф устроила свое хозяйство так мило и изящно, что он будет у вас как дома. Вы приобретете его доверие, и это будет для нас лучше, чем находиться с ним только в деловых отношениях.
Дач чувствовал, что у него закружилась голова.
– Я буду приезжать так часто, как смогу, и он станет для нас своим. Время будет проходить для него приятно, и нам нечего бояться, что кто-нибудь другой сделает ему более выгодное предложение.
– Да… именно… вижу, – пролепетал Поф, вспомнивший открыто выраженный восторг кубинца его жене.
– Ваша жена, – продолжал Паркли, – может гулять с ним, когда вы заняты, а по вечерам у вас будет музыка и шахматы. Может быть, вам придется жить пороскошнее, но вы позволите мне прислать вам вина и сигар. Мы должны устроить все в лучшем виде для него.
– Да, разумеется, – рассеянно сказал Дач.
– Он здесь приезжий, знаете, и если мы с ним подружимся, то после все пойдет гораздо глаже.
– Именно, – опять сказал Дач.
– Но как вы задумчивы! О чем это вы думаете?
Дач вздрогнул, но, несмотря на свою любовь и доверие к жене, он думал о красивом кубинце, который, поселившись в доме, будет постоянно в обществе его молодой жены, в то время как он будет занят своими ежедневными делами.
– Извините, – сказал он, – я показался вам задумчив?
– Да! Но все равно, вы это сделаете для меня, Поф?
– Конечно, если вы желаете, – ответил Дач, сделав усилие, но ему все представлялось, что фигура кубинца легла мрачной тенью на его жизнь.
– Ну да, я этого желаю, Поф, и очень вам обязан. Однако, что скажет ваша жена, когда вы поедете в эту экспедицию?
Дач покачал головой.
– А я об этом и не подумал, – сказал Паркли. – Бедняжечка, это будет очень прискорбно для нее. Знаете ли что, я хотел было поручить старику Нортону контору. Но я этого не сделаю. Вы останетесь дома.
– Мне хотелось бы ехать, – спокойно сказал Поф, – но, как человек женатый, я с радостью останусь.
– Оставайтесь, Поф, оставайтесь, – сказал Паркли.
Кивнув Дачу головой, он оставил его наедине со своими мыслями.
Дач отправился домой в этот вечер мрачный, как туча. Он чувствовал, что обязан исполнить желание своего хозяина, но дрожал при мысли ввести чужого человека в свой священный домашний очаг.
– Я сказал, что приму его, – сказал он наконец почти вслух, – но пока еще не поздно. Пусть решит Эстера, и если она скажет «нет», пусть тем и кончится.
Недолгая поездка по железной дороге привела его в приятный маленький домик, почти коттедж, с ухоженным садом и лужком. Столовая и гостиная были обведены широкой зеленой галереей, а наверху спальня молодых супругов выходила окнами на настоящее царство вьющихся роз.
Дач вздохнул с облегчением, когда увидел, с каким удовольствием встретила его жена, и на целый час забыл о кубинце, разговаривая с женой об их будущем.
– Я так люблю этого милого старика Паркли, – вскричала Эстера с восторгом. – А теперь, милый Дач, расскажи мне, о чем это с вами все толкует этот иностранец. Что это с тобой, дружок?
– Что со мной! Ничего. Зачем ты спрашиваешь об этом, – сказал Дач, стараясь улыбнуться.
– Ты вдруг так побледнел, как будто тебе сделалось дурно.
– Неужели? Нет, ничего, только мне немножко досадно.
– Могу я узнать отчего?
– Ну, душечка, – сказал Дач, играя ее мягкими волосами и привлекая ее к себе на колени, – мистер Паркли хочет оказать особенное внимание этому кубинцу, этому мистеру Лоре.
– И желает, чтобы мы пригласили его сюда, – прибавила Эстера, и на минуту выражение неудовольствия пробежало по ее лицу.
– Да. А ты откуда знаешь? – вскричал Дач, удивленный ее словами.
– Я сама не знаю, – ответила Эстера, улыбнувшись, – я инстинктом угадала, что ты хочешь сказать.
– Но ведь мы не можем пригласить его сюда, – поспешно сказал Дач. – Это будет неудобно для тебя.
Она помолчала, и горячий румянец разлился по ее лицу. Муж смотрел на нее пристально, потому что, очевидно, в ней происходила борьба, и она не решалась что сказать. Потом, к его великой досаде, она ответила:
