* * *
В связи с многочисленными арестами ученых всемирно известный физик П.Л. Капица писал Сталину: «С наукой у нас неблагополучно. Все обычные заверения, которые делаются публично, что у нас в Союзе науке лучше, чем где бы то ни было, – неправда. Эти заверения не только плохи, как всякая ложь, но еще хуже тем, что мешают наладить научную жизнь у нас в стране». Написать такое Сталину и остаться в живых мог в то время, наверное, лишь один Петр Леонидович.
* * *
Несмотря на то, что после краткого извещения об осуждении и расстреле «восьмерки» во главе с Тухачевским никаких официальных сообщений в советской печати о судьбе многих тысяч арестованных и уничтоженных военных не появлялось (многие широко известные не только в СССР, но и на Западе военные вдруг пропадали), во всем мире очень внимательно следили за событиями в СССР. Следили и в Германии. Гитлер буквально ликовал. Геббельс был уверен, что Сталин сошел с ума. В этот день он записал в дневнике: «Сталин психически болен, иначе невозможно объяснить его кровавый режим».
Гитлер на трибуне
11 июля 1937 года:
Будущий маршал С.С. Бирюзов, окончивший Военную академию имени Фрунзе, отбыл по месту назначения. В своих воспоминаниях он писал: «Прибыв в дивизию, штаб которой располагался в Днепропетровске, я застал нечто невообразимое. Еще в военной комендатуре железнодорожного вокзала мне было сообщено, что в данный момент в дивизии “начальства-то, по существу, нет”: командир, комиссар, начальник штаба, начальник служб – все арестованы». И 33-летний Бирюзов возглавил сначала штаб дивизии, а затем оперативный отдел штаба военного округа.
* * *
В крупных городах страны появилась еще одна страшная примета: магазины «конфискатов». Это были не комиссионные магазины, хотя в них продавались вещи, бывшие в употреблении, – от мебели и книг до семейных фотографий и детских раскрасок, вещи, означавшие когда-то семью. Семью, которую поглотил ГУЛАГ. Магазины эти не рекламировались в прессе, не имели ярких вывесок. Москвич А. Лабезников вспоминал: «Москва. Сретенка. Зеркальные стекла окон в густых белилах наглухо занавешены тяжелыми гофрированными шторами. Внутри магазина холодно и полумрак. Он более похож на склад, чем магазин: созвездия угасших люстр, холодные шары абажуров, сосульки хрустальных подвесок, лабиринты книжных шкафов, павловских гардеробов, старинных диванов, громадных роялей, разрозненных сервизов, горы столовой посуды, в беспорядке разбросанные ковры. Обилие армейской одежды, гражданские костюмы теряются в беспорядке гимнастерок, кителей, френчей, бекеш, обувь как на плацу. Никаких упаковок, этикеток, ценников, указаний размеров. В петлицах кителей следы ромбовидных знаков: Комдив? Комкор? Командарм? Сколько их? – Перемножить плечики на ряды? – Собьешься со счета. Неожиданное и страшное зрелище: детские платьица. Невесомые, как лоскутки облаков, они парили над прилавком, беспорядочно свисали отовсюду, как пестрые птицы в зоомагазине…»
13 июля 1937 года:
В возрасте 46 лет органами НКВД СССР расстрелян начальник кафедры Военной академии Генштаба, комкор Михаил Иванович Алафузо (1891–1937).
* * *
Органами НКВД УССР расстрелян украинский художник-монументалист Михаил Львович Бойчук (1882–1937), родившийся в крестьянской семье близ Тернополя, учившийся в Вене, Мюнхене и Париже, родоначальник фресковой живописи Советской Украины. Один из профессоров-основателей Украинской Академии художеств (1917–1924), профессор Киевского художественного института (1924–1937). Под его руководством были выполнены росписи Луцких казарм в Киеве (1919), санатория ВУЦИК в Одессе (1928), Краснозаводского театра в Харькове (1933–1935).
* * *
Органами НКВД СССР расстрелян начальник кафедры Военной академии Генштаба РККА, комдив Павел Иванович Вакулич. Он был арестован 30 мая 1937 года, а уже 13 июля приговорен к ВМН и расстрелян в тот же день.
* * *
Органами НКВД СССР расстреляна Лидия Васильевна Коноплева (1891–1937), арестованная 30 апреля 1937 года за хранение архива партии правых эсеров.
* * *
В день приговора Военной коллегии Верховного Суда СССР в возрасте 50 лет органами НКВД СССР расстрелян видный большевистский экономист Евгений Алексеевич Преображенский (1886–1937). Родился в городе Болхов Орловской губернии, в семье священника, связался с русскими социал-демократами в 17 лет (1903). Пройдя аресты, ссылки и побеги, он в 1917 году становится членом ВЦИК (1917–1918) и кандидатом в члены (1917–1918) ЦК РСДРП(б) и одним из виднейших теоретиков партии большевиков. Вместе с Николаем Бухариным написал знаменитую «Азбуку коммунизма». Начиная с 1927 года трижды исключался из партии, как уклонявшийся от ее генеральной линии и, в конце концов, – «на всякий случай» – расстрелянный. В 1988 году Преображенского реабилитировали, а еще через два года восстановили в партии.
14 июля 1937 года:
Приговорен к ВМН и расстрелян в тот же день начальник административно-мобилизационного управления РККА, комдив Абрам Миронович Вольпе, арестованный 30 мая 1937 года.
15 июля 1937 года:
Анастас Микоян в письме на имя Николая Ежова внес предложение арестовать ряд сотрудников Всесоюзного научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии. Предложение было принято.
* * *
Органами НКВД СССР в возрасте 26 лет расстрелян исключительно одаренный русский поэт Павел Николаевич Васильев (1910–1937), родившийся в городке Зайсан (Прииртышье), сын учителя, матрос торгового судна, старатель на Ленских золотых приисках, напечатавший первые стихи в 15 лет и ставший широко известным лирико-эпическим поэтом. Читателя и слушателя поражали яркая образность, мощная энергия стиха, сочность языка и темперамент поэта. Советская критика моментально объявила его поэзию «классово враждебной революции» и обнаружила в ней «все элементы реакционнейшего, косного, зверино-шовинистического, свирепо-собственнического миросозерцания того класса, некритически воспринятое впечатление от быта которого он выносил и вынянчил в себе с детства» (Усиевич).
Павел Николаевич Васильев
Его имя нередко связывалось со всякого рода скандалами, в том числе – пьяными; молодого поэта сравнивали с Сергеем Есениным, которого Васильев безмерно почитал, называя «князем песни русской». 20-летнего Павла принялись травить в печати первые комсомольские «поэты» Александр Безыменский и Михаил Голодный. Они разоблачали, клеймили и угрожали. Угрозы эти не были пустыми: в марте 1932 года Васильева арестовали вместе с большой группой молодых поэтов «антисоветского толка» (Николай Анов, Леонид Мартынов, Сергей Марков) по обвинению в принадлежности к контрреволюционной группировке литераторов «Сибиряки», но вскоре освободили за отсутствием состава преступления. В 1933 году было устроено новое судилище, спровоцированное злой статьей Максима Горького («Литературные забавы»), в которой поэт объявлялся хулиганом, от присутствия которого надо «обеззаразить свою среду», «как-то изолировать его». Словами «от хулиганства до фашизма расстояние “короче воробьиного носа”» поэту, по существу выносился смертный приговор. «Принять решительные меры против хулигана» требовали Николай Асеев, Александр Жаров, Вера Инбер, Алексей Сурков, Борис Корнилов, Александр Прокофьев и другие. И меры были приняты: Васильев был арестован и осужден за «злостное хулиганство» (1935).
