* * *
По примеру «старшего брата» репрессии начались и в Монголии. «Инструктором» в проведении репрессий был специально приехавший в Улан-Батор заместитель Ежова – М.П. Фриновский. Жертвами произвола стали многие видные деятели партии и государства; из 11 членов политбюро ЦК МНРП к 1940 году было уничтожено 10, остался жив один Чойбалсан, монгольский Сталин. Репрессии коснулись каждого десятого жителя республики. Любопытно, что именно в сентябре 1937 года Монголия получила в дар от СССР 10 машинно-тракторных станций. Похоже, что в награду за послушание.
* * *
В Париже средь бела дня таинственно исчез председатель антисоветского Российского Общевоинского союза (РОВС) царский белый генерал-лейтенант Евгений Карлович Миллер (родился 7 октября 1867 года). Уходя из своего кабинета, Миллер оставил записку: «Сегодня в 12 часов 30 минут у меня назначена встреча с генералом Скоблиным… Он должен взять меня на рандеву с двумя немецкими офицерами… Оба хорошо говорят по-русски. Встреча организована по инициативе Скоблина. Возможно, это ловушка, поэтому я оставляю вам эту записку». Генерал не ошибся: это была действительно ловушка, подстроенная агентами НКВД: Москва, вероятно, хотела иметь во главе РОВС заместителя Миллера – генерала Николая Скоблина, уже давно сотрудничавшего с НКВД. Когда коллеги Миллера потребовали объяснений от Скоблина, тот сначала пытался доказать свое алиби, а когда ему показали записку Миллера, бежал. После исчезновения Скоблина в его квартире были найдены документы, не оставлявшие сомнений, что он давно работал на НКВД. Французские власти арестовали жену Скоблина – знаменитую певицу Надежду Плевицкую. «Ее исполнение, – сообщает энциклопедия, – покоряло искренностью, живой манерой интонирования, выразительной декламацией и глубоким ощущением красоты русской речи». Суд приговорил Плевицкую к 20 годам заключения – столь суровый приговор крайне редко выносится французским правосудием женщине. Надежда Васильевна умерла в тюрьме в 1940 году в возрасте 56 лет. Во времена перестройки один советский журналист обратился в КГБ с просьбой предоставить ему материалы для написания статьи о «замечательной советской разведчице Плевицкой». Ему было отказано: «Писать о Надежде Плевицкой по оперативным соображениям нецелесообразно».
Судьба Миллера неясна до сих пор. По одной из версий, его заманили в условленное место, где чекисты накачали его снотворным и на грузовике в большом деревянном ящике доставили на борт теплохода «Мария Ульянова», стоявшего в порту Гавра. Не закончив разгрузку – а в трюмах находились бараньи шкуры, – судно немедленно отчалило и взяло курс на Ленинград. Спустя неделю Миллер был водворен во внутреннюю тюрьму на Лубянке. Генералу позволили писать жене. Но отправлять письма чекисты всякий раз как-то «забывали». 11 декабря 1937 года (по другим данным, 11 мая 1939 года) Миллера за ненадобностью для дальнейших иезуитских игр НКВД расстреляли.
23 сентября 1937 года:
Передовая статья в «Правде» – «Счастливые дети сталинской эпохи». В ней слова: «Спасибо товарищу Сталину за счастливое детство!»
* * *
Помполит 14-го кавалерийского полка батальонный комиссар В.Н. Гришин осужден на 10 лет лишения свободы с последующим поражением в правах на 5 лет за то, что до осени 1935 года «хранил у себя групповой фотоснимок лиц, среди которых был и портрет врага народа Троцкого».
25 сентября 1937 года:
Совнарком СССР принял постановление, в котором организация переписи 1 января 1937 года была признана неудовлетворительной, а ее организаторы – вредителями: «Враги народа, орудовавшие в Центральном управлении народнохозяйственного учета при Госплане СССР (ЦУНХУ) и руководившие переписью, сделали все для того, чтобы извратить действительную цифру населения».
Напомним: 1 января 1937 года армия мобилизованных и проверенных добровольцев начала переписывать население нашей страны. Предварительные результаты должны были быть обнародованы уже 10 января. Однако ни 10-го, ни позже ни местные, ни центральные газеты не сообщили итоговых цифр. О переписи как будто забыли – вплоть до разгромного постановления 25 сентября. Долгие годы материалами переписи 1937 года не пользовались вовсе, однако в 1970-е годы начали говорить, что она была чуть ли не самой точной из всех советских переписей и была даже названа цифра: на 1 января 1937 года в СССР проживали 163,77 миллиона человек. Чем же не угодила перепись Сталину и его окружению?
Поскольку официально это никогда не комментировалось (да и не были ли уничтожены материалы этой переписи?), можно предположить следующее. Летом 1931 года в связи с введением карточной системы был произведен административный учет городского населения. Статистики приплюсовали к ним данные по сельскому населению и вывели цифру: на 1 января 1932 года в СССР проживали 165,7 миллиона человек. В основу второй пятилетки была заложена именно эта цифра и предполагалось, что к концу пятилетки (1937) она увеличится до 180,7 миллиона. Более того, в 1934 году очень серьезные ученые-статистики С. Новосельский и В. Паевский, отталкиваясь от цифр двух всеобщих переписей, проведенных в 1920-е годы, рассчитали прогноз на конец 1938 года – 190,1 миллиона человек. Похоже, что ни статистики, ни наши вожди не имели в 1930–1937 годах реального представления о последствиях строительства «светлого будущего»: насильственная коллективизация, массовая высылка «кулаков», голод 1932–1933 годов, первая волна массовых репрессий после убийства Кирова в 1934 году и вторая, начавшаяся уже в 1936 году. Немногие выжившие после сталинских лагерей сотрудники ЦУНХУ говорили близким, что перепись 1937 года показала, что в стране проживало всего 156 миллионов человек. Однако нужно учесть и такой момент: по инструкции армия, органы и учреждения (то есть тюрьмы и лагеря) НКВД подлежали переписи в особом порядке. И если красноармейцев, командиров и работников НКВД наверняка переписали и они вошли в итоговую цифру, то о переписи заключенных никто никогда не слыхал и в инструкции о них ничего не говорилось. Не значит ли это, что страна вошла в 1937 год уже с 8-миллионным ГУЛАГом и именно эту цифру в 1970-х годах ЦСУ прибавило к итогам переписи 1937 года?
Настольный календарь
Несомненно одно: итоги переписи шокировали «верхи» не потому, что им напомнили о заключенных (там-то эту цифру наверняка знали и спокойно могли приплюсовать под любым соусом к сводкам любого региона, которые должны были быть обнародованы), а потому, что стало ясно, что в мирное время население страны не только не увеличилось, а даже значительно сократилось. Естественный прирост населения в СССР в те годы составлял 2 процента в год, и получается, что с 1932 года из страны исчезло неведомо куда по меньшей мере 16 миллионов человек.
* * *
В своем кремлевском кабинете Иосиф Виссарионович Сталин принял Михаила Александровича Шолохова. Эта встреча вождя с писателем проходила с 16.30 до 18.00 в присутствии Вячеслава Михайловича Молотова и Николая Ивановича Ежова. Встреча была инициирована Владимиром Петровичем Ставским (настоящая фамилия Кирпичников), тогдашним генеральным секретарем Союза советских писателей, на докладную которого Сталин наложил резолюцию: «Тов. Ставский! Попробуйте вызвать в Москву т. Шолохова дня на два. Можете сослаться на меня. Я не прочь поговорить с ним». В докладной Ставский сообщал о том, что Шолохов «в связи со сложностью своего политического положения в Вешенском районе» отказался поехать в Испанию на Международный антифашистский конгресс писателей и заявил, что обстановка и условия его жизни лишили его возможности писать – в результате «он до сих пор не сдал ни IV-й книги “Тихого Дона”, ни 2-й книги “Поднятой целины”». Возмущение писателя было связано с массовыми арестами в Вешенском районе людей, которых он хорошо знал, и полной некомпетентностью областного руководства. На основании беседы с Шолоховым Сталин дал указание Ежову, тогдашнему наркому внутренних дел, несколько «сдать назад» в кампании «чисток» в Вешенском районе, и ряд местных партийных руководителей были освобождены из-под ареста.
