Но горячие руки на моих ягодицах и быстрый язык во рту поставили крест на благородной идее. Она выгорела. Осыпалась к ногам. И развеялась пеплом по залу вместе с совестью, уверенностью и еще чем-то, смутно напоминавшим гордость.
Все, на что меня хватило, укусить Эда за губу, когда он полез своей загребущей рукой в бюстгальтер. И простонать: «Только не в ложе!», когда нетерпеливо начал рвать молнию брюк.
Не знаю, как он умудрился услышать эту просьбу с первого раза - обычно в припадках страсти на мужа нападала глухота. Но брюки выжили.
С ними выжила и милая бабушка в соседней ложе. Вместо стандартного «ошампанивания» и «оконьячивания» в антракте она осталась на своем месте и теперь, схватившись за сердце, смотрела на нас с открытым ртом.
На большее терпения у Басманского не хватило. После запрета устроить оргию в ложе, он словно ураган подхватил меня под руку и ледоколом направился на выход.
Скорость у этой торпеды не регулировалась. Ступени и коридоры незаметно проплывали под ногами. Удивленные лица людей мелькали перед глазами короткими вспышками. Адреналин зашкаливал.
Во время этого безумного побега голова отключилась окончательно. Я не заметила, как потеряла свою розу. Чуть не сбила с ног разодетую в шелка и золото даму. Чуть не подвернула ногу, когда неожиданно ускорившийся возле лифта Эд громко заорал:
- Расступитесь! Быстрее! Женщине плохо!
Наверное, нужно было родиться Басманским, чтобы уметь так нагло врать в любых ситуациях и уметь манипулировать даже совершенно незнакомыми людьми.
У меня от шока пропал дар речи и чуть не случился вполне реальный обморок. Но стоило дверям кабинки закрыться... только мы вдвоем остались наедине в огромном, рассчитанном на пару десятков китайцев, лифте... Мой собственный бессовестный монстр тут же принялся оказывать первую медицинскую помощь. Решительно! Качественно! Как в лучшем порно про врачей.
Одна мужская лапа таки добралась до бюстгальтера. Язык лучше любого кляпа закрыл рот. А вторая лапа выудила из недр сумочки мобильный телефон и сделала с ним что-то жуткое, отчего он жалобно пискнул и погас.
Дальше было какое-то безумие. На парковке Эд не отпускал меня ни на секунду. Проклиная камеры, останавливался за каждой колонной и терроризировал рот своими губами. Вжимал в бетон так сильно, что порой казалось, здесь и начнем. И чуть не сломал брелок, когда мы наконец добрались до его джипа.
- Трахать жену в машине – это конечно извращение, - проворчало это животное, грубо толкая меня на заднее сиденье.
- Можем поехать в отель.
Брюк было жалко, потому я сама расстегнула боковую молнию.
- Опять издеваешься?!
За спиной послышался рык.
- А что?
- Я живым не доеду! - Мужские ладони легли на пояс брюк и рывком опустили их до самых колен.
- Мне казалось, мы немного натренировали твое сердце. – Вместе с совестью я, казалось, потеряла и всякий страх.
- Сте-е-ерва!
Ягодицы загорелись от звонкого шлепка.
- Кобель похотливый!
Волна боли прокатилось по позвоночнику от копчика к голове. Все тело от предвкушения тряхнуло.
- На этот раз уйти от меня ты не сможешь.
Обещание прозвучало загадочно. Зло, словно гарантия расправы. Но что значили эти слова, я поняла тут же.
Больше не осторожничая, Эд вжал мое лицо в спинку сиденья. Шумно втянул носом воздух. И двумя пальцами сдвинул в сторону позорно намокшее белье.
9.3
О том, чтобы сопротивляться, даже думать было невозможно. Ноги не слушались. Внизу живота горело. А жажда, безумная, дикая, превратила мозг в вязкий кисель.
Не нужна была никакая прелюдия или уговоры. В нос ударил запах кожи. Колени разъехались по сиденью. И сердце рухнуло вниз – туда, где сейчас и без него все горело и сжималось.
Сладко стало мгновенно. От пальцев. От дыхания в затылок. От тесноты. И стыда.
Чтобы не видеть ряды машин вокруг и не думать, как сильно мы сошли с ума, я как в детстве закрыла глаза. Представила, что ничего вокруг нет. Чтобы одни во всем мире. Но стоило Эду расстегнуть свою ширинку, заменить пальцы собой, крышу снесло полностью.
Все потеряло значение в один миг. Фары других машин, какое-то движение этажом выше, неуютные серые стены паркинга... Мир сузился до салона нашей машины и горячего мужского тела за моей спиной.
Не думала, что так сильно можно соскучиться по ком-то. И в фантазиях не представляла, что секс может стать таким же нужным как воздух. Но сейчас... Эд ритмичными толчками вколачивал меня в сиденье. Ввинчивал бедрами член так глубоко, что от восторга слезы на глаза наворачивались. И не осталось даже воспоминаний ни о каком балете.
Моё «Лебединое озеро» оказалось другим. Ни капли не возвышенным. Без намека на красоту или романтику. Вместо аплодисментов и криков «Бис!» я готова была как молитву повторять: «Еще!», «Глубже!» и тереться щеками об обивку.
К счастью, как оказалось, шизела не только я.
- Родная, ради такого я готов водить тебя на балет каждую неделю.
Эд словно не сексом занимался, а сваи вбивал. Резко. Сильно. С влажными шлепками и оттяжкой.
- На один акт?
Я принимала его выпады словно подарки. Прогибалась. Кусала губы. И крепко, как любил муж, сжимала внутренними мышцами.
- Будем выбирать самые короткие постановки.
Этот гений даже на сумасшедшей скорости умудрялся что-то придумывать. Загонял в меня свой член на всю длину. Стискивал за бедра, будто собирался раздавить их в своих лапищах. Но ещё хрипел. Держался.
- Да-а-а... - Безумие разжижало мозг все сильнее. - Еще можно просто покупать билеты.
- Проклятие! Гениально. - Новым выпадом муж размазал меня по спинке. Раскатал как коврик. – Где ж ты раньше была с этой идеей?
- Ждала приглашения. Три... года.
Стая бабочек в животе объявила команду «Приготовиться!», и мышцы пресса свело.
- Я идиот. Понял.
Эд словно почувствовал, что мне не хватает совсем чуть-чуть. Спустился пальцами к клитору и зубами прихватил по-волчьи сзади за шею.
