— А ты почему никуда не поступаешь? — спросил он.
Осень завтра, а дождь за окном лил уже сегодня. Но это не страшно, главное, что в ее жизни светило солнце удачи. Отец Глеба чертовски богат. Стать женой его наследника — это ведь самое настоящее счастье! Она вцепилась в него зубами и своего ни за что не упустит.
— Так я уже отучилась.
— Я имею в виду в институт. Медицинский.
— В этом году уже поздно, давай на следующий. Ты же мне поможешь?
— А ты знаешь, что надо будет делать, если меня укусит змея? — спросил Глеб и загадочно улыбнулся.
— Куда?
— Туда.
— Может, вечерком?
Ей ничего не стоило сделать то, о чем он говорил, но ведь она же не «Скорая помощь», чтобы включать сирену по первому же требованию. Нельзя баловать мужчин, слишком много сладкого вредно для здоровья и вообще всей семейной жизни.
— Можно еще и с утра, — заявил Глеб.
— Это чтобы на студенток не тянуло? — Лилия улыбнулась весело, а глянула на него косо.
— Почему на студенток? Может, на преподавательниц?
— А Василиса у вас уже преподает? — не сдержалась она.
— Ревнуешь? — спросил Глеб и ехидно сощурился.
— Размечтался! — Лилия заставила себя пренебрежительно фыркнуть.
— Василиса пусть своему Матвею преподает. А меня наставлять будешь ты. — Голос у Глеба загустел, затвердел.
Лилию он обнял порывисто, цепко, без права на пощаду. Этот парень всегда становился жестким, как только разговор заходил о Матвее. Пунктик у него имелся на эту тему.
Матвея действительно мягкотелым назвать было нельзя. Он брал Лилию без разговоров. Не заставлял, не принуждал, просто прижимал к себе, когда хотел, и не было у нее сил ему отказать. Она и сейчас прижалась бы к нему с диким удовольствием.
Но ее к себе прижимал Глеб. Лилька решила не отказывать ему.
— Как они там без нас поживают? — спросила она, глядя, как он распоясывает ее халат.
— Да ничего, живут себе потихоньку.
— Живы-здоровы?
— А что с ними может случиться? Если только разбегутся.
Любовь бесследно не проходит. Возможно, укладывая Лилию на спину, он думал о Василисе. Она не хотела быть чьим-то заменителем, но ничего не сказала. Нельзя превышать лимит на истерику, иначе можно оказаться за бортом.
На ночь Лилька исполнила все желания Глеба, да и утром зарядила его хорошим настроением, чтобы не думал о своей Василисе.
Только за ним закрылась дверь, как появился его отец.
— Где Глеб? — не здороваясь, хмуро спросил он.
Его неприветливость интриговала и расстраивала ее одновременно. Но это не мешало ей улыбаться. А выглядела она вполне прилично, и причесалась, и накрасилась.
— Как это где? Сегодня же первое сентября.
— А ты, значит, Лилия?
— Ну да.
— Циркунова.
— Допустим.
Лилия понимала, что отец Глеба будет наводить о ней справки, но все равно насупилась, настроилась на достойный отпор.
— Из деревни Репнево.
— Из подмосковного поселка.
— Я ведь все про тебя знаю. — Рубахов-старший смотрел на нее так, как будто раздевал, но срывал покровы не с тела, а с души.
— Я тоже про себя все знаю.
— На Вересова работаешь?
— Нет. Мы с ним расстались.
— На Вересова работаешь, — повторил Рубахов.
Лилия посмотрела на него с грустной иронией. Ей казалось, что он совершенно не нуждался в собеседнике. Сам задавал вопросы, сам же на них и отвечал. Может, ему и женщины не нужны?
— Я с ним рассталась. Из-за Василисы. В которую влюблен был ваш Глеб.
— Откуда ты это узнала? Вересов сказал?
— Нет, сама узнала. Я девочка любопытная.
— Давно уже не девочка, — заявил Семен Александрович и едко усмехнулся.
— Но любопытная. Когда Матвей от меня ушел, я за ним поехала. Видела, как в него стреляли. Там «шестерка» была с затемненными окнами, я за ней двинулась. — Лилия внимательно посмотрела на Рубахова, заметила, как дрогнул его взгляд, потому и взяла паузу.
— И что? — не удержался он и поторопил ее.
— Знаете, кто киллеров забрал?
— Киллеров?
— Ваш телохранитель их забрал.
— Мой телохранитель? — Рубахов заметно разволновался.
— Санжеев Артур Станиславович. Я ведь и до вас, Семен Александрович, добралась. Но вы мне, честно говоря, не понравились. А ваш сын — да, приглянулся.
— Ты до меня не добралась, но достала! — наливаясь краской, заявил Рубахов.
— Да вы не беспокойтесь, я никому ничего. Если только со мной ничего не случится.
— Ас тобой что-то может случиться? — усаживаясь в кресло, спросил Рубахов.
Лилия усмехнулась себе под нос, глядя на него. В дом он входил бодрячком, по-хозяйски, энергичным шагом. Еще несколько минут назад выглядел свежо и даже молодо, а сейчас в кресло садилась развалина, уставшая от жизни. Неужели правда подкосила?
— Так Улеевых же вы заказали и Матвея пытались убить.
— Ты себя слышишь, девочка? — зло спросил Рубахов.
— Ну вот, уже и девочка.
— Не было ничего такого!
— Конечно же, не было! — Лилия хлопнула в ладоши. — Матвей ничего не знает. Никто насчет этого не в курсе, даже ваш сын. Зачем расстраивать парня?
— Ты больная на всю голову! — Рубахов постучал себя по виску.
— Я даже знаю, где киллер живет, — соврала Лилия.
Она действительно проследила за «БМВ», видела и киллеров, и человека, который их забрал. Где и кто живет, узнавать не рискнула, но любопытство привело ее на кладбище. Там она и заметила человека, который забрал их. Еще Лилька взяла в прицел Глеба, хотя совсем не прочь была заняться его отцом.
— Ты точно долбанутая!
— Но со мной можно договориться, — сказала Лилия.
Рубахов промолчал, но глянул на нее выразительно, в ожидании.
— Я выхожу замуж за Глеба, и мы живем большой дружной семьей. Ваша тайна — моя тайна. Никто ничего не узнает.
— Выходишь замуж за Глеба? — От волнения Рубахов икнул.
— Это если до алтаря дойду. В противном случае все тайное станет явным. Вы же видите, я вас не боюсь, потому что обо всем позаботилась. Как я это сделала, пусть останется тайной. А когда мы заживем большой дружной семьей, моя тайна станет вашей. Если вы этого захотите.
