— Чего? — вскинулся Глеб.
— Ну, я свечку не держал. Может, они там друг другу сказки читали. На ночь. Днем. Твой отец в очередной раз к ней поехал. Больше его никто не видел. Роза говорит, что да, был, но уехал. Но как-то неубедительно у нее выходит. Может, уехал. Или же нет. В первом случае Шумаков мог его подрезать, во втором — Вересов. Дом там плохой. Я говорил Семену Александровичу, что не надо туда ездить.
— Зачем же ты тогда его отпустил? — с недовольством спросил Глеб.
— Так ты же знаешь, если он сказал, что надо, значит, надо. — Артур стоял к нему спиной, но все равно повернул голову так, как будто взгляд отводил.
— Ты его прозевал.
— Ну, может быть.
— Ты его прозевал!
— Прозевал, — согласился Артур.
— И меня прозевать можешь.
— Так я же здесь, а пацаны в машине.
— Какие пацаны? Я не понял, вы охрана или банда?
— Ничто человеческое, как говорится, нам не чуждо. Но мы не банда.
— А отца прозевали, как шпана уличная. Зачем вы мне такие нужны?
— Дело в том, что мы слишком много знаем, — буркнул Артур, выключая огонь под сковородой.
— Что вы знаете? — хмуро осведомился Глеб.
Не было у него желания становиться жертвой шантажа, а именно это Артур и мог ему организовать.
— То, что Вересову доля нужна, которую твой отец зажал. Если он к тебе с этим подъедет, значит, в курсе, что Семен Александрович не поможет.
— Значит, он знает, что с моим отцом?
— Роза знает, но молчит. Вересов ее запугал или Шумаков. Может, еще кто. Но с твоим отцом точно беда случилась в доме Улеева. Роза видела, как его убивали.
— Она же молчит.
— Она молчит, а взгляд кричит. Ну что, завтракать будем?
Артур и не хотел швырять на стол тарелку с яичницей, но переборщил с резкостью. Не подставь Глеб руку, она проехала бы по столу и непременно слетела бы на пол.
— Где мой отец? — спросил Глеб, исподлобья глядя на него. — Только не надо кивать на Розу!
— А если она не понимает по-хорошему?
— А по-плохому ты не можешь?
— А если она в милицию позвонит?
— Тебя это пугает?
— Если у нее прикрытие, то да. Может, Вересов за ней стоит.
— И что?
— У него своя банда, если ты не в курсе.
— Почему не в курсе? — Глеб скривился. — Видел я, как эти братки вас метелили.
Артур промолчал. И рот у него был занят, и против правды не попрешь.
— Я хочу знать, где мой отец! — Глеб пристально посмотрел на него.
— Хорошо, я съезжу к Розе, поговорю с ней, — проговорил Артур.
— Если это Вересов, то ты должен его убить! — заявил Глеб.
— Это заказ?
— Заказ?! — Глебу стало не по себе.
— Если вдруг спросят, кто дал отмашку.
На кухню неторопливо зашла Лилия.
— Никто никого не заказывает, — сказала она, неприязненно глядя на Артура. — Никого убивать не надо.
— Так никто и не собирается. Вот если Вересов на тебя, Глеб, наедет, тогда мы его прямо на месте и оформим.
— Ты уже покушал?
На тарелке у гостя оставался целый желток. Артур уже нацеливался на него вилкой, но Лилия лишила его этого удовольствия. Ничуть не смущаясь, она забрала у него тарелку и бросила ее в мойку.
— Не понял! — заявил Артур.
— Хорошего понемногу! — отрезала Лилия. — Давай делами занимайся! Семена Александровича ищи! — Она ясно дала понять, что спорить с ней бесполезно. Артур смотрел на нее волком, но из дома выходил с поджатым хвостом.
— Думаешь, он будет искать отца? — спросил Глеб, закрыв за ним дверь.
— Не будет, — ответила Лилия четко, уверенно.
— Почему?
— Ты меня, конечно, извини, но я слушала, о чем вы говорили. Сам понимаешь, ситуация очень серьезная.
— Да, серьезная.
— Темнит Артур, юлит, крутит. Может, он и убил твоего отца.
— Зачем?
— Он же сказал, что слишком много знает, и про убийство Улеева заикнулся. Может, Семен Александрович собирался избавиться от него.
— Артур его опередил. Ты это хочешь сказать?
— Я бы не стала этого исключать.
— А Вересов?
Лилия удивленно вскинула бровь.
— Ты же не думаешь, что я буду его защищать?
— Защищать его не надо.
— Прощать я его не собираюсь. Но дело ведь не в этом, а в том, что твой отец действительно мог кинуть Василису. Тогда Вересов вытрясет из тебя все.
— Что он из меня вытрясет?
— Все. Что там за душой у твоего отца?
— Много чего.
— Нужно знать конкретно и брать дело в свои руки. Бесхозные хомячки превращаются в крыс.
— Какие еще хомячки?
— Те самые, которые работают на твоего отца. Замы, директора. Что там Артур тебе про Шумакова говорил?
— Шумаков может отбиться от рук. Или уже это сделал.
— Все отобьются, пока ты не возьмешь «Ру-банк» под свое личное управление. Отец тебе потом спасибо скажет, если вдруг вернется.
— Почему вдруг?
— Люди так просто не исчезают. Чаще всего они не возвращаются.
— Давай не будем!.. — заявил Глеб и скривился.
— Давай не будем жевать сопли! — выдала Лилия. — Надо смотреть правде в глаза и действовать. Завтра же… нет, сегодня ты отправишься в банк и займешь место отца. Скажешь, что это была его воля.
— Если это была его воля, значит, отца уже нет в живых, да? Если я мечу на его место, стало быть, я его и подвинул.
Лилия приложила палец к виску, но крутить им не стала.
Зато она сделала круговое движение глазами, наверное, в поисках нужной мысли, а потом спросила:
— То есть ты его убил?
— Так подумать могут.
— На меня не подумают. Может, ты разрешишь мне отправиться в банк?
— Тебе?
— Кто там сейчас вместо Семена Александровича?
— Холодов его фамилия. Но я этого человека не знаю.
— Я его узнаю. Посмотрю, кто он такой.
— Кем я тебя к нему устрою?
— Ну, не знаю. Можно секретаршей. От слова «секрет». Нет, работать я буду как представитель твоего отца.
Секрета из этого делать не надо. Но я буду вникать во все тайны банка.
