Вот эти обстоятельства, а особенно бурные процессы либеральной «перестройки», развернувшиеся в царствование Александра II, дают полное основание подозревать, что смерть Николая Павловича не была естественной. Что он в какой-то мере предварил судьбу своего правнука Николая II. В разгар тяжелой войны был предан и устранен тайным кругом лиц из его собственного окружения. Разумеется, связанных с западными державами.
Но завершить эту «детективную» главу хочется все же на душевной ноте. Рассказать о тех, кто был искренне близок к Николаю Павловичу, до конца любил его. Его супруга Александра Федоровна фактически затворилась от мира. Траур она носила до конца жизни. Поселилась уединенно в Александровском дворце Царского Села. Никого не принимала, кроме детей. Проводила время в кругу нескольких ближайших фрейлин. Много молилась, все чаще болела, и выезжала только для лечения – в Швейцарию, Ниццу, Италию. В 1860 г. она преставилась.
Александра Федоровна настолько любила и уважала мужа, что оценила и чувства к нему другой женщины, Варвары Нелидовой. После смерти супруга обняла и поцеловала ее, сняла с собственной руки браслет с портретом Николая Павловича и надела ей на руку. Покойный государь тоже позаботился о ней, оставил ей огромную сумму, 200 тыс. рублей. Но Нелидова сразу же отдала все эти деньги в фонд инвалидов. Хотела уехать куда-нибудь. Александр II и Александра Федоровна не позволили ей, оставили на дворцовой службе в должности фрейлины. Но почти от всех обязанностей она была освобождена.
Лишь после обеда вдова Николая Павловича всегда отдыхала, и Нелидова приходила к ней читать вслух. В это время они оставались только вдвоем. Говорили ли о чем-то? Вряд ли. Но их объединяла душевная близость к одному человеку, ушедшему государю. После смерти Александры Федоровны Нелидова какое-то время оставалась при дворе – но стала лишь «тенью», жившей сама по себе. Ее можно было увидеть разве что в дворцовой церкви, на Литургию она ходила каждый день. Потом переехала в семью своей сестры. Скончалась в 1897 г. Но младший сын Николая I, великий князь Михаил Николаевич, счел своим долгом приехать на более чем скромные похороны.
ГЛАВА 39.
ПРОИГРАЛА ЛИ РОССИЯ ВОЙНУ?
Парижский конгресс 1856 года
Враги под Севастополем довели свою группировку до 170 тыс. Но в результате у них только росли потери. В апреле 1855 г. они устроили вторую массированную бомбардировку, за 10 дней выпустили 165 тыс. бомб и ядер. После этого был назначен общий штурм, но… его пришлось отменить. Потому что русские отвечали жестоким огнем, побили немало неприятелей. А свои разрушенные укрепления по ночам исправляли. На требования Наполеона III атаковать французский главнокомандующий Канробер подал в отставку, был заменен генералом Пелисье. Британское и французское командование сочло, что сломить оборону слишком трудно. Задумало обход через Азовское море. Захватить перешейки Крыма, и русские на полуострове останутся без снабжения.
В Керчи базировалась небольшая Азовская флотилия. На нее нагрянула армада из 67 кораблей. Сражаться с ней нашим морякам было совсем не по силам. Они сожгли и взорвали 3 своих парохода и 10 транспортных судов, на 4 оставшихся кораблях ушли в Азовское море. Для прикрытия задержалась паровая шхуна «Аргонавт» (новенькая, уже винтовая!). Вступила в бой с английскими пароходами, сумела повредить их точным огнем и оторвалась следом за своими. Пехотный гарнизон Керчи отступил в Феодосию, и враги высадились без боя. Но, как отметил военный историк А. А. Керсновский: «Войска «просвещенных европейцев» вели себя хуже людоедов, не щадя ни женщин, ни детей» [148].
После захвата Керчи царское командование приказало эвакуировать гарнизоны ближайших крепостей: Новороссийска, Анапы, Геленджика. В Анапе устроили свою базу турки. Неприятельские офицеры встретились с горскими князьями, с Магомед-Амином – наибом Шамиля в западной части Кавказа. Договаривались о совместных ударах. Но русские тоже учли такую опасность. Шамиля так зажали в горах, что активных действий предпринять он не мог. А через Керченский пролив в Азовское море двинулись 20 кораблей с десантниками. Обстреляли Геническ, однако пробиться к Чонгарскому перешейку не смогли.
22 мая 1855 г. эта эскадра появилась у Таганрога. Там находились горстка гарнизонных солдат и донской учебный полк из 17–летних юнцов и стариков-наставников. На предложение сдаться ответили отказом. После 6 часов бомбардировки англичане и французы высадили десант, но казачья молодежь кинулась в контратаку и сбросила его с крутого обрыва. Тогда эскадра проследовала к Мариуполю. Здесь тоже были предложение капитуляции, бомбардировка и десант. К месту высадки подоспел полковник Кострюков с двумя сотнями казаков, причалить не дал. После этого вражеские корабли поливали огнем Бердянск, Кривую Косу. У Петровской станицы после обстрела спустили на воду 100 лодок с десантом. Но и азовские казаки отбили их, не допустили высадки. В июне и июле неприятельская флотилия приходила снова, повторяла бомбардировки. Но так ничего и не добилась. Только потеряла пароход «Джаспер», севший на мель и захваченный казаками.
Могучий флот из 67 кораблей в мае 1855 г. появился и на Балтике. Но возле Кронштадта опять напоролся на мины. Были подрывы, повреждения. Враги принялись маневрировать, выманивая Балтфлот в море. Не удалось, не клюнули. Неприятели ушли к берегам Финляндии. Бомбардировкой погромили маленькую крепость Рочесальм вместе с городом, затем такую же крепость Свартхольм – гарнизон после боя взорвал ее и ушел. В перестрелке пострадали русские береговые батареи на острове Гогланд, но удержались. А когда вражеский флот напал на сильную крепость Свеаборг (прикрывающую Гельсингфорс – Хельсинки), то нарвался серьезно. Орудия гремели 45 часов, и англичане с французами убрались исправлять полученные повреждения.
В Белое море на этот раз пожаловала эскадра из 7 кораблей со 103 орудиями. Но оборону здесь успели усилить, устье Северной Двины перекрыли боном и новой крупнокалиберной батареей, число канонерских лодок довели до 34. А архимандрита Соловецкого монастыря Александра после прошлогодней осады Николай I вызвал к себе лично, расспрашивал. Кроме наград, выделил ему 2 орудия, 300 новеньких ружей, боеприпасы. К Архангельску враги теперь даже не стали соваться. На Соловках высадились на Заячьем острове, утащили монастырских овец. Завели с архимандритом переговоры хотя бы о продаже продовольствия, но и в этом получили отказ. А нападать на монастырь не рискнули.
Сейчас они выбирали лишь небольшие селения, но все равно получали отпор. По деревне Лямца выпустили 500 ядер и бомб, на баркасах направили десант. Но 34 помора под началом отставного солдата Изырбаева, священника Петра Лыскова и дьячка Изюмова из ружей и маленькой пушки отбили несколько атак, каждый раз прогоняли баркасы от берега. В Кандалакше неприятели наткнулись на отряд штабс-капитана Бабадина и отставного унтер-офицера Недороскова из 52 жителей. Бой длился 9 часов, при бомбардировках в селе осталось 20 домов из 66. Но десанту высадиться и не дали.
