Лилия еще ощущала в себе силы противостоять его животному натиску, но уже не видела в этом смысла. Зачем умирать стоя, когда можно жить лежа, причем в полное свое удовольствие?
— Я всегда в себе уверен, — сказал Виктор, приблизился к ней, распоясал халат, развел полы и жадно лизнул горячим взглядом по ее груди и животу.
— Я не шучу насчет Матвея, — заявила она.
— Плевать. — Он взял ее за плечи, надавил, заставляя сесть на диван.
Лилия подчинилась.
— Смотри, я тебя предупредила, — сказала она, укладываясь на спину.
В конце концов, Лилия ведь обещала Виктору быть послушной девочкой. Насчет Матвея она его предупредила.
— Ты не поможешь мне? — спросил он, расстегивая брюки.
Лилия закрыла глаза и мотнула головой. Никакой инициативы, только бревном, какой-никакой, а протест. Если вдруг появится Матвей, то пусть думает, что Виктор ее насилует, и убьет его. Ей не жалко.
— Ладно, я не гордый, сам управлюсь, — задыхаясь от волнения, пробормотал он, навалился на Лилию, приноровился и заставил ее почувствовать нарастающую остроту текущего момента.
Лилия усмехнулась и подтолкнула себя навстречу волне. Если вдруг Матвей не появится, то пусть пеняет на себя.
Знакомая люстра, шторы, часы на стене. Половина восьмого утра. Матвей поднялся на диване, сел на него. Голова тяжелая, но не болит, во рту засуха, но это пустяки. Не столь уж сильное похмелье, но вчера он точно был пьян в стельку.
У него закончились сигареты, ему захотелось развеяться. Он отправился в магазин и пропал. В голове сохранились только обрывки воспоминаний.
Василиса смотрит на него, что-то говорит. Он идет на нее. Там, где-то в квартире, может затаиться Глеб Рубахов.
Матвей усмехнулся, вспоминая вчерашний день. Такая вот ситуация привела его к Василисе. Что делать, если это судьба?
На кухне что-то шипело, вкусно пахло жареной ветчиной. Он любил с похмелья жареное и жирное. Василиса это знала и сейчас шла ему навстречу.
Он поднялся, оделся и застыл посреди комнаты.
«Что мне теперь делать? Возвращаться к Лильке? Она ведь и нальет, и накормит, и себя на десерт подаст. В ней столько секса. Но к Василисе тянется душа. Она и привела меня сюда за ручку».
Василиса сидела за столом, в одной руке нож, в другой вилка. Спина прямая, голова чуть наклонена, движения точные, размеренные и совершенно естественные. Матвей невольно залюбовался ею. Что ни говори, а Лильке тяжело с ней тягаться.
Увидев его, Василиса и бровью не повела. Она поднялась, взяла чистую тарелку, лопаткой сняла со сковороды яичницу, поставила завтрак на стол, включила чайник, полезла в шкаф за чашками. Ей не хотелось поворачиваться к Матвею лицом.
— Спасибо, — буркнул он, усаживаясь за стол.
— Потом скажешь. Когда уходить будешь.
— А надо? — уныло спросил Матвей.
Что-то не хотелось ему никуда уходить.
— Не знаю.
— Вот и я не знаю.
— Надо знать. Пора определяться. — Василиса развернулась к нему плавно, но быстро. — Ты со мной, или меня для тебя нет и никогда не будет! — Она смотрела прямо в глаза.
Матвей ощутил себя жалким двоечником, которому нет и не может быть оправдания.
— Я с тобой, — сказал он.
— Не слышу!
Матвей поднялся, подошел к Василисе. Она подалась было назад, но ей мешал стол. Девушка смогла лишь выгнуть назад спину.
Он приблизил губы к маленькому нежному ушку с бриллиантовой капелькой в нем и шепнул:
— Я с тобой, — шепнул он.
— Я услышала, — так же тихо сказала Василиса.
— И я тебя слышу. — Матвей поцеловал ее в щеку, принялся от уха подбираться к губам.
— Уйди! — Василиса попыталась оттолкнуть его, но ее уже охватила знакомая слабость.
Не могла она ему сопротивляться, потому как целиком уже была в его власти.
Матвей поцеловал ее в губы. Она окончательно размякла и немощно повела рукой в сторону спальни.
Он подхватил ее на руки, отнес на кровать и понял, что окончательно вернулся домой.
Глава 7
Матвей так и не появился. Виктор сделал все, чтобы Лилия об этом не пожалела. Он ушел утром на рассвете, а к обеду появился Глеб. Лилия встретила его взглядом несчастной, всеми покинутой женщины.
Настроение у нее и так было ни к черту, а тут еще Глеб подбросил дров под котел с кипящей смолой.
— Собирайся! — жестко сказал он.
Лилия кивнула, уныло глядя на него. Квартира принадлежала ему, и он имел полное право выселить ее отсюда.
— Ты что-то знаешь?
— Я знаю, что ты шлюха! — заявил он.
— Ты что-то знаешь про Матвея. Он не вернется ко мне, да?
— Может, и вернется, но не сюда.
— Он с Василисой?
— Это не важно.
— Еще как важно! Он меня бросил, поэтому ты такой смелый.
— Я сказал, собирайся! Ты едешь к маме! — Глеб как-то беспощадно посмотрел на нее.
— Смелый ты, когда Матвея нет.
— Ты плохо слышишь?
— Ты боишься Матвея. А я — себя. Когда Матвей рядом со мной, я ничего не могу с собой поделать.
— Ты плохо слышишь.
— Но я обещаю, что этого больше не повторится, — заламывая руки, сказала Лилия.
Ее действительно бросили все. Матвей ушел вчера, Виктор — сегодня, а теперь вот еще и Глеб ее выселяет. Как она будет жить без этой квартиры, без его содержания?
— Тебе нужно прочистить уши, — сказал Глеб и едко усмехнулся.
— Ты можешь прочистить мне все. — Лилия обвила руками его шею, губами коснулась мочки его уха.
— Собирайся!
— Но ты же не можешь без меня!
— Могу я без тебя! — Глеб оттолкнул ее.
Лилия снова прилипла к нему и прошептала:
— Хочешь, я стану твоей рабыней?
— Отвали!
Глеб не хотел принимать ее игру, но Лилия настаивала и в конце концов смогла навязать ему свои дарования, от которых он был без ума раньше и пришел в полный восторг сейчас.
Василиса сняла с него похмелье без всякого пива и рассола. Давно Матвей не чувствовал себя так хорошо, как сейчас. Он лежал в постели, Василиса держала его за руку. Телевизор они не включали, им интересно было и без него.
— Не было у нас ничего с Селивановым, — тихо сказала она, хотя ее никто об этом не просил.
— Не было, — рассеянно проговорил Матвей.
