Женя остановил машину, Олег вышел, но Матвей не стал ждать, когда тот откроет ему дверцу. Не тот случай.
Пухнарь хорохорился, грудь колесом, хвост пистолетом, но Матвей как будто и не замечал его крутости. На сближение он шел медленно, совершенно спокойно, но при этом всем своим видом давал понять, что не собирается останавливаться.
У Пухнаря тут же возникло побуждение сдать в сторону. Смутился он, растерялся, от всей его решительности остались только жалкие потуги. Да и пацаны его стояли на месте, переминались с ноги на ногу. Но эти хотя бы не хорохорились.
— Илюха, ты сегодня шиворот-навыворот спал? — спросил Матвей.
— Поговорить надо, — заявил Пухнарь и при этом бросил взгляд через плечо, на Бычка.
Тот смотрелся куда более внушительно, чем сам главарь банды, однако вовсе не собирался бросаться в драку. Как ни крути, а Матвей для него свой.
— Ну так говори.
— Ты на нашей земле работаешь… — начал было Пухнарь.
— Она не твоя, — перебил его Матвей. — Да и не моя. Земной шар, он сам по себе крутится. Плевать ему на тебя, на меня, на всех.
— Ты меня с разговора не сбивай, — заявил Пухнарь.
— Твоей земли здесь всего два куба. — Матвей обвел рукой колосящееся поле. — Но тебе туда еще рано. Или нет?
— Тебе не рано! — Пухнарь пыжился изо всех сил, но от волнения его голос едва не сорвался на визг.
— Илюха, тормози, впереди обрыв.
— Да я-то не боюсь!.. — На этот раз Пухнарь все-таки дал петуха.
Матвей знал, как сбить истерику, и ударил точно в подбородок.
Тук вовремя сдвинулся в сторону. Пухнарь проскочил мимо него и врезался затылком в дверцу своего джипа.
— Егор, что это с ним? — обращаясь к Туку, спросил Матвей.
— Так зуб у него на тебя.
— А у тебя?
— Да я что, мне сказали, я подъехал.
— Может, у тебя дел мало?
Пухнарь заведовал поставками железного лома, в котором нуждался комбинат. Надо сказать, что он значительно расширил это дело, доставшееся ему в наследство от Горлача. Пацаны его постоянно были заняты, у всех забот полон рот. На бандитские заскоки у них просто не оставалось времени.
— Нет, много.
— По старым временам заскучали, пацаны? — Матвей обвел взглядом толпу. — Спокойное бабло карманы жмет? Ну так можно вернуть вас на большую дорогу.
— А чем тебя большая дорога не устраивает? — поднимаясь с земли, спросил Пухнарь.
Бычок резко развернулся к нему. Он ничего не сказал, даже не замахнулся, но Пухнарь прижух.
— А тебя устраивает? — Матвей усилил давление и словом, и взглядом.
— Меня устраивает мое место. — Пухнарь поднял голову, расправил плечи, чтобы не выглядеть мокрой курицей.
У него это получилось. Сейчас он смотрелся мокрым петухом.
— Твое место может уйти.
— Ну, это мы еще посмотрим!
— Оно уйдет. Если не извинишься.
— Чего?
— Извинись! — Матвей всем видом давал понять, что больше просить ни о чем не будет.
Если Пухнарь не поймет, то шансов у него не останется. Дальше — только дело.
— Может, я и погорячился, — выдавил из себя Пухнарь.
Матвей качнул головой, отказываясь принимать исповедь. Ему нужно было покаяние, только тогда он мог отпустить грехи.
— Извини, — буркнул Пухнарь и отвел взгляд в сторону.
Матвей кивнул, повернулся к нему спиной и направился к своей машине.
«Проблема не решена, она всего лишь отложена. С Пухнарем нужно что-то делать. Иначе он рано или поздно ударит в спину», — подумал он.
Всем хорош паренек, и рослый, и на внешность хоть воду с лица пей. Одет неважно, волосы уложены как у деревенского обалдуя, но это все поправимо. Костюмчик подобрать, причесать, это для Лилии не проблема.
— Да я почти на мастера спорта сдал, — с кажущейся небрежностью сказал Саня.
На самом деле в его взгляде улавливалась вибрация, следствие внутреннего напряжения.
— Почти не считается, — заявила Лилия.
— Наверное, ты просто не знаешь, что такое мастер спорта по боксу, сколько всего нужно сделать, чтобы получить это звание, — зачастил Саня.
— Узнаю, когда ты сдашь нормативы.
— Там не нормативы, а чемпионаты, победы.
— Много говоришь, Саша. — Лилия совершенно не боялась его обидеть.
Ему нужна была работа, он зависел от нее, а не наоборот. Она хорошо знала его родителей, имела представление о нем самом. Парень ей, в общем-то, подходил, но не более того. Завязывать романтические отношения с этим красавчиком Лилия не собиралась. Если он вдруг откажется работать на Глеба, то она ничего не потеряет.
— Да я вообще могу молчать, если ты меня берешь.
— Завтра у тебя первый рабочий день. В девять ноль-ноль жду в офисе. — Лилия с гордостью протянула ему визитку.
Помощник генерального директора горно-металлургической компании РУМ, номер кабинета, телефон. Все как у людей. Работать она уже начала, охрану для Глеба организовала.
Завтра Саша подъедет в офис, и Лилия лично подберет для него костюм. Неплохо было бы пропустить парня через салон красоты. Она знала там одного мастера с голубоватым оттенком, который как никто другой разбирался в секретах брутального стиля.
— Да я могу хоть… — Саня осекся, остановленный ее взглядом.
Мол, надо меньше говорить, а больше делать. Тогда начальство будет тебя ценить.
Она отправила своего нового подчиненного домой, села в машину и взяла курс на Москву.
На выезде из Репнева Лилия увидела мента. Рядом с ним стояла самая обычная белая «девятка». Он поднял жезл, веля ей остановиться.
Лилия затормозила, открыла окно.
Мент подошел к ней и лениво потребовал:
— Документы!
Лилия удивленно смотрела на него. Обычно сотрудники милиции представляются и козыряют, а этот сразу быка за рога.
Лилия уже собиралась протянуть ему права, когда в окно просунулась рука с электрошокером. Она дернулась, но контакты впились ей в шею, и сильный электрический разряд вышиб из нее дух.
В себя Лилия пришла в своей машине. Водительское место занимал тот самый мент, явно фальшивый. Она сидела сзади, рядом находился еще какой-то мужик. Он держал в руке пустой шприц, а в плече у Лилии ощущалась легкая боль от укола. Она повернула голову к своему мучителю, но его лицо расплылось перед ее глазами вместе с ухмылкой.
Очередное пробуждение похоже было на мутную паузу между горячечными сновидениями. Лилия лежала на кровати под белым потолком. На ней ничего не было. Ее сознание металось в похотливом бреду, тело — в знойной лихорадке. Рядом сидел какой-то мужик, возможно, тот самый мент. Он всего лишь коснулся Лилии, а она с жадностью вцепилась ему в руку. Ей так нужен был его жезл. Возбуждение, охватившее ее, выплеснулось через край. Женщина снова потеряла связь с реальностью.
