Также некоторые китайские ученые считают, что они могут быть предками народа, именуемого в китайских хрониках «мань» или «южные мань», который населял территории среднего течения Янцзы.
Заканчивая рассказ о Чию, стоит отметить, что уже в последние столетия до н. э. отношение к нему изменилось. У древних китайцев этот поверженный великан стал именоваться богом войны, которому покланялись могущественные китайские императоры и полководцы династии Хань. А источники III–V вв. н. э. сообщают, что еще в те времена сохранились «игры Чию», когда несколько человек надевали на голову бычьи рога и начинали бодать друг друга, воспроизводя бой Чию с Хуан-ди. Чию поклоняются и современные китайцы, полагая, что без этого удивительного персонажа не было бы их самих.
И они в чем-то правы. Ведь после объединения Хуан-ди и Янь-ди в бассейне Хуанхэ, очевидно, возник новый мощный племенной союз, который быстро распространял свое влияние и был прообразом и основой формирования будущего китайского этноса. В любом случае данный миф повествует нам историю о том, как китайцы начинали искать себя, отделять от других народов, самоидентифицироваться через принадлежность к кругу тех племен, которые сплотились вокруг Желтого императора в борьбе против «варваров», пытавшихся уничтожить его.
Современные китайцы часто называют себя «потомками Хуан-ди и Янь-ди», отдавая дань уважения этим легендарным предкам. Они считают, что в то время племя, которое будет позже называться китайцами, уже существовало. И их абсолютно не смущает, что археологически следы существования ни того ни другого «императора» (как, впрочем, и того, что уже в неолите сформировался особый китайский этнос) пока подтвердить не удалось, что не мешает им верить в эту легенду.
Также интересно, что с этого момента (после битвы с Чию) легенда о пяти императорах начинает раскручиваться уже совсем по другому сценарию. Ее иная версия (которую также находим в ряде древних текстов) начинается уже с Хуан-ди (без упоминания Янь-ди). И касается она уже отпрысков самого Желтого императора, которые продолжили его линию правления.
Согласно этой легенде, Хуан-ди решает уйти на покой и передает власть своему наследнику – «императору» Шаохао, который был сыном Хуан-ди. Впрочем, в «Исторических записках» Сыма Цяня не упоминается легендарный император с таким именем. Некоторые китайские историки сомневаются в его существовании, считая Шаохао выдумкой придворных историков рубежа новой эры.
Более реальным является следующий император – это внук Хуан-ди по имени Чжуаньсюй. Этому персонажу приписывают очередной этап борьбы с народами Южного Китая, чьи действия, как говорят источники, стали причиной нового периода упадка и хаоса. Также считается, что он возглавил переселение своего народа на восток, из района среднего течения Хуанхэ на территорию нынешнего полуострова Шаньдун, где происходило смешение этого народа с местным населением.
Тут стоит вспомнить дискуссию о возникновении Шаньдунского Луншаня и влиянии на него местной культуры Давэнькоу. Ряд ученых пытаются ассоциировать эпоху Чжуаньсюя с археологической культурой Луншань, поскольку в то время возникло социальное неравенство, усложнилась структура общества, а возможно, произошел окончательный переход к патриархату.
В древней книге «Шу цзин» («Книга Документов», или «Книга истории»), составленной в конце VIII–VI вв. до н. э., говорится о решении Чжуаньсюя «разделить» Небо и Землю. Есть разные трактовки этого мифа. Одна из них – это встречающийся у многих народов, в том числе у индоевропейских и ближневосточных, рассказ о том, как прерывается непосредственная связь Неба и Земли, божественного и мирского. Это разрушение «оси мира», мирового дерева, священной горы, по которым люди могли взбираться на небо. В китайской версии победа Хуан-ди над крылатым великаном Чию при помощи богов также может трактоваться как миф об утрате людьми возможности «летать», подниматься в Небеса. В это время, очевидно, происходит замена старого мифа о Паньгу, великане-демиурге, который «раздвинул» Землю и Небо, но сам оставался связующим звеном между ними.
Появления мифов о прекращении непосредственной связи между Землей и Небом, подразумевали достаточно серьезную трансформацию в религиозных представлениях людей, сакрализацию духовных практик, которые теперь могли отправляться только шаманами, носителями тайного знания. Более того, скорее всего эти служители культа обслуживали лишь элиту (или сами становились элитой – вождями племен), в то время как простолюдины теряли духовные знания. По другой версии, акт разрушения «лестницы» на Небеса может трактоваться и как узурпация духовной власти, которая ранее принадлежала шаманам, военной элитой или политической знатью – в данном случае самим «императором». Из-за этого жизнь людей становилась менее связанной с духовным началом, обусловленным древними верованиями. Люди утратили способность «правильно» отправлять ритуалы. Это, если судить по текстам древних китайских хроник, приводило к гневу богов, которые насылали на людей различные бедствия и лишения, природные катаклизмы – засухи и наводнения.
Следующим после Чжуаньсюя был император Ку (есть вариант Ди-Ку – «Император Ку») – правнук Желтого императора и внук Шаохао. Даты его правления по ряду источников – ок. 2436–2366 гг. до н. э. Его также иногда именуют Гаосинь-ван (ван – по-китайски правитель).
Его описывают как доброжелательного и скромного правителя, который обладал тихим нравом, но был достойным человеком – чтил богов и в точности отправлял ритуалы, направленные на служение духам. Его период правления был эрой процветания. Он прославился тем, что, согласно легенде, придумал музыку и музыкальные инструменты. Археологические данные, однако, свидетельствуют о более раннем их появлении в Китае (например, флейты), но в летописях говорится, что при Ку были придуманы ударные инструменты (которые и сегодня очень популярны в Китае), а также известно, что он сам сочинял музыку. Правление Ку также было особенным потому, что все его четыре сына – Хоуцзи, Се, Чжи и Яо сами стали мифическими «императорами» или положили начало другим династиям Древнего Китая. Так, после смерти Ку на непродолжительное время правителем стал его сын Чжи, которого, однако, не включают в список пяти императоров. А затем трон перешел к младшему сыну Ку – Яо.
Об этом правителе, который прожил 119 лет и правил 73 из них, следует сказать особо. Яо был первым правителем, решившим, что наследовать власть должен человек достойный. Это было связано с тем, что его сыновья числом девять были непутевыми. Один из них, Даньчжу, «человек низкий», даже пытался убить своего отца, из-за чего был отправлен в изгнание (по другим сведениям, казнен). Впрочем, до семидесяти лет Яо все еще думал, что ему удастся сделать из сыновей мудрых правителей. Именно для них он придумал игру для развития стратегического мышления под названием «и» – «облавные (окружающие) шашки» (китайское название – «вэйци»). Эта игра более известна в современном мире как «го», от ее японского названия.
Кроме сыновей, у императора Яо было две дочери. Когда Яо состарился (ему было уже за 90), он начал активно искать достойного наследника, тем более что время уже было неспокойным – его страну, согласно легенде, постигли наводнения, засухи и прочие стихийные бедствия. Он искал человека, способного справиться с напастями, и испытал нескольких кандидатов. Результатом его долгих поисков достойного наследника стало то, что он обратился за помощью к простому крестьянину по имени Шунь. В летописях говорят, что это был скромный человек, живший в нищете, но при этом его сердце не ожесточилось. И он даже проявлял уважение к своим жестоким и высокомерным родственникам – сварливой мачехе и ее сыну.
