- А может вы … эм… отложите переезд? – робко спросил мужик. Я умилительно посмотрела на слияние двух кирпичных заводов. Они мало того, что обнимались, как новобрачные. Так еще и цвета обоев в «мушиную какашку».
- Нет! Ни в коем случае! – возразила я, снова натягивая на себя рубаху. – Мы так долго ждали этого момента! Мы вас, между прочим, в ипотеку взяли! Долго выбирали дом с ненавидящими друг друга хозяевами, чтобы скандалили каждые пять минут. Я просила, чтобы муж был лодырем и алкоголиком! А муж просил, чтобы жена была неряхой без собственного мнения!
- Ой, - тут же занервничал мужик, обнимая жену. – Мы не такие! Вас это… как его… дези…дезы… Не помню слово. Просто вам не так сказали! Я вот, например, очень люблю свою жену? Да, Лидушка? И по дому все делаю! Вон, видали, ножка у стула отпадает! Сейчас… Лидушка, где мой молоток и гвозди? Сейчас починю! И дверцу починю! Ты говорила, что она заедает!
- Мой брат заедает… Иногда даже человечинкой, - авторитетно заметила я, потирая грязные ногти о рубашку. Она пропиталась помоями и была … бе!
- Сломалась… - почти шепотом ответил мужик, пока жена тихо всхлипывала.
- Сестрица у меня сломалась! Ломалась-ломалась, и сломалась! – ответила я беззаботно. – Откуда ж у нее столько детей!
- Хорошо, плохо работает, - сдавался мужик, пока я нежно накручивала его нервы себе на кулак.
- Плохо работает мой муж! – помотала головой я, замечая возле дивана бутылки.
- Хорошо! Новую куплю! – дернулся мужик. - Есть у меня заначка… Но вы ошиблись! У нас тут все друг друга любят! Да, Лидушка?
- Да, Димушка, - ответила жена.
- Вот сволочи, а! Опять обманули! – в сердцах выдала я, пиная бутылки. – Вот и бери ипотеку! Ты думаешь, почему мы такие злые? Потому что мы – ипотечники! У нас она на триста лет! И тут обманули! Ладно, я разберусь! Но ваш дом мне ужасно нравится. Так что, может… Кстати, вы не можете за это время бухать научиться? Так чтобы бутылки по всему дому?
- А, это… Это я передачу с-с-смотрел, - икнул мужик. – Это не мои! Точно-точно! Я у всех алкашей по дворам собирал! Там передача была… По телевизору… Из бутылок … эту… как его Ламборджиню собирали… Я же не пью, Лидушка?
- Нет, нет! Не пьет! – подтвердила жена. – Собирал! Сама видела!
- Так, а вы мадам, на счет грязи… Может, вы неряхой побудете? – спросила я, глядя на жену.
- Я просто… Просто нас соседи затопили! – брякнула жена. – Крыша протекла! Мы ее кое-как подлатали… Да, Димушка?
- Да, протекла! Тридцать ведер воды, - закивал муж.
- Эх, - утерла я себе нос. – И все-таки здесь так здорово! Грязно, трещины, мусор везде… Так, я пойду с семьей посоветуюсь. Может кто из наших и забежит на днях глянуть, что тут у вас!
- Я как раз ремонт затеяла! Мы … ремонт затеяли! – заметила женщина. – У нас в гараже шесть рулонов обоев есть! И клей, если не засох! Надо будет докупить!
- И плитка есть… Новая. Почти, - закивал муж. – И Колю позовем, чтобы помог… Моего собу… Ой, сотоварища! Друга моего… Бывшего…
Я вздохнула, отряхнула руки и направилась к двери, слыша, как комнате остались спорить, сколько рулонов нужно на кухню.
- Ах ты… - снова начал муж. Я даже остановилась. – Лидушка! Если не знаешь, то послушай… эм… человека, который знает! Мужа своего любимого и любящего!
- Хорошо, Димушка, - донеслось до меня.
- Мы будем периодически заглядывать. Вдруг у вас что поменяется? – крикнула я, выходя за дверь.
Старенькая дверь скрипнула. Я втянула деревенский воздух, потрогала руками вьющийся по забору хмель, как вдруг меня похлопали по плечу.
Я обернулась, видя огромного жуткого абсолютно незнакомого мужика. Мне почему-то казалось, что это Герасим. Уж больно мне хотелось назвать его именно так. Но если это Герасим, то где же… Муму?
- Му-му! – послышалось в крапиве. Там лежал мой дворовой. Сраженный нокаутом.
Глава пятнадцатая. Сирин и обсирин
Если честно, то я перепугалась. Еще бы! Когда над тобой такой озверелый шкаф нависает. Еще и рубаху закатывает. Ручищи у него волосатые, кулаки – пудовые, а глаза свирепые.
Я тут же решила вернуться в дом, но не успела. Меня схватили за рубаху, подняв в воздухе.
- Это ты – домовой? – прищурился мужик. Его маленькие глазки смотрели на меня, как на врага народа. Ноги болтались в воздухе. И, судя по движениям, пытались куда-то убежать.
- Вы ошиблись, - миролюбиво сказала я. – Я не домовой! Так, мимо проходила!
- Значит, нечисть по моему двору просто так шастает, да? – снова басом произнес одичалый детина. Я уже присмотрела себе место для могилки. Вон за той крапивой!
- Я просто шла мимо! – ответила я, глядя в недружелюбные глаза. А потом переводя взгляд на дружелюбный кулак.
- Значит, по моему двору мимо шла? Да? – послышался бас, пока я пыталась придумать что-то правдоподобное. – И кто же тебе разрешил по моему двору просто мимо идти? Я – дворовой! Защищаю двор от другой нечисти!
- Отлично! А я русалка, вообще-то! В Академии учусь, - созналась я, вцепившись в его руку. – Меня сюда на … эм… как это называется? На практику отправили! Чтобы я знаний набиралась! Вот!
Ой, страшно мне!
- Воровала, значит? – прищурился дворовой. – Набираться – воровать!
- Ага, знания мешками, - ответила я, понимая, что в ближайшее время буду очень несобранной. – Грызть гранит науки!
- Грызть? В амбаре грызть? – снова прищурился дворовой.
У каждого из нас есть парочка знакомых, которые выхватывают слово из контекста и делают свои ошеломительные выводы.
- Я тебе покажу, как набираться тут и грызть! Одному уже показал! Видала? – ткнули мною в студента, который выглядел слегка разбитым. И местами подавленым огромной ножищей.
- А что это вы такой злой? – спросила я, пытаясь вырваться. – Вы можете нормально разгова…
Не успела я договорить, как меня взяли и как швырнули куда-то в другой конец огорода. Сердце сжалось, я перепугалась настолько, что сжалась и зажмурилась. Это был мой первый полет! И, видимо, последний! Я чувствовала себя летчиком – испытателем. Испытателем ненависти и страха!
- Ой, - выдохнула я, чувствуя, как гудит голова и перед глазами все мутнеет и уплывает, - Ой!
Я даже не поняла, как очутилась стоящей на траве. Ноги прогнулись, я покачнулась. Я смотрела на обгоревшую траву, словно вокруг горел костер.
Травка поплыла перед глазами, уплывая в сторону.
- Ой! – пригнулась я, видя огромный кулачище дворового, который обрушивается на меня. Я зажмурилась, но удара не последовало. Сначала я не поняла, а потом отважилась открыть глаза. Пудовый кулак дворового держала другая рука.
