Она не выдержала. Слова хлынули из нее потоком.
— Я ни за что не лгала бы! И не унизила бы человека так, как это сделали вы!
— Унизил вас?
Кенни казался искренне оскорбленным, но Эмма тут же вспомнила, какой он хороший актер.
Он проехал через ряд ворот на более оживленную улицу.
— Унижение тут ни при чем. Да, я использовал подвернувшуюся возможность и не скрываю этого, но с моей стороны это чистое вожделение, и ничего…
— Ради Бога, мистер Тревелер, я не вчера родилась! Какое отношение ко всему этому имеет вожделение? Вы богаты, красивы и к тому же профессиональный спортсмен. Уверена, вы можете получить любую женщину, какую захотите. Не станете же довольствоваться стареющей учительницей?
— Думаю, что вполне способен определить свои чувства! Похоть и есть похоть! И признайтесь, вы сделали все, чтобы облегчить мне задачу. Хотя до меня абсолютно не доходит, почему вы вообразили, будто иначе чем за деньги не сможете завлечь мужчину?
— Тут вы правы. Я вела себя как…
Кенни остановился на красный свет и повернул голову.
— Послушайте, Эмма, я не хотел ранить вас. Честно говоря, просто забылся. Но вам взбрело в голову потрахаться с незнакомым человеком, и я не вижу в этом ничего плохого.
— Вы лгали мне с самого начала. Каждое слово было неправдой. Вы профессиональный игрок в гольф и, если верить заголовку, миллионер к тому же. — И тут ее осенило. — И дом этот — ваш собственный! Все вранье, наглое вранье!
— Вы действовали мне на нервы, — признался он, жмурясь от света.
— Я? Но я ничего такого не делала.
— А вот это наглая ложь. С той минуты, как вы меня увидели, немедленно начали командовать, отдавать приказы, составлять перечни и тыкать в меня зонтиком.
— Я в жизни ни в кого не тыкала зонтиком.
— Отчего же у меня возникло такое чувство?
— Прошу прощения, — ледяным тоном процедила она.
— Чудненько. Я тоже извиняюсь, так что теперь мы квиты.
— Ничего подобного.
Эмма впервые подумала о роли Франчески во всем этом. И сейчас, перебирая в памяти детали, поняла, что та ни разу не обмолвилась, что Кенни — жиголо или кто-то в этом роде. Наоборот, она настойчиво именовала его другом. Почему же Эмме взбрело в голову, что он работает в эскорт-службе? Она отчетливо припоминает, как справлялась у Франчески, хватит ли ему семидесяти пяти долларов в день.
Да-да, Франческа, услышав вопрос, хохотала до упаду!
«Передай ему, что я сказала, хватит с него и пятидесяти», — задыхаясь, едва выговорила она. Подруге, разумеется, в голову не могло прийти, к чему приведет ее невинная шутка.
У Эммы не осталось сил спорить с ним.
— Ничего не выйдет, мистер Тревелер. Очевидно, что вы не питаете ко мне симпатий, и я терпеть не могу…
— Это неправда. Когда вы не размахиваете зонтиком и не указываете мне, что делать, находиться в вашем обществе — одно удовольствие. — Он свернул на четырехрядное шоссе. — По крайней мере с вами не соскучишься, чего нельзя сказать о девяноста процентах людей, с которыми мне приходится встречаться.
— Я польщена. Но грустная истина заключается в том, что мы не сможем забыть неудачного начала нашего знакомства. Завтра утром я первым делом позвоню Франческе и попрошу подыскать мне кого-нибудь другого.
Машина замедлила скорость.
— Позвоните Франческе?
— Скажу, что у нас несовместимость характеров. Она поймет.
— Я… я предпочел бы не впутывать в это Франческу.
— Не могу. Она потребовала, чтобы я немедленно связалась с ней и рассказала, как устроилась.
— Не сомневаюсь, она так и сделала, — пробормотал Кенни, оценивающе поглядывая на Эмму. — Вот что я вам скажу. Готов платить сотню зеленых в день, если позволите мне оставаться вашим гидом. Буду возить вас хоть на край света и исполнять любые желания. Вам остается только наслаждаться живописными видами и твердить Франческе, что мы — лучшие друзья. Ленивый дурачок куда-то испарился. Его место занял исполненный решимости угрюмый незнакомец с квадратным подбородком и напряженным взглядом. Эмме не потребовалось и секунды, чтобы догадаться, в чем дело.
— Франческа каким-то образом приобрела над вами власть, верно? Поэтому вы и согласились выполнить ее просьбу!
— Можно сказать и так.
Он свернул с шоссе на широкую аллею и остановился на стоянке роскошного отеля.
— И что же?
— Думаю, хватит с нас на сегодня мелодрам.
— Совершенно с вами согласна.
— Сотня в день. Устраивает?
Эмма завороженно воззрилась на него. Куда подевались веселые искорки в глазах и постоянная ухмылочка? Губы были плотно сжаты в тонкую линию. Рядом с ней сидел человек, привыкший добиваться желаемого.
Теперь Эмме стало очевидно, насколько она недооценивала Кенни. Интересно, многие совершали ту же ошибку? Но отныне ее не проведешь! Ничего, она ему покажет!
— Двести, — злорадно объявила она, — плюс оплата всех расходов.
Каким-то уголком мозга Эмма спрашивала себя, уж не спятила ли она окончательно, но душу охватило почти нечестивое ликование. Понимает ли он, что только сейчас продался ей в рабство на целых две недели? С этого момента Эмма владеет Кенни Тревелером и после того, что он сделал с ней сегодня, не испытывает ни малейших угрызений совести.
Судя по мрачной, как грозовая ночь, физиономии, с которой он подошел к стойке портье, Кенни отлично понял, что она обставила его. Напряжение огрубило мягкий техасский говорок, сделав его резче и суше.
— Сейчас сниму вам номер. И надеюсь услышать, что завтра в девять вы будете ждать меня в вестибюле.
— Не сомневайтесь.
В глазах Эммы, должно быть, отразилась вновь обретенная уверенность, поскольку Кенни мигом насторожился. Именно в эту минуту она поклялась себе во что бы то ни стало узнать, на чем зиждется власть Франчески.
Десять минут спустя посыльный проводил ее в шикарные апартаменты-люкс на верхнем этаже. На какое-то мгновение Эмма почувствовала себя виноватой, но тут же гордо расправила плечи. Вот еще! Он того не стоит! Ее явно подкупают, Кенни Тревелер пытается умаслить ее! Это не сработает, разумеется, но к чему ему знать?
Утром ее поднял телефонный звонок. Эмма убрала волосы с глаз, потянулась к трубке и посмотрела на часы. Шесть восемнадцать.
— Алло!
— Будьте любезны, подождите минутку. На проводе его светлость герцог Беддингтон.
Эмма устало откинулась на подушки. А она еще гадала, сколько времени у него уйдет на то, чтобы ее найти!
События прошлой ночи нахлынули на нее с такой силой, что она почти обрадовалась знакомому голосу.
