В Индии делами Французской Ост-Индской компании занимался Жозеф Дюплекс. Он был назначен генерал-губернатором в 1742 году, за год до начала нерегулярных столкновений между Британией и Францией – таких как сражения при Деттингене (бой в июне 1743 г., где французы потеряли 2700, а англичане и их союзники 3000 человек) и Тулоне (морской бой в феврале 1744 г., где англичане, атакуя превосходящими силами (29 линейных кораблей, 2144 орудия) франко-испанский флот (12 испанских и 15 французских линейных кораблей, 1740 орудий), не смогли одержать победу, несколько английских кораблей получили тяжелые повреждения. – Ред.) – которые привели к официальному военному противостоянию, начавшемуся в 1744 году и получившему название Войны за австрийское наследство. Восточная политика Дюплекса была полной противоположностью политике ла Бурдонне, которого он ненавидел. И если последний думал в основном о ситуации на море, первый не обращал на нее внимания вообще. Поэтому суждениям Дюплекса не хватало пропорциональности в отношении фундаментальных вопросов. Однако Дюплекс продемонстрировал настолько глубокое понимание восточного характера и темперамента, что его влияние на некоторых самых могущественных правителей Индостана практически предоставило их армии в его распоряжение, помогая ему держать в страхе небольшие британские гарнизоны в таких местах, как Мадрас, это давало французскому генерал-губернатору источник силы на месте – пусть невысокого качества, зато в большом количестве. И он мог не привлекать в Индию войска из Франции. Опираясь на поддержку местных – многочисленных – армий, Дюплекс мечтал изгнать англичан из Индии и создать там колонию, признающую власть Бурбонов. Но даже самые лучшие представители местных вооруженных сил были совершенно неадекватной заменой европейцам, даже находившимся в численном меньшинстве. Кроме того, Дюплекс никогда не рассматривал ситуацию в более широких рамках, чем Индия. Ему даже в голову не приходило подумать, каким образом Франция будет осуществлять власть над землей, от которой она могла быть настолько полно изолирована, чтобы не иметь возможности позаботиться о собственных интересах, и уж тем более о местных жителях. А соперники могли сделать и то и другое.
Ошибочные в своей основе, грандиозные планы Дю-плекса понравились директорам Французской Ост-Индской компании. Они посчитали их идеалом, к которому стоит стремиться, хотя на самом деле как раз в это время старались удержать индийские дела вне рамок борьбы, которая уже стала неизбежной в Европе. В этом отношении с ними были вполне солидарны их соперники в Англии, которые отлично понимали, что их компания не готова взяться за оружие, и опасались за Мадрас и Калькутту. Но, как и предполагал л а Бурдонне, британское правительство не имело намерений подчинить национальные военные планы частным интересам, воздержавшись от использования морского господства, которое было самым эффективным оружием в их руках в любом месте, где оно могло нанести удар по врагу. Для правительства война была войной с противником, который хотел нанести поражение Англии в Европе, поэтому французы должны были ожидать неизбежных последствий во всех морях мира.
В 1744 году, после нескольких упорных сражений и на суше, и на море, в условиях формального мира, война была объявлена, и британское адмиралтейство отправило отряд из четырех кораблей под командованием Барнета в Индийский океан с приказом атаковать французские интересы в восточных морях, где их не защищали военные корабли. Три из четырех кораблей несли 50 орудий – это были, так сказать, линейные корабли самого низшего ранга. Они были вполне достаточной командой для предстоящей им в перспективе работы, но, если бы в адмиралтействе было больше данных о характере губернатора Маврикия, оно, вероятнее всего, увеличило бы число кораблей до шести или восьми. Однако ла Бурдонне был человеком неизвестным даже в Париже, за пределами очень узкого круга. Прибыв в Индийский океан вскоре после осенней смены муссонов, Барнет решил, что наилучшая начальная позиция его кораблей будет у «восточных ворот» океана, через которые французские суда с ценными грузами из Китая должны пройти через некоторое время во время зимних муссонов. Его ожидания оправдались, и, ничего не зная о присутствии англичан в Малаккском проливе, тяжело груженные французские суда приплыли прямо им в руки. Зная, что здесь больше захватывать нечего, Барнет продал полученные призы голландцам в Батавии и стал планировать нападение на французские владения в Индии, которые в основном располагались на восточном – Коромандельском – берегу с центром в Пондичерри (Пондишери). Этот порт находился между портами Британской компании Мадрас (севернее) и Куддалур (южнее). В Мадрасе располагалась резиденция британского правительства на Южном Индостане.
Преследуя эту цель, Барнет отбыл из Батавии к Коромандельскому берегу, так чтобы прибыть туда весной. Выбор времени года был навязан ему полным отсутствием на восточном побережье Индостана защищенных гаваней, подходящих для больших кораблей. Это делало все побережье открытым и очень опасным подветренным берегом для парусных кораблей во время зимних муссонов. Бросив якорь в Мадрасе, он тем самым продемонстрировал, что заключенное между компаниями перемирие больше не соблюдается и каждая готовится начать боевые действия. Французов поддерживали местные государства, и поэтому Мадрас находился в некоторой опасности, но, с другой стороны, французские порты были открыты для обстрела с моря, и несколько французских судов грузилось на рейде Пондичерри. Появление Барнета сбалансировало ситуацию, и обе стороны воздержались от провоцирования ответных действий в случае нападения друг на друга (однако англичане перед этим занимались грабежом и пиратством. – Ред.). Такое положение равновесия сохранялось до следующего года, однако Барнет умер, и его место занял капитан Пейтон, нервный и нерешительный офицер, непригодный для столь ответственного поста.
Как раз в этот момент на сцене появился ла Бурдонне, нарушив все ожидания и приготовления обеих сторон и в Европе, и на Востоке. После того как руководство компании отвергло его предложение, менее решительный человек вернулся бы к исполнению своих рутинных обязанностей, предоставив начальникам делать то, что они хотят. Но л а Бурдонне не мог играть пассивную роль в войне и, поскольку Париж был далеко, взял дело в свои руки. Пока фортуна была к нему благосклонна, давая в его распоряжение средства, которые упорный и решительный человек мог использовать в качестве временной замены, не имея ничего лучшего. Захваты Барнета, сделанные годом раньше, и последующее присутствие его эскадры – теперь английских кораблей было шесть – у побережья Индии задержали несколько французских торговых судов на Маврикии. Они вышли из портов метрополии в Индию и Китай раньше, чем об указанных выше событиях стало известно, и теперь стояли, ожидая приказов. Семь из них ла Бурдонне реквизировал под свою ответственность для формирования эскадры рейдеров, возглавил которую один линейный корабль под его командованием. Как и все торговые суда, занятые в восточной торговле, на них было достаточно пушек для защиты от пиратов, которые он частично заменил более тяжелыми орудиями из резервов на Маврикии. Одновременно ла Бурдонне добавил в команду каждого судна большое количество негров из Восточной Африки, чтобы высвободить белых матросов для использования в артиллерийских расчетах. С таким наспех собранным флотом только очень дерзкий лидер может выйти навстречу регулярному боевому флоту, но и здесь фортуна не отвернулась от л а Бурдонне. Пейтон во всех отношениях ему уступал.
