Правда, было одно исключение в этом массовом возврате временно, но законно оккупированной собственности, ставшее очень важным для будущего развития британской восточной торговли укрепление стратегического положения страны в этой части света. Уже более века грузы Британской Ост-Индской компании везлись на Восток в Кантон (Гуанчжоу) и обратно через Малаккский пролив, на обоих берегах которого располагались голландские территории, а у британцев там владений не было, хотя большая часть судов, проходивших через пролив, была именно под британскими флагами. Огромное значение этой водной артерии и в военное, и в мирное время признавалось всеми державами, имевшими интересы на Востоке, с тех самых пор, как гениальный Албукерки пометил пролив красным крестом на карте. Для британцев приобретение территории на одной из сторон пролива стало настоятельной необходимостью. Судам была необходима база, а людям – место для ведения торговых операций. История также неоднократно доказала, что эта «дыра в стене» имела важное стратегическое значение, поскольку здесь вынужденно сходились многие торговые пути. Именно здесь португальцы постоянно держали группу кораблей на всем протяжении века своего восточного морского правления. Здесь же голландцы открыли тридцатилетний период морских завоеваний на Востоке, вытеснив с этого места португальцев. Здесь начала свою работу и первая британская эскадра, отправленная для нападений на французскую торговлю в Азиатском регионе, а французский адмирал Линуа, одержавший до этого победу при Альхесирасе (в 1801 г. отбил атаку английской эскадры и захватил один английский линейный корабль, севший на мель), попытался изменить ситуацию на противоположную шестьдесят с лишним лет спустя (в 1803–1804 гг.). Но только он был обманут (в феврале 1804 г.) грозным видом и уверенным поведением направлявшегося домой «китайского флота» из шестнадцати крупных британских судов, принял их за боевые корабли и сразу отступил в Батавию. И наконец, англичанин Стэмфорд Раффлз, человек сухопутный, но обладавший морским кругозором, сравнимым с гением Албукерки, во времена Наполеоновских войн планировал создать здесь британский плацдарм и в конце концов добился успеха. Благодаря его настойчивости, в переговорах по окончательному урегулированию дел с Голландией в Индийском океане хотя и предусматривался возврат голландцам практически всего архипелага крупнейших в мире островов, но все же было выдвинуто требование о единственной британской позиции на торговых путях. Сам город Малакка располагался с материковой стороны и был одним из немногочисленных важных голландских владений, не захваченных экспедициями из Индии во время войны, потому что войска, необходимые для атаки столь хорошо укрепленной позиции, использовались в других местах. Однако несколько не так сильно укрепленных голландских гаваней со стороны Суматры были оккупированы британцами. В качестве компромисса они были отданы в обмен на Малакку, так что голландцы сохранили все суматранское побережье, но покинули Малакку. Третий по счету европейский флаг был поднят (в 1824 г.) над одной из первых восточных позиций белого человека. И впервые в истории у этой двери в Индийский океан появился британский флаг.
Но хотя это событие явилось важным этапом в британской мировой экспансии, сама по себе Малакка не удовлетворяла Раффлза, понимавшего, что ее открытый рейд и мелководье явятся препятствием для увеличения движения флота через пролив, которое, как он правильно предвидел, неизбежно произойдет в будущем. Он знал, что намного более удобная естественная гавань с огромными потенциальными возможностями развития располагается недалеко от Малакки на северной стороне входа в пролив из Южно-Китайского моря, возле старого малайского города Сингапура (Сингапур возник в XII в., но в XIII в. был разрушен войсками яванского государства Маджапахит. После этого упоминания о Сингапуре исчезают вплоть до начала XIX в., когда им заинтересовались англичане. – Ред.). По разрешению местного правителя Раффлз несколькими годами ранее (в 1819 г.) создал здесь небольшую торговую базу для Британской Ост-Индской компании. Когда же передача Малакки британцам обозначила общее принятие политики расширения британского влияния в районе проливов, была организована покупка гавани с окружающей ее землей у местного правителя (султана Джохора). Там в 1824 году был основан крупнейший порт Сингапур, впоследствии ставший фокусной точкой британской имперской позиции к востоку от Индии. Однако до этого произошел еще ряд событий.
Как и в отношениях с голландцами, при выработке условий англо-французского мира после затяжных конфликтов Англии с Французскими республикой и империей со стороны британцев не было попыток навсегда лишить поверженного противника восточных владений. Исключение составили лишь те участки, откуда противник мог наносить прямые и серьезные удары по британской собственности. Все французские торговые центры в Индии были захвачены Британской компанией, как только в 1793 году началась война, и их вооруженная оккупация продолжалась двадцать два года, в течение которых не прекращалось военное противостояние. Был только один короткий перерыв. Но задолго до того, как двадцатидвухлетний период истек, позиции британцев на Индостане укрепились настолько, что им уже ничем не могли повредить небольшие разбросанные французские общины в Пондичерри (Пондишери) и Чандернагоре. Не могли эти территории использоваться и как базы для французской армии, посланной из Европы, в случае будущих конфликтов, если, конечно, Британия не потерпит решающее поражение на море. Поэтому они, как не несущие потенциальной стратегической угрозы, были возвращены Франции, став последними следами коротких дней французской власти в Индии. И не имело значения, что они располагались в той части Востока, где британские интересы были названы главными, – в северной части Индийского океана.
Однако для безопасности британских владений следовало проводить иную политику, когда речь зашла о будущем статусе принадлежавших Франции стратегически важных островов, расположенных вблизи торговых путей к юго-востоку от Африки, таких как Маврикий, Бурбон (Реюньон) и Сейшельские острова. Все они в какой-то степени, но особенно Маврикий, во время войн были своего рода осиными гнездами, откуда велись постоянные нападения на британское торговое судоходство. С самого начала затяжной борьбы стало ясно, что их захват будет способствовать существенному снижению военных рисков для британских кораблей в Индийском океане. Но первая попытка захватить Маврикий, в которой участвовало четыре британских фрегата, была отбита гарнизоном с такими большими потерями, что стало ясно: для решения этой задачи необходимы войска и корабли. А свободных войск не было. Пока суд да дело, англичане пытались обеспечить своим торговым судам защиту. Но число британских патрульных кораблей в восточных морях было крайне ограниченным из-за ситуации в Европе, и потому это было лишь частичным решением проблемы, пока у рейдеров оставалось надежное убежище. Когда же появилась возможность выделить достаточное количество войск в Индии, Маврикий был взят совместной наземной и военно-морской операцией. За ним последовали Сейшельские острова. Бурбон (с 1793 г. Реюньон, а с 1806 г. Бонапарт) был атакован и захвачен (в 1810 г.), но, поскольку там не было хороших и надежных убежищ для вражеского флота, остров не был оккупирован.
После установления мира будущая судьба этих островов обсуждалась особо. Принимая во внимание их роль в ведении военных действий, было принято решение не возвращать их Франции (о. Реюньон был возвращен Франции в 1815 г. – Ред.). При сложившихся обстоятельствах это было единственно правильное решение для обеспечения безопасности британских интересов. Ведь французы, хотя и побежденные, в отличие от голландцев, имели потенциальную возможность стать грозной морской державой, поскольку страна обладает длинной береговой линией с множеством естественных и очень удобных гаваней. Только слепой или преступник мог отдать такие прекрасные базы флагу, который мог со временем снова начать их использовать, и французам пришлось довольствоваться возвратом их владений в Индии. Да и это было больше, чем они могли рассчитывать после деяний Дюплекса и Лалли.
