Прошлой ночью она переделала маленькую подушку, купленную в «Уол-Марте», скруглив углы и пришив завязки. Теперь она, со своими короткими волосами, руками без единого кольца, дешевой одеждой и почти полным отсутствием косметики, выглядела полной неудачницей. Кроме того, она сменила выдававший ее резкий выговор северян на южный акцент и старалась растягивать слова на манер тамошних жителей.
Выходя из ресторана, она порылась в сумке. Пакет салфеток, мятные карамельки, новый бумажник… а где же ключи? Неужели оставила в машине?
Следует быть осторожнее. Слишком она привыкла к целому штату обслуги, подмечающему каждый ее шаг! Утром она забыла бумажник в закусочной и пришлось бежать за ним. Теперь ключи.
Она добралась до парковки и оглянулась. Странно. Где же ее машина? Она почти уверена, что припарковала «шевроле» рядом с побитым «виннибаго».
Нили рванулась вперед, но, так и не найдя машины, тупо уставилась на свободное пространство рядом с домом на колесах. Может, она ошиблась? Поставила машину не тут?
Она, с внезапно заколотившимся сердцем, обшарила глазами парковку, не желая смириться с очевидным. Машина пропала. Она оставила ключи в замке зажигания, и «шевроле» украли.
Горло сжала судорога. Один день свободы. Неужели все так я закончится?
Нили старалась не поддаваться отчаянию, угрожавшему задушить ее. Не все еще потеряно! У нее остались деньги. Куча денег! Она купит еще одну машину. Попросит подвезти до другого города и найдет торговца подержанными автомобилями…
Колени вдруг подогнулись, и Нили рухнула на деревянную скамью. Все деньги заперты в багажнике для пущей сохранности! Все, что лежит в бумажнике, — двадцатидолларовая банкнота.
Она закрыла лицо руками. Остается только позвонить в Белый дом, и через час в это мирное, ничем не примечательное местечко нагрянут агенты Секретной службы. Ее втолкнут в вертолет и к вечеру доставят в Вашингтон.
Нили отчетливо представила, что ее там ждет. Бесконечные нотации отца. Напоминание президента о долге перед страной. Мучительные угрызения совести. А завтра ей предстоит давать прием и руки будут ныть от десятков рукопожатий. Винить за это будет некого, кроме себя. Чего стоят все ее образование и жизненный опыт, если она не способна делать простейшее — вынимать ключи из замка зажигания?!
Горло снова перехватило. Нили чихнула, судорожно пытаясь втянуть в себя воздух.
— Она слишком тяжелая! Пусть ее таскает тот, кто хочет!
Подняв голову, Нили увидела, как все та же девочка положила младенца прямо на дорожку и стала орать на Отца Года, шагавшего к желтому «виннибаго».
— Как хочешь, — негромко ответил он глубоким бархатным баритоном. Девочка не отходила от ребенка, но, кажется, и не думала вновь его поднимать. Малышка перевернулась, встала на колени, словно собираясь отправиться в путь, но горячий бетон, очевидно, пришелся ей не по нраву. Однако сообразительный младенец встал на четвереньки, так чтобы только ладони и ступни касались накаленных солнцем плит, и быстро, по-паучьи перебирая ручками и ножками, пополз вперед. Старшая девочка вызывающе подбоченилась.
— Я не шучу, Джорик! Ведешь себя как вонючая задница!
Нили, не привыкшая к подобным выражениям, изумленно моргнула, девочка же как ни в чем не бывало продолжила:
— Можно подумать, она заразная! Трусишь, что ли? Боишься до нее дотронуться?
— Ты заботишься о малышке, а я — обо всем остальном. Едем.
Пусть мужчина по имени Джорик и паршивый отец, он все же оказался достаточно умным, чтобы захватить с собой ключи и теперь спокойно отправится куда захочет!
— Черта с два! — завопила девочка. — Дерьмо поганое!
— Видишь ли, жизнь вообще на девяносто процентов состоит из дерьма, — терпеливо пояснил он.
Оба были так поглощены ссорой, что не заметили, как малышка, двигаясь медленно, но упорно, выползла с обочины на парковочную площадку. Нили мгновенно вскочила. Дитя в опасности!
— Перестань ныть и садись, — проворчал отец.
— Я не твоя рабыня! Командуешь и распоряжаешься уже второй день, и меня от тебя воротит!
Престарелая пара уселась в «кадиллак», и муж подал машину назад, оказавшись в опасной близости от ребенка. Нили метнулась вперед, нагнулась и подхватила девочку. Впервые в жизни она дала волю гневу:
— Да что же вы за отец?!
Мистер Мачо не спеша повернулся и оглядел Нили свинцово-серыми глазами. Она угрожающе надвигалась на него. И еще больше неистовствовала от того, что всю жизнь боялась держать на руках детей.
— Ваша дочь, — процедила она, показывая на «кадиллак», — оказалась на пути машины! Ее могли сбить!
Мужчина молча смотрел на нее. Чем ближе она подходила, тем выше он казался, а теперь угрожающе навис над ней этакой Пизанской башней. Нили запоздало вспомнила о своем «южном» акценте.
— Как вы можете быть таким безответственным?!
— Ему плевать, — вставила девушка. — Он нас ненавидит.
— Дети нуждаются в постоянном присмотре, — наседала Нили. — Особенно маленькие.
Мужчина кивком показал на свободное место рядом с фургоном.
— Что стряслось с вашей машиной?
Застигнутая врасплох, Нили ошеломленно моргнула.
— Откуда вы знаете о машине?
— Видел, как вы из нее выбирались.
Она не позволит сбить себя с толку!
— О моей машине не волнуйтесь! Как насчет вашего ребенка?
Она протянула ему малышку, но он не шевельнулся, только уставился на нее, как на некий посторонний предмет. Наконец он обернулся к девчонке:
— Люси, возьми ее и полезай в фургон.
— У тебя что, рука сломана? Или вдруг стал инвалидом? — огрызнулась Люси.
— Делай, как сказано. И покорми ее, прежде чем отправимся в путь, — прошипел незнакомец так грозно, что Нили не удивилась, когда девочка послушно взяла у нее ребенка. Однако у Люси хватило мужества послать ему убийственный взгляд, прежде чем дернуть на себя дверцу и забраться внутрь.
Мужчина по имени Джорик продолжал смотреть на Нили сверху вниз. И хотя она никогда не считала себя миниатюрной, он казался ей настоящим исполином. На носу красовалась крошечная горбинка, словно незнакомец сломал его, задев двутавровой балкой, которой в это время размахивал.
— Это не мой ребенок, — пояснил он. — И старшая тоже.
— В таком случае что у вас с ними общего?
— Я был другом ее матери. Поговорим лучше о вас. Где машина?
В мозгу мгновенно зазвучал предостерегающий голос: Осторожнее! Опасность!
— Нечего тут рассказывать.
— Ее украли, верно?
Он не спускал с нее глаз. Господи, хоть бы не узнал! Нили немного опустила голову, чтобы уклониться от чересчур любопытного взгляда.
