Одри быстро повернулась на другой бок, чтобы посмотреть в его весёлые глаза. Она уставилась на него, замерев с каким-то нелепым и неконтролируемым восхищением на лице:
– Ты смеешься над моим страхом?
Он коротко кивнул и даже не попытался оправдать свою прямолинейность.
– Ты ужасен, Гарсиа.
– Это правда, – он продолжал безмятежно улыбаться в тот момент, когда Одри всё ещё не могла найти в себе силы, чтобы отвести от него взгляд. – Тебе ведь нравится это.
– Что? То, что ты ужасен? – саркастично улыбнулась Одри, проводя указательным пальцем по его оголенной груди.
– Именно, – загадочно бросил он. – Есть такой тип девушек, которых привлекают не совсем адекватные мужчины. Так вот ты одна из них.
Одри разразилась смехом, прикрывая рот рукой, чтобы остановить этот неожиданный порыв веселья. Ещё чего, она всю жизнь строила планы на будущее, как и любая девочка. Она видела, как у неё пройдёт свадьба, сколько появится детей и, безусловно, каким добрым и хорошим будет муж.
– Я всегда знала, каким будет мой мужчина, – улыбнулась Одри, закатывая глаза вверх и представляя того, кто с её раннего детства и до подросткового возраста появлялся в видениях.
– Ну-ка поподробней, – его, кажется, позабавили слова Одри.
– Он высокий, с широкими плечами, сильными руками, низким бархатным голосом, – проговорила Одри, неосознанно облизывая губы.
Грант одарил её насмешливым взглядом, открыто показывая, что такой ответ его ничуть не удовлетворил.
– Как ведь банально.
– Ты не дослушал и перебиваешь! – недовольно насупилась Одри, но вскоре восторженность вернулась на её лицо. – Он брюнет, голубые глаза и взгляд такой пронзительный.
Грант задумался, наигранно прикладывая палец к подбородку:
– Хм, где-то я такого уже видел. Ах, да, каждый день в зеркале.
Одри ошеломлённо посмотрела на него. Да, Грант, несомненно, подходит под это описание. Но это были лишь детские мечты. С каждым годом её взросления они перерождались в облик не такого идеального парня. С возрастом понимаешь, что внешность – это последнее, на что стоит обращать внимание при выборе будущего партнёра в жизни.
– Ты намного красивее, чем тот, кого я представляла, – сказала Одри и сразу поняла, что необдуманными словами только что подняла его самооценку до максимума. И даже выше. Он итак знает себе цену больше, чем нужно.
– Не удивлен. Сложно даже представить такого красавчика, – бросил он, и после короткой паузы они оба не смогли сдержать смех. – Ладно, я шучу.
– Не шутишь, – проговорила Одри в попытке перестать улыбаться, потому что скулы уже заныли от боли. У неё появилось превосходное настроение. Одри уже давно в нём нуждалась.
– Да, ты права.
Она выдохнула, чтобы перевести дыхание, по-прежнему глядя на его задумчивое лицо. В её глазах было лишь неподдельное восхищение. Да, нельзя так бездумно бросаться в омут. Но Одри уже успела узнать Гранта. Он кардинально отличался от тех бездарных самовлюбленных парней с внешностью Аполлона, главное для которых – это потратиться на брендовую одежду, не подпустить к своему идеальному рельефному телу лишний килограмм и найти очередную спутницу на тусовку в новом распиаренном клубе.
– Грант, мое первое мнение о тебе было неверным, – начала Одри, поглаживая его тело, не в силах отстраниться. – Я думала, ты богатенький эгоист, который печется лишь о деньгах и себе любимом.
– Так оно и есть, – невзначай прошептал Грант.
– Неправда, не ври! – возмутилась Одри, насупив брови. – Ты скрываешь очень хорошего человека внутри себя. Ты лишь делаешь вид, играя сурового и хладнокровного мужчину. И я уверена в своей правоте.
Грант опустил глаза, когда она беззаботно положила голову ему на грудь. Её нежные руки гладили его торс, и эти безобидные движения начали странно на него действовать. Ему понравилось просто лежать вместе с ней в постели и болтать, хотя после тюрьмы его интересовал лишь секс с девицей модельной внешности и не более.
– Я сначала думала, ты какой-то маньяк, – Одри ухмыльнулась, расплывшись в улыбке. – Потом подумала, что ты сектант, поклоняющийся Сатане.
Грант рассмеялся, положив руку на её голову и перебирая пальцами пряди рыжих волос:
– Серьезно? Я похож на того, кто будет кому-то поклоняться? – он фыркнул. – Я бы больше поверил в то, что я – Сатана, который спустился на грешную землю и собрал кучку сектантов, которые поклонялись бы мне и приносили в жертву кровь девственниц.
– Какой же ты кровожадный! – бросила Одри, поднимая голову, чтобы вновь заглянуть в его бездонные глаза. Она не могла сбросить эту глупейшую улыбку со своего лица. Его слова, спокойный и оптимистичный тон – это всё, что нужно для пребывания в отличном расположении духа. Тем более, когда он не перестает насмехаться над своим образом сурового мужчины.
– А знаешь, ты прав. Слишком вы, мистер Гарсиа, горды, чтобы хоть кому-то подчиниться. Это видно невооруженным глазом.
– Хорошо, – уверенно проговорил Грант, глядя на её воодушевленное лицо.
– Хочешь, чтобы все твои приказы без возражений выполнялись. Правда? – улыбнулась Одри, вспоминая Гранта на рабочем месте. Его строгое обращение с работниками и опасные пугающие взгляды – всё, что нужно для того, чтобы понять это. Есть в мире властные мужчины, и Грант – один из них.
– Во всем должен быть порядок.
– Иногда, ты перебарщиваешь со своей суровостью, – пробубнила Одри, ни в коем случае не желая его поучать. Она просто озвучила факт.
– Я не всегда был таким, – вырвалось в ответ у Гранта, и он в ту же секунду пожалел о сказанном.
– В смысле? Я так и знала: что-то случилось, и тебе пришлось преобразиться в строгого мужчину, – Одри посмотрела на него. Грант явно не очень-то хотел говорить с ней об этом. Он что-то скрывает, и её интерес лопнет, если не получит хоть какую-то информацию.
Грант выдохнул, прокручивая в голове жизненные истории. Врать больше не хотелось, но и всю правду сказать он попросту не мог себе позволить.
– Просто детство было нелёгким, – проговорил Грант то, что не являлось ложью. – Мама была самоубийцей. Казалось, ничего не предвещало беды, когда мы с отцом уехали на рыбалку, но по приезде домой застали ужасающую картину. Мне было семь. Обычная ситуация. Отец начал пить и играть на деньги. Он повяз в долгах и прятался от громил, которые часто наведывались к нам в дом, чтобы избить его до полусмерти.
Грант отвернулся, не желая смотреть в глаза Одри. Детские раны давно его не тревожат. Жизнь до тюрьмы он считал не своей. Всё слишком сильно изменилось за последних семь лет, чтобы всё ещё чувствовать обиду на родителей. Для него нет момента хуже, чем заключение за решеткой. И нет момента лучше, ведь именно там он познал, каким человеком является.
