Грант подвел её к своей машине. Одри резко обернулась, опершись рукой на крышу спортивного автомобиля. Она оказалась слишком близко к Гранту. Она стала заключённой в его руках. Одри встретила взгляд, который очень сильно отличался от того, который она замечала тогда, на колесе обозрения. Тот момент был идеальным, но хорошее не длится долго. Она давно поняла, что судьбой ей было приписано пройти все круги ада. Счастье для неё лишь недосягаемая мечта.
– Грант, – прошептала Одри. – Что ты собираешься сделать?
– Ты больше не можешь задавать мне вопросы. Ты вообще ничего теперь не можешь, – ответил он, чётко проговаривая каждое слово. – Теперь ты молча делаешь то, что я сказал! Ясно?
Одри опустила глаза, не выдержав его равнодушия. Голос Гранта был ровным, а глаза – холодными. И от этого ей хотелось провалиться сквозь землю и не ощущать невыносимую боль, которая появилась от его безразличия.
Набравшись смелости, она встретилась с отчуждением в его глазах и заявила:
– Ты несправедлив ко мне.
Грант смотрел в её глаза, и они казались ему наполненными искренности. Но он всё равно не верил. Её игра затянулась. Как такая светлая душа могла столь коварно поступить?
Он тяжело выдохнул, демонстрируя, что устал от её постановки.
– Одри, прекращай. Я уже понял твои намерения. Если ты продолжаешь играть, потому что боишься моего ответа на твою аферу, то не стоит, – он старался говорить как можно спокойнее и не выплеснуть на неё безграничную злость. – Я не стану твоим кошмаром во второй раз.
– Грант, я не играю! Разве ты не понимаешь, что всё это ложь? Как ты можешь так бездумно верить словам Филиппа? Не делай так! – Одри почти кричала, не в силах себя контролировать.
Эмоции зашкаливали, и она не могла их сдерживать. Одри не могла спокойно наблюдать за тем, как Грант выполнял план своего противника. Он сам давал Филиппу возможность победить, а на неё смотрел, как на врага. Вспыхнувшие в нём чувства быстро угасли. От них остался лишь охладевший пепел.
– Я понимаю, почему ты это сделала. Одри Уайт не заслужила такую жизнь, искалеченную Блокадой. Я виноват перед тобой. Отомстить мне – это твоё право. Но это можно было сделать по-другому. Сдать меня твоему отцу куда разумнее. Но ты решила сговориться с моим врагом. Для чего? Чтобы красивее уничтожить? У Филиппа наверняка был план поинтереснее, чем просто закрыть меня в тюрьме. Совершив такой поступок, ты влезла в очень опасные дела. Это криминальный мир! – прищурившись, Грант сделал паузу. – И чем ты лучше меня после такого коварного хода? Такая же лживая, хитрая и бесчувственная! Знаешь, нужно бояться таких, как ты. Девушки в облике ангела внутри могут оказаться настоящими дьяволицами. Будь собой, Одри, и не изображай невинность. Не будь такой подделкой.
Одри показалось, что её ударило током. Она словно окаменела, глядя на Гранта, который с каждым своим новым словом уничтожал её. Всю. Целиком.
Он вынес ей приговор, наградив описанием замысловатой личности, двуликой, фальшивой. Одри ощущала не простое огорчение. Её терзала агония.
– Твое недоверие тебя погубит, – проговорила она, уже не чувствуя своего тела. Главным желанием было оказаться теперь где угодно, только не рядом с ним.
Грант отвернулся и отыскал глазами одного из своих людей. Он махнул рукой и, как только Джексон приблизился, Грант дал ему новое задание:
– Отвези Одри домой.
Он так и оставил её стоять, словно вкопанную, а сам направился к водительскому сидению, на ходу бросив помощнику:
– Не смей прикасаться к ней. Мстить не будем. Отныне я не знаю эту девушку.
Грант сел в свой спортивный автомобиль и, нажав на газ, рванул вперёд, оставляя после себя лишь взметнувшуюся пыль.
Нервно теребя в руках плюшевое солнце, та, от которой он отказался, следила за его отдалявшейся чёрной машиной, вскоре превратившейся в едва различимую точку. Потом Одри подняла голову и, жмурясь, посмотрела на вечернее небо. Последняя фраза Гранта добила её. Одри никак не могла прийти в себя. Глаза повлажнели, но она не позволила пролиться слезам. Доминик Хардман не достоин её страданий. Боль медленно перевоплощалась в нарастающую агрессию. Ядовитые слова Гранта вконец отравили Одри.
Глава 24
Пять чёрных машин в один ряд выстроились перед парадным входом заведения, славившегося частыми посещениями его известным предпринимателем Филиппом Торесом. На парковке уже не было места. Она была заполнена дорогими машинами. И пять автомобилей Блокады отлично контрастировали с яркими дизайнами других транспортных средств. Грант любил чёрный, и этот цвет был у всего, что ему принадлежало. Даже в шахматной партии он никогда не играл белыми фигурами.
Грант не стал дожидаться, когда ему, важной персоне, откроют дверь. Это было лишним. Он ни секунды не желал здесь находиться.
Грант поспешно открыл дверь и вышел из автомобиля, подавая руку своей очаровательной спутнице.
Мэган почтительно улыбнулась ему, переводя оценивающий взгляд на ресторан:
– Неплохо.
Грант закатил глаза, подхватив её под руку.
– Почему Филипп пригласил тебя на свой день рождения? – поинтересовалась Мэган, вопросительно глядя недовольного Гранта.
– Он любит организовывать праздники. Я всегда первый в списке приглашённых, – саркастично улыбнулся Грант. Он не терял оптимизма.
Мэган рассмеялась, крепче прижимаясь к Гранту:
– Вижу, ты везде желанный гость.
– Да. Особенно для Филиппа, который хочет видеть меня поверженным, и для ФБР, жаждущими поместить меня за решётку.
Мэган едва заметно улыбнулась и косо посмотрела на ресторан, находившийся в самом центре Лос-Анджелеса.
– Но они не смогут добиться желаемого. Мы всех обведем вокруг пальца.
Грант непринужденно взглянул на воодушевленную Мэган, которая лучезарно улыбалась, получая удовольствие от того, что Грант посвятил её в свои планы.
Они направились к красной дорожке, проходя мимо высоких охранников. Позади следовали Ник, Джексон под руку с Лиз, Лео, который приглядывал за Саймоном, а также несколько надёжных людей из Блокады, служивших защитой от возможных афер Филиппа.
– Ты можешь побыстрее? – возмутился Лео, подталкивая Саймона в спину.
– Уважаемый, пройти вперёд весьма затруднительно? – проговорил Саймон, пытавшийся по просьбе лидера Блокады вести себя интеллигентнее.
– Затруднительно не врезать тебе, – бросил Лео, закатив глаза. – Уважаемый.
– Господа, мы на светском вечере, – вмешался Ник, догоняя своих напарников. Он наигранно улыбнулся. – Будьте вежливыми хотя бы сейчас.
