Стоя на коленях, он был лишь самую малость ниже меня. Я качнулся к Широно, приподнял его голову за подбородок. Уставился в выкаченные глаза слуги, похожие на птичьи яйца:
– Тебе не кажется, что кто-то очень интересуется твоей внешностью и природой? Самурай, нищенка. Незваный гость. Он, похоже, догадывается, что ты спишь с открытым лицом. У тебя должок перед Лазоревым драконом, знаешь? Карлик проверяет, можно ли забрать у тебя веер. Кто все эти люди? Кто их послал?
2
Беглец и преследователь
Я ждал чего угодно. Кроме того, что услышал.
– Это не люди.
Широно сел на пятки и отвесил мне поклон до земли. Когда он выпрямился, лицо его, несмотря на все приметы тэнгу, было лицом самурая, готового к бою.
– Это один и тот же человек, господин. И он не человек.
– Кто же он?
– Полагаю, это тэнгу. Вам известно, что тэнгу могут принимать разные обличья?
Я кивнул.
– Ты тоже можешь? – спросил я.
– Уже нет. Третий год как утратил эту способность. Я даже не уверен, что все они – нищенка, самурай, карлик – один и тот же тэнгу в разных обликах. Я их видел, да, и я сомневаюсь. Раньше я ответил бы вам точно, но сейчас… Я могу лишь подозревать, господин. Талант прозревать тэнгу под личиной – он ушел вместе со способностью набрасывать личины на себя. Я радовался этому…
– А теперь сожалеешь?
– Нет, – прозвучал твердый ответ.
– Это твой враг? Он преследует тебя, чтобы отомстить?
Широно хрипло рассмеялся:
– Если я прав, и это тэнгу – он убежден, что он мой друг. Лучший друг на свете! Вероятно, за мной охотятся, господин. Еще с тех пор, когда я сбежал из леса в Киото.
– Тебя хотят убить? Тэнгу можно убить без фуккацу.
– Меня хотят вернуть.
– Куда?!
– Вернуть в лес. Тэнгу должен жить со своими!
Смех стал громче, болезненней:
– А какие они мне свои? Я человек!
– Рассказывай, – велел я. – Все, что знаешь, о чем догадываешься.
Рассказ Широно был сух и бесстрастен, как служебный доклад. Но за каждым словом крылся шторм еле сдерживаемых страстей. Наверное, поэтому скудные факты и хрупкие предположения складывались для меня в яркую и правдоподобную историю. Я представлял себя на месте Широно – нет! – на месте дознавателя-тэнгу, гончего пса, отправленного князем Содзёбо вслед за дерзким беглецом.
У меня был длинный нос и красное лицо, веер и сандалии с единственным «зубом». У меня было упорство, способное потрясти небеса.
Это мне приказали: вернуть любой ценой, не считаясь со временем и усилиями. Это я искал Широно, понятия не имея, куда он делся. Это я, всей душой стремясь обратно в родной лес, день за днем, год за годом скитался среди мерзких, дурно пахнущих людей, меняя облик за обликом. Я напал на след добычи, узнал про службу Дракона-и-Карпа, но приблизиться к главе службы, втереться в доверие, чтобы выудить сведения про новоиспеченного слугу, не смог – святые монахи, подобные ему, видят таких, как я, насквозь, под любой личиной.
Но я выяснил, зачем Широно понадобилась служба. Человек? Неслыханная дерзость, немыслимая глупость! Тэнгу желает утратить то, что делает его тэнгу? Оскорбительная наглость!
Тем более его следует вернуть на княжеский суд.
Это я искал хитреца, укрывшегося под маской карпа, в Эдо и Нагасаки, на Хонсю и Эдзоти, Кюсю и Сикоку. Я не знал, куда отправят Широно, но понимал: он уедет подальше от Киото и кедровых лесов Курамы. Первые годы поисков я надеялся на чутье – маска не стала бы препятствием для наблюдателя, обладавшего нюхом вроде моего. Увы, время шло, Широно утрачивал способности тэнгу, как лес осенью теряет лист за листом, пока не останется голым. Я начал сомневаться, что опознаю его под маской, полагаясь только на чутье.
Опять же, тэнгу – шутники и проказники. Под маской вполне может скрываться другой тэнгу, а вовсе не Широно. Я схвачу его, решившего позабавиться тем, чем славится мой народ – обманом глупых людишек! – и что? Выяснится, что я схватил не того, кого искал? Не предателя, а брата?
Да я позору не оберусь!
Мало выяснить, что маску носит тэнгу. Сандалий и веера, которые нельзя продать или подарить – мало. Надо увидеть лицо Широно, опознать его. Если беглец до сих пор слуга, значит, он не изменился в такой степени, чтобы я не сумел его опознать.
– Это все домыслы, – закончил Широно. – Не исключаю, что мы имеем дело с цепочкой неприятных совпадений. Правда, тогда я не знаю, как объяснить историю с Лазоревым драконом. Хотя… Мстительные духи, обиженные на вас, господин – они ведь легко найдутся, правда? При вашей-то службе? Что, если кто-то из них решил нанести вам визит?!
– Когда ты служил дознавателю Абэ, – перебил я его, – такое уже случалось? С тебя пытались сбить маску? Проверить, тэнгу ли ты?
– Нет, господин. Полагаю, что преследователь лишь недавно добрался до Акаямы. Господин Абэ к этому моменту уже умер.
Я мысленно проклял свою удачу. Пять лет преследователь бродил незнамо где, позволяя Широно служить дознавателю Абэ самым преспокойным образом – и оказался в Акаяме, когда слугу передали мне? Торюмон Рэйден, да ты просто любимец судьбы!
– Я готов покинуть вас в любой миг, – Широно истолковал мое молчание, как страх. – Я не имею права подвергать вас опасности, господин. Прикажите – и я подам прошение святому Иссэну или господину Сэки. До тех пор, пока мое прошение не будет удовлетворено, я останусь в бараках для кандидатов в слуги.
– Считаешь, я боюсь за свою шкуру?!
Лицо вспыхнуло, кровь ударила мне в голову. Обидеть меня сильнее Широно не мог. Я чуть не ударил его: наотмашь, изо всех сил.
– Записал в тру̀сы?
Я кричал шепотом, чтобы не услышала Ран:
– Красной тушью? Той, что для печатей?!
– Разве я посмел бы, господин? Мне известна ваша отвага…
– Вот и держи язык за зубами!
Двор показался мне тесен. Сдавило так, что нечем дышать.
– Лучше молчи! Да и что мне сделает твой охотник на беглых тэнгу? Убьет? Он прекрасно знает, что этого делать нельзя. Это я могу убить его, прикончить безнаказанно, и об этом он тоже знает!
Я сам себе не верил. Торюмон Рэйден? Могучий убийца тэнгу? Но если бы в глазах Широно сейчас мелькнула хоть тень недоверия, не говоря уже о насмешке – клянусь, я ударил бы его.
– В худшем случае он заберет тебя, отнимет силой. Утащит в леса Курамы. А для меня подыщут нового слугу. Тоже мне беда!
Он отмалчивался. Смотрел в землю.
– Домыслы, – голос сел, как незадолго до того у Широно. Хотелось верить, что мой голос, сиплый или какой, не дрожит. – Предположения. Дом из листков бумаги. Дунет ветер, вспыхнет искра, вот и нет дома. Будем надеяться, что это так.
