– Не затягивай с этим, – постоянно твердила она. – Тебе уже тридцать. Да и Максим не мальчик.
В общем, Ася решила, что если Макс сделает предложение, она выйдет за него замуж. Скорее всего. Не в её возрасте перебирать женихов. «Нам теперь пойдет любой, хоть горбатый, хоть рябой, потому как и рябые к нам не ломятся гурьбой», – вспомнила она строчки из любимой «Сказки о Федоте-Стрельце» и улыбнулась.
Макс расцвел, увидев, что Ася снова в хорошем настроении.
– Ты сегодня такая красивая, – шепнул он ей.
– А обычно не очень?
– Что? – растерялся Макс.
– Ну если сегодня я красивая, значит обычно я так себе?
– Нет, – перепугался тот. – Ты всегда красивая!
Ася вздохнула. Она сама не понимала, почему вдруг стала цепляться к словам Макса. Это все Варламов выбил её из колеи. Кто ж знал, что она по-прежнему так эмоционально на него реагирует. Главное, чтобы эти эмоции на кастинге сейчас не помешали.
Глава 14
Двери зрительного зала распахнулись, и толпа преисполненных надеждами актеров хлынула внутрь. Их было так много, что даже не всем удалось сесть. Ася сразу нашла взглядом Варламова – он небрежно оперся на стену, сунув руки в карманы. Джинсы плотно натянулись на узких бедрах, куртку он снял, оставшись в одной белой футболке, которая не скрывала загорелых рук с четко очерченными мышцами. Ася непроизвольно облизнула пересохшие губы. До чего хорош, сволочь! И тут, будто почувствовав, что на него смотрят, Димка поднял голову. Встретившись с насмешливым взглядом серо-зеленых глаз, Ася резко отвернулась, с досадой ощутив, что опять начинает краснеть. Глупости какие, ведет себя, как школьница, ей богу.
Тут с первого ряда поднялся высокий немолодой мужчина и повернулся к зрительному залу. Он был одет исключительно просто – потертые джинсы и синяя толстовка с эмблемой театра. В темных волосах проблескивала седина, лицо было как будто собрано из разных, не подходящих друг к другу, черт: очень крупный нос, слегка удлиненные глаза, узкие губы и квадратный мощный подбородок. Но как ни странно, все вместе это производило странно-притягательное впечатление. А может, дело было в харизматичности этого человека, главного режиссера легендарного театра, носившего его имя?
В любом случае среди присутствующих здесь не было ни одного человека, кто не узнал бы Петра Юрьевича Гончарова, и зал взорвался дикими овациями. Петр Юрьевич (а вернее Юрич, как его называли актеры) улыбнулся и поднял руку вверх, прося тишины:
– Рад, что вы здесь, ребята. Сразу прошу прощения у тех, кто не пройдет дальше, мы возьмем только сорок человек.
По залу прокатился горестный вздох.
– С ними я буду работать в течение месяца над спектаклем. В спектакль возьму не всех из группы, а тех, кто понравится. Ну а в театр возьму человека четыре максимум. Возможно, меньше. Одного-двух.
В зале повисло напряженное молчание.
– Кого не устраивают условия – дверь там, – пожал плечами режиссер. – Деньги вам вернут.
Он подождал минуту, но никто не двинулся с места. Никто так не верит в собственную гениальность, как актеры. Каждый из них надеялся на свой талант и немного на чудо.
Задание для проб было у всех одинаковое – отрывок из пьесы Теннесси Уильямса «Трамвай «Желание», потому что именно его хотел поставить Юрич. Сюжет там достаточно прост и печален: бывшая учительница Бланш Дюбуа, увядающая, но еще вполне себе привлекательная, осталась без дома и без денег, поэтому приезжает к своей беременной сестре Стелле и её мужу Стэнли Ковальски. Стэнли – рабочий, и его бесят культурные манеры Бланш и её стремление к роскоши. Между ними разгорается дикий конфликт. Бланш между тем сумела очаровать его друга Митча, он даже хотел на ней жениться, пока Стэнли не раскопал, что Бланш была уволена с работы из-за романа с 17-летним учеником, а потом постоянно путалась с разными мужчинами. Митч от неё отказывается, сестра уезжает рожать, а Стэнли в это время насилует Бланш. Не сумев со всем этим справиться, Бланш сходит с ума. В финале её увозят в сумасшедший дом.
И, конечно же, каждый из актеров или актрис видел себя именно в главной роли: Стенли или Бланш. Сыграть такого героя да еще и у крутого режиссера – это же мечта! А главное, после этого тебя заметят – не смогут не заметить!
Ася хотела сыграть Бланш так, что у неё даже в пальцах зудело. Последний раз она так страстно желала роль Катерины и не прогадала: за неё она трижды получила «Лучшую актерскую работу» на двух всероссийских и одном международном фестивалях. Алена Сергеевна была на седьмом небе от счастья! Ася умела смотреть на себя, как на актрису, со стороны и никогда не претендовала на то, что не сможет сыграть. Вот, допустим, Офелия или Дездемона – нет, не её. Какая-нибудь Раневская из «Чайки» – тоже нет, не доросла еще. А вот Бланш – да!!! Причем именно сейчас!
Монолог героини ей помогла подготовить Алена Сергеевна, она же дала своё режиссерское благословение. Нельзя было забывать и про внешность. Платье, каблуки, макияж – все это были необходимые детали образа Бланш. Ася очень надеялась, что благодаря имени и фамилии (Ася Асташкова – двойное А!) она пойдет в числе первых и сможет запомниться жюри, которое еще не устанет от обилия кандидатов. Но судя по спискам, ей придется идти тридцатой. Жаль.
Прослушивание началось. Ася ожидала, что на каждого кандидата будет уходить хотя бы минут десять, но все происходило очень по-разному. Кто-то не успевал сказать и двух фраз, как с ним вежливо прощались и звали следующего. Кого-то слушали чуть дольше, но до конца монолог не доигрывал никто. Как и ожидалось, на сцене были сплошные Бланш и многочисленные Стенли. И играли они ужасно похоже друг на друга, у Аси уже самой рябило в глазах от их одинаковости. «Меня в этой толпе не заметят», – с ужасом поняла она, чувствуя, как холодеет спина. – «Я сольюсь…»
Был еще один, совершенно непроверенный вариант…Когда она только присматривала себе отрывок для показа, внимание привлекла еще одна героиня – Стелла. Жена Стенли и сестра Бланш. У нее почти не было слов, но Ася соединила несколько финальных фраз, сделав крохотный монолог. Она его помнила. Но не будет ли этого мало? С другой стороны, некоторым не дают и двух фраз сказать. Зато со Стеллой она сможет сейчас выгодно выделиться среди всех остальных девочек. Рискнуть? А почему бы и нет? Что она теряет? Решено!
Адреналин подскочил так, что у Аси зазвенело в ушах и руки внезапно стали горячими. Она выскользнула из зала и побежала в туалет. Черт, одета она совсем не для Стеллы, которая гораздо проще и к тому же недавно родила. Что же с собой сделать?
Пока внутри метались нервные мысли и сомнения, руки действовали привычно и профессионально: шикарные локоны, которые она накручивала все утро, свернула в гульку – древнейшую прическу всех женщин в декрете, стерла с лица косметику, сняла и убрала в сумку серьги. Осталось нарядное и элегантное платье, которое совсем не вязалось с образом Стеллы. Что же делать? И вдруг её озарило. Ася лихорадочно схватила телефон:
