Луи опешил и медленно осознал, почему Адриан был так холоден и вёл себя отстраненно – он просто не подозревал, что нравится принцу, да и как он мог подозревать, если Луи и впрямь флиртовал с каждой второй? Сам он, конечно, не расценивал это как флирт, скорее, как милое и располагающее к дружбе общение, но всё же… если посмотреть со стороны Луи был чистой воды ловеласом, предпочитающим женщин и никого более. Кто мог предположить, что это не так? Вот и Адриан не мог, мечась между догадками.
Юноши снова утонули в тишине и собственных мыслях. Говорить о чувствах для них несвойственно, потому парни совсем не понимали с какой стороны подступиться.
Лицо Адриана стало холоднее айсберга. В глазах сверкали злобные вспышки и уже было непонятно, на кого конкретно он злился: на свою трусость или на принца?
Луи, в противовес, выглядел потерянным и виноватым. Он думал о том, что если бы его поведение казалось менее разнузданным, то, возможно, этой ситуации бы не произошло.
Принц сделал глубокий вдох и первым собрал мысли в кучу. Раз он этот виноград собрал, ему из него вино делать.
Луи спросил в лоб:
– Так я тебе нравлюсь?
Адриан замер, глядя ему в лицо, а после заскрежетал зубами:
– И ты еще хочешь услышать от меня признание?
Луи посмотрел в льдисто-голубые глаза собеседника.
– Скажи, – слово, сорвавшееся с его уст, прозвучало как приказ.
Адриан поморщился. Голос Луи казался твердым, но на вид принц выглядел потерянным, словно осознал, что всё время шёл не той дорогой, когда рядом был верный путь.
Адриан прижал колени к груди и окончательно разрушил свой величественный и невозмутимый облик. Он обратился в нежный комочек боли и душевных терзаний.
Луи повторил настойчивее, словно терял самообладание:
– Скажи! – Он нервничал не меньше Адриана. Этот момент был решающим, потому молчание сейчас раздражало, а не наращивало интригу.
Адриан зажмурился и напрягся, слыша на задворках сознания, как голос Луи просит его признаться.
Он никогда не чувствовал себя столь беззащитным перед кем-то. Скай привык скрывать свои чувства и подавлять их. Он скручивал их в тугой ком и прятал под толстый панцирь, который сейчас треснул под влиянием пламенного нрава Луи – это было очень больно.
Адриан открыл глаза и взглянул в хмурое лицо принца, синие зрачки которого заполнились чернотой, а на её поверхности горело пламя.
– Да, Луи, ты мне нравишься, – Скай сам не понял, как произнёс это. Он уткнулся лбом в собственные колени и прошелестел: – Доволен?
Адриан закрыл глаза, чувствуя себя вывернутым наизнанку. Стук его сердца слышали все. На минуту он перестал дышать, надеясь, что задохнется, но внезапно раздавшийся шорох отвлёк его. Чужие руки вынудили оторвать лоб от колен и приподнять подбородок.
Взор принца Неба столкнулся с глядевшей в душу тёмно-синей бездной, отражающей в себе его нелепое выражение лица.
Луи склонился и неуверенно прильнул губами к губам Адриана, который хоть и растерялся, но ответил. Поцелуй вышел мягким, лёгким, как крылья бабочки. Солнечный принц дал возлюбленному время привыкнуть к его губам.
Сначала Адриан был напряжён, но после расслабился. Почувствовав это, Луи изменил манеру на более ему свойственную, из трепетного поцелуй перешёл в настойчивый и глубокий.
Юношеская растерянность сменилась на чёткое осознание взаимной симпатии, подводя к выводу о том, что они оба желают быть вместе.
Дыхание молодых людей участилось, а сердца забились чаще. Они целовались, не в силах оторваться друг от друга, словно ждали этого момента целую вечность. В этот раз всё казалось куда более сладострастным, чем в лесу. Их языки то встречались, то расставались, а руки скользили, беспардонно ощупывая тела, забирались под одежды, лаская разгорячённую кожу.
Атмосфера в комнате накалилась и наполнилась пьянящим ароматом мятных яблок, а также желанием, освободившимся из священных цепей.
Глава 28. Тайна. Айзек
Айзек сошел на пристань Алого города, вдыхая влажный прогретый воздух. Он обернулся к капитану, шедшему подле него, и проинформировал, сколько времени кораблю стоять в порту и на каком постоялом дворе остановиться людям.
Следом за Айзеком шли трое юношей. Высокие, статные, кто-то казался даже старше серебряного господина.
Когда вся компания остановилась, один из молодых людей аккуратно перебил:
– Мой господин, там девушка, которая направляется к нам.
Другой подхватил, спросив у товарища:
– Это дева солнца?
Третий, с золотистыми волосами, хохотнул:
– Я гляжу, наш господин тут в прошлый раз время зря не терял!
Айзек поморщился, прервав свой диалог с капитаном. Он зыркнул на товарища и процедил сквозь стиснутые зубы:
– Даниэль…
Златовласый откликнулся:
– Что? Иди встречай свою принцессу, не стой столбом.
Брюнет из их компании тут же шлёпнул Даниэля по затылку и поругал за неучтивость.
Айзек вздохнул и мысленно поблагодарил Сета за подзатыльник. Он обернулся и обратил внимание на молодую деву в алых одеждах, украшенных золотой нитью.
Её густые волосы цвета воронова крыла были забраны в аккуратную прическу, а украшенная золотом сабля слегка покачиваясь на поясе от лёгкой, но немного спешащей походки. Юви не скрывала свою личность, когда выбиралась в город, потому сейчас была облачена в один из клановых нарядов. В отличии от прославившихся из-за соревнований Луи, Авроры, Авалона и остальных, внешность девы солнца смертные не знали и воспринимали её как среднестатистического заклинателя, которых на улицах Алого города сновало не меньше, чем простолюдинов.
Юви приветливо улыбнулась, заметив, что Айзек смотрит на неё. Серебряный господин тоже хотел расплыться в улыбке, но сдержался. Он приказал товарищам закончить диалог с капитаном, а сам пошёл навстречу к той, кому был искренне рад.
Даниэль на прощание бросил:
– Айзек, не оплошай! В твоём возрасте это последняя надежда!
Айзек зыркнул на него через плечо, подарив испепеляющий взгляд.
Три товарища – те, кому было дозволено общаться с серебряным господином на равных. Те, кто знали его почти как облупленного, проводили с ним больше времени, чем Аврора. И если Сет и Теодор не забывали хотя бы на людях сохранять приличие, то Даниэль вёл себя так, словно Айзек на иерархической лестнице стоял не выше третьесортного ученика. Он постоянно позорил своего господина, отчего получал по башке либо от Айзека, либо от двух других юношей.
Айзек неспешно направился к деве солнца. Его раздражение быстро сменилось на мягкое и приветливое выражение лица.
