Предисловие
I
Владимир Красное Солнышко умирал. Стояла июльская жара. Когда это было? Запад считал даты от Рождества Христова. Значит, в 1015 году. Русичи вели счет от Сотворения мира. Разница с Рождеством составляла 5508 лет, не считая иных разночтений. Например, в Византии начинали год с сентября. В некоторых русских княжествах Новый год праздновали 1 марта, через полгода после византийского.
«Восточные славяне… удержали свое исконное начало года», – говорит классик изучения русской хронологии Н.Г. Бережков. И летописный год стартовал, соответственно, с марта. Современные ученые договорились именовать этот стиль мартовским. А в других княжествах отсчитывали от византийского года шесть месяцев не вперед, а назад. Этот стиль сегодня называется ультрамартовским. Разница в целый год! Поэтому в летописях встречаются не то чтобы ошибки, но разночтения, в зависимости от того, кто и с какого числа начинал считать числа нового года. Из-за этого разнобоя возникают иногда хронологические сомнения и неувязки. В Европе происходило то же самое, и определить точную дату того или иного события иногда бывает сложно.
Итак, от сотворения Вселенной до рождения Христа прошло всего 5508 лет. Наши предки полагали этот мир молодым. А может, образно принимали тысячу лет за миллиард?
Умирающий Владимир Красное Солнышко меньше всего думал об этом. Русский князь-каган (каганом его зовет автор той эпохи Иаков Мних, а затем митрополит Иларион) лежал на перине в своем селе Берестове. Находилось оно под Киевом. Когда-то считали, что это небольшое сельцо. Современный историк И.Я. Фроянов показал, что перед нами, скорее всего, крупный культовый центр славян. Первоначально здесь находилось языческое святилище, затем его разрушили да поставили церковь. Прав И.Я. Фроянов в своей догадке? Решающее слово за археологами.
Древняя Русь, 1015 год
Умирал князь Владимир мучительно. Мучила не только болезнь, но и совесть, и неспособность к решительным действиям. Совесть… Он ведь убил своего брата Ярополка, чтобы прийти к власти. Ну, не своей собственной рукой, просто заманил в ловушку и приказал двум наемникам-варягам совершить убийство. Те подняли Ярополка мечами «под пазухи», как говорит летопись… После этого Владимир перебил «светлых князей», которые правили отдельными племенами, и создал обширную страну. Супругу убитого брата, православную гречанку, взял в жены.
Вот и еще причина для огорчения. Женщина оказалась уже беременна от мертвого княжеского брата. Согласно прямолинейному тексту летописи, Владимир «залежал» свояченицу «непраздною». Досадно. Родила она мальчика от умершего мужа Ярополка; ребенка назвали Святополком. Роди гречанка девочку – и несколькими внутренними войнами на Руси было бы меньше, да и судьба нашего героя Ярослава сложилась бы совсем иначе. Увы…
Святополк считался «от двух отцов», от Ярополка и от Владимира. Это не значит, что наши предки настолько плохо разбирались в анатомии и физиологии человеческого тела. Нет, перед нами – правовое понятие. Святополк – старший сын, наследник обоих князей – и убитого Ярополка, и правящего Владимира Красное Солнышко. Как переживал, как страдал Владимир по этому поводу! У него ведь одних только сыновей имелось десятка полтора, были и дочери, что-то около десяти. И что же делать-то теперь? Отдать киевский стол племяннику-пасынку Святополку? Думать об этом невыносимо, сделать такое – невозможно. А Святополк честолюбив, он претендует на власть.
Князь Владимир обвинил его в заговоре и посадил под арест. Убить побоялся. Может, Красное Солнышко предвидел, что когда-то сам будет канонизирован? И вправду, через некоторое время православные иерархи объявили святым этого насильника и братоубийцу. А может быть, опасался общественного мнения? Хитер и осторожен князь Красное Солнышко.
Впрочем, это ирония. Об истинных причинах мы поговорим позже.
Владимиру было по нашим меркам не много лет, примерно пятьдесят четыре. Но одряхлел рано. Образ жизни, который он вел, не способствовал долгожительству. А вместе с дряхлостью подкралась еще опасность: неповиновение сыновей.
Один, Всеволод, сын Рогнеды, восстал на Волыни, был разгромлен, бежал почему-то в Швецию и там погиб. Всеволод добивался руки принцессы Сигрид Надменной, но проявил чрезмерную настойчивость. Сигрид приказала сжечь ухажера в бане.
Через несколько лет восстал другой сын, Ярослав (Мудрый). Его матерью, как и матерью Всеволода, была полоцкая княжна Рогнеда. Владимир Святой когда-то убил ее отца, а Рогнеду принародно изнасиловал. Но причиной восстания Всеволода была, конечно, не месть сына за позор матери. Ярослав Владимирович ко времени своего мятежа правил Новгородом, и община этого поселения жаждала независимости. Новгород платил дань Киеву, а Ярослав платить перестал. Владимир собирался покарать сына, но к старому князю подкралась смерть. Не дотянуться теперь до Новгорода, не изгнать сына-бунтовщика, не казнить…
И всё же хозяин Руси не верил, что скоро умрет. Собирал войска, готовил припасы, раздавал приказания. Старался победить смерть, и казалось, что уже победил, как вдруг… Что же случилось? Отчего подступила слабость в руки и ноги, а в горло вцепилось удушье? Неужели не удастся покарать непослушного отпрыска? Еще вчера великий князь готовил поход, раздавал приказания, смеялся с дружинниками или грозно покрикивал на них, отдавая приказы. А теперь…
Господи, с чего же началась распря? С невыплаты дани Ярославом? Или дело в другом?
Владимир хотел поломать старый закон о власти и сделать наследником не племянника своего Святополка, не старшего на тот момент сына Ярослава, но другого сына, Бориса, рожденного от византийской принцессы. Борис произведен на свет в христианском браке. Он один – законный, все прочие – байстрюки. Вот и нашелся выход, чтобы не отдать власть Святополку! Владимир Красное Солнышко опять всех перехитрил! Да!
Только не понравилось это ни Святополку, ни Ярославу…
А смерть подошла вплотную, и стало ясно киевскому кагану: обратного пути нет. Скоро собираться на небо. Или в ад. Владимир со страхом глядел в никуда и думал: что будет с его разорванной страной? Кто победит? Святополк? Ярослав? Борис?
Князь навсегда смежил очи. Начиналась кровавая эпоха братоубийства.
II
Оценка Ярослава Мудрого в предлагаемой на суд читателя книге будет резко отличаться от канонической. Автор мечтал написать такую книгу с детства, когда усомнился в объективности характеристики Ярослава, данной каноническими историками. Но время шло, отвлекали иные дела. Выходили исследования о Ярославе Мудром, с одними из которых мы соглашались, другие хотели оспорить. Но все как один они словно требовали дополнения. Эти дополнения и составили книгу.
