Поднимаясь в спальню, она гадала, что делает Рен. Скорее всего занимается любовью с прекрасной синьорой из ближайшей деревни.
Эта мысль угнетала ее куда больше, чем хотелось бы.
Она высунулась в окно, чтобы открыть ставни, которые Марта требовала держать закрытыми каждую ночь, и заметила яркий свет, пробивавшийся сквозь щели в ставнях окна старухи. Очевидно, не все в этом доме лишены электричества!
Всю ночь она ворочалась с боку на бок, одержимая раздумьями об электричестве, Рене и итальянской красавице. В результате она проснулась около девяти, снова пустив на ветер все благие намерения. Наскоро приняла душ и, доведенная собственной досадой до точки кипения, позвонила на виллу и попросила позвать Рена.
— Синьор Гейдж не может подойти, — ответила Анна.
— Не скажете, когда починят электричество?
— Он обо всем позаботится, — пообещала она, прежде чем повесить трубку.
Изабел изнемогала от желания броситься на виллу и предстать перед Лоренцо разъяренной фурией, но тот слишком коварен, а она не в силах отделаться от ощущения, что он пытается ею манипулировать. Вспомнить только, как ловко он затянул Дженнифер Лопес в свои гнусные сети.
Изабел поспешила в сад, наполнила лохань мыльной водой и отправилась на поиски кошки. Если чем-то не занять себя, она просто сойдет с ума!
Рен сунул руку в карман за табачным НЗ, но тут же сообразил, что уже успел его выкурить. Плохой знак, тем более что сейчас только одиннадцать утра. Следует признаться, Изабел оказалось куда труднее окрутить, чем он предполагал. Может, нужно было принять в расчет тот факт, что она психолог. Но черт возьми, он хотел, чтобы она пришла к нему, а не наоборот!
Значит, либо придется ждать, пока она сдастся, на что у него не хватало терпения, либо признать свое поражение в этом раунде. Крайне неприятно, конечно, но какое это имеет значение в процессе происходящего? Так или иначе, рано или поздно они оба выполнят свое сексуальное предназначение.
Она решил пойти в оливковую рощу. Обычная прогулка, ничего особенного. Если она случайно окажется в саду, он скажет нечто вроде: «Привет, Фифи, надеюсь, проблема электричества разрешилась? Нет? Ну, черт побери… Вот что я скажу: почему бы нам не пойти на виллу? Вместе поговорим с Анной, и все решится».
Но удача была не на его стороне. В саду ему никто не встретился… если не считать разозленных кошек.
Может, чашечка эспрессо и газета помогут ему успокоиться, хотя по-настоящему ему хотелось только еще одну сигарету.
Пока он влезал в «мазерати», в глазах мелькал красный «фиат». Свирепо хмурясь, он включил двигатель и уставился в лобовое стекло.
И как раз добрался до конца подъездной дороги, когда увидел ее.
Рен ударил по тормозам и выскочил из машины.
— Какого черта ты тут делаешь?
Изабел подняла голову и воззрилась на него из-под полей соломенной шляпы. Несмотря на резиновые перчатки, она выглядела величественнее королевы.
— Собираю дорожный мусор, — сообщила она, бросая в пластиковый пакет пустую бутылку из-под лимонада.
— Зачем, во имя Господа, ты это делаешь?
— Пожалуйста, не произносите имя Господа в гневе. Он этого не любит. И мусор загрязняет окружающую среду независимо от того, в какой стране мы находимся.
Золотой браслет на запястье блеснул в солнечном свете, когда она потянулась в заросли дикого укропа за смятой сигаретной пачкой. Ее белоснежный топ был заправлен в прямые желтовато-коричневые шорты, открывавшие стройные ноги. Так или иначе, для уборщицы мусора она выглядела чересчур роскошно.
Рен скрестил руки и, сразу почувствовав себе лучше, бесцеремонно оглядел ее.
— Ты совсем не умеешь расслабляться, верно?
— Конечно, умею. Это занятие очень успокаивает. Весьма созерцательное.
— Созерцательное! Ты натянута так туго, что звенишь!
— Ну да, разумеется, отсутствие самых элементарных удобств кого хочешь доведет до точки!
И тут он показал, что такое истинное актерское мастерство: непонимающий взгляд, почти неуловимо расширенные глаза, и все это сопровождается легкой недоуменной гримасой. Драматическая студия в действии!
— Хочешь сказать, что электричество так и не починили? Не может быть! Черт возьми, я велел Анне все сделать! Почему ты не дала мне знать?
Да, ничего не скажешь, большие баксы ему не зря платят!
— Я предполагала, что вы знаете, — сухо отрезала она, немного помолчав.
— Огромное спасибо. Это яснее ясного показывает, что ты обо мне думаешь.
Ему следовало бы убраться, пока он сумел отыграть очко, потому что она подозрительно прищурилась. Пришлось схватить мобильник и позвонить экономке.
— Анна, — начал он, намеренно обратившись к ней на английском, — я сейчас потолковал с Изабел Фейвор, и она уверяет, что электричества по-прежнему нет. Потрудитесь все исправить к концу дня, хорошо? И не важно, сколько это будет стоить.
Отключившись, он облокотился на машину.
— Все улажено. А теперь поедем покатаемся. Когда мы вернемся, я сам все проверю и не успокоюсь, пока электричество не починят.
Изабел поколебалась, прежде чем шагнуть к «мазерати».
— Ладно, только за руль сяду я.
— Забудь. Ты уже сидела за рулем.
— Мне нравится вести машину.
— Мне тоже. И это моя машина.
— Вы наверняка включите третью скорость.
— Арестуй меня. Да ты сядешь наконец, ради всего святого?!
— Богохульство — не просто святотатство, — указала она с совершенно неуместным, на его взгляд, удовольствием. — Это признак человека с весьма ограниченным знанием английского!
— Думай что хочешь. Но ты рвешься за руль только потому, что любишь все контролировать.
— Так спокойнее и мне, и всему миру.
Ее намеренно самодовольная улыбка заставила его тоже ухмыльнуться. Она, возможно, права. Если доктор Фейвор управляет миром, в нем по крайней мере станет намного чище.
— Но прежде вы должны помочь мне убрать мусор, — велела она.
Он хотел посоветовать забыть все эти глупости, потому что ни одна женщина на земле не стоила таких неприятностей, но тут она нагнулась, шортики облепили бедра, и в следующую минуту он уже стоял с обрывком протектора в одной руке и разбитой пивной бутылкой — в другой.
Он выбирал проселочные дороги, которые вились мимо причудливых сельских домиков и спускались в долины виноградников области Кьянти. Не доезжая до Радды, он натянул бейсболку, идиотские очки и предоставил Изабел вести беседу, когда они остановились у небольшой винодельни. Владелец подал им стаканы своих запасов урожая девяносто девятого и усадил за столик, стоявший в тени гранатового деревца.
