И я ее дополнила.
— Не промах.
— Да. Не промах, — улыбались ее губы. Немного фальшиво.
Кажется, они хотели мне сказать что-то другое.
— Она добивалась всего, чего хотела. Шла напролом, не щадила ни себя, ни конкурентов. Всегда повторяла, что семья подождет. Хотя еще со студенческих лет встречалась с хорошим парнем.
— Это за него она потом вышла?
— Да, за него.
— Пожертвовала карьерой ради любви?
— Ну… не то чтобы ради любви, — не знала она как сказать. — У Розы умер ребенок.
Эти слова меня как пригвоздили.
Я не могла сглотнуть и что-либо сказать. Не могла повернуть голову. Казалось, что шея парализована. Настолько хлестким был этот удар — известие о смерти малыша. Я не ожидала такого. И точно знала, как это.
Потерять ребенка.
— Это был выкидыш?
— Нет. Она… девочка погибла после родов. Все сначала было хорошо, но затем произошло что-то странное. Какой-то сбой в организме. Знаешь, такое иногда бывает у новорожденных… Но факт оставался фактом — моя племянница… умерла, не пожив. И… это тяжело ударило по нам обеим. Но особенно по сестре. Она долгие годы откладывала на потом беременность. Был преданный партнер, был дом, материальная база. Был надежный тыл. Но всегда казалось, что этого мало. Что надо "еще совсем чуть-чуть" — и тогда уже все сложится в идеальную картину… В итоге Роза решилась на перерыв в карьере, заручилась поддержкой руководства. Ей пообещали отпуск на год, чтобы нормально родить и прийти в себя. Но… — качала женщина головой, — в себя она прийти не смогла. Удар оказался слишком болезненным, чтобы очнуться и жить как раньше.
— Она не вернулась на работу по специальности?
— Роза впала в дикую депрессию. Ничего не хотела. Ничего не могла. Не хотела никого видеть, даже меня — родную сестру. Оттолкнула мужа, обвинив его во всех грехах. Ей казалось, что вся проблема в нем. Ведь если бы не было мужчины, то не родилась бы и дочь. А значит, не было бы этого ужаса в итоге — ей бы не казалось потом, что жизнь закончилась.
— И кто же ей помог выкарабкаться из депрессии? Это были вы?
— Это была она сама.
— Не представляю, как она нашла в себе силы и мужество отпустить все это, — говорила я со стеклянными глазами. Смотрела в черное окно и видела что-то свое. — Преодолеть депрессию, потеряв ребенка…
— Она смогла. И я ею горжусь. Семейка не из робких, как я уже говорила. Отчасти Роза сама взяла себя за зад. Отчасти я ей помогла своей поддержкой. Но больше всего сделал муж моей сестры — именно он вернул ей вкус жизни.
— То есть… спасла любовь?
— Именно так. Он просто оставлял ей живые цветы под дверью. И уходил. Она их не брала. Под домом скопилось множество вазонов с фиалками, тюльпанами, ромашками… Да каких там только цветов не было. Я ей даже в некотором роде завидовала. Хотя завидовать там было нечему, конечно. Такой ужасной участи врагу не пожелаешь.
— Это точно, — кивнула я задумчиво. — И чем же все закончилось?
— Муж Розы стал высаживать все эти цветы вокруг их дома. Старательно ухаживать за всей этой красотой и покупать все новые и новые растения. Особенно розы.
— Розы для Розы.
— Точно. Розы для Розы… — вздохнула моя попутчица. — В компании не стали ждать, пока она вернется в тонус. Просто разорвали контракт. Да и сестра бы все равно не смогла работать на прежнем месте после такого. А вот цветы ее радовали. Много… очень много различных цветов. Особенно розы.
— И они открыли магазинчик?
— Да. Скрепили союз общим делом. И этот бизнес — он, понимаешь… Он от души. Роза делает все с душой. И это дарит ей силы. Надо обязательно делать то, что приносит тебе радость. Найти "свое" дело и делать его с максимальной отдачей. А самое главное — с любимым человеком, который тебя ценит. Который тебя понимает и не оставил в тяжелой ситуации. С человеком, готовым пойти за тобой на край света. Да хоть на самое дно — чтобы потом тебя оттуда вытащить… И сделать еще лучше, еще счастливее, чем ты была до этого.
Я слушала и боролась с желанием расплакаться. Настолько пронзительна была эта история для меня в тот момент.
— Ваш рассказ меня очень впечатлил. Пожалуй, когда буду в Канзасе, то обязательно схожу в магазин вашей сестры. Просто чтобы ее увидеть. Потому что такие истории — они как источник вдохновения. Не правда ли?
— Конечно, голубушка. Конечно, — прижала она меня к себе и стала тереть плечо ладонью. Понимала, что я растрогалась и хочется плакать. — Только Роза сейчас в декрете. Вместо нее работают наемные ребята.
— Она…
— Да. Беременна опять. Не побоялась. Не позволила страхам сковать ее по рукам и ногам. Моя Роза верит в лучшее. Она уверена, что в этот раз все будет иначе. Ведь молния дважды не бьет в одно место.
— Хм… И то правда, — вытерла я нос платочком. — Молния дважды не бьет в одно место.
— Не надо ставить крест на том, что сделало больно когда-то. Проблема с мужчиной — дай ему еще один шанс. Проблема с детьми — возьми тайм-аут и попробуй со свежими силами. А если не можешь — всегда есть обездоленные малыши, от которых отвернулся мир… Подумай об этом. Не дай послеродовому синдрому разрушить твою жизнь окончательно. Борись. Будь сильной. У тебя получится.
14
Камилла
Мне очень повезло, что я встретила ту женщину.
Она меня приободрила. Как-то так вышло, что без слов догадалась о моей проблеме. И ее история идеально подошла для исцеления — как будто недостающий пазл. Его как раз не хватало, чтобы заполнить пробел внутри меня. Чтобы механизм опять заработал и стал двигать меня вперед, а не назад. Чтобы я наконец не боялась смотреть за горизонт, не пятилась обратно, потупив взор себе под ноги. Если другие люди с этим справились, то справлюсь и я.
Когда я узнала, что беременна от Марса, было уже слишком поздно. Я ничего ему не сказала, он был осужден за то, чего не делал. Сел в тюрьму, так и не узнав, что внутри меня развивалась жизнь. Она была зачата им, не Джошем. Наш общий плод, который мог стать ребенком. Какими бы ни были обстоятельства зачатия, это мое дитя. Оно шевелилось, двигалось, видело сны и бодрствовало. Его сердце билось у меня в утробе, я понимала, что стану матерью. Пусть даже ничего не расскажу ему о родах, о ребенке, об общем сыне. Я готовилась морально к тому, что ребенок будет числиться за мужем. Не за моим первым партнером.
Родные были уверены, что с Марсом мы не спали. Я всем говорила, что это была лишь попытка. Покушением на насилие. Только Джош знал всю правду. Но он не предполагал, что я забеременею. Я об этом как-то совсем не подумала. Казалось, что вероятность такого шанса ничтожно мала: мы не жили с Марселем гражданским браком, это случилось только единожды, и мне казалось, что он предохранялся. У него точно был презерватив. Но видимо, что-то пошло не так.
