— Привет. Скучал по мне? — воркующий голос Яны обычно настраивает на нужный лад, а сейчас просто бесит. Какого хрена я не уточнил у секретарши, кто звонит? Отделался бы плотным графиком и занятостью. Морщусь, мысленно проклиная, что совсем забыл о последней любовнице, а ведь ее съемки для журнала подходят к концу. — Не звонишь, я уже подумала, что ты нашел мне замену…
Многозначительная пауза лучше любых слов указывает на то, что она ждет объяснений, но я не собираюсь доставлять ей такую радость.
— Ты уже прилетела? — ослабляю узел галстука, откидываясь на спинку кресла. — Хочешь, пришлю за тобой машину в аэропорт?
— Нет, я пока в Сан-Франциско. Вылет через два часа. Просто звоню спросить, какие у тебя планы на сегодняшний вечер?
— Буду занят. Как все прошло? — не то чтобы мне интересно слушать, как она скакала по пляжу в белье под вспышки фотокамер, но надо перевести тему, пока она не начала допытываться.
— Ой, хорошо что ты спросил, Хосе сказал, я…
Поднимаюсь с кресла и скидываю с плеч пиджак, попутно набирая водителю смс, чтобы ехал домой. Сегодня заработался допоздна и смогу забрать Ангелину сам. Голос Яны звучит фоном, она кажется даже не замечает, что я молчу и даже не слушаю. Но в этом вся она: стоит спросить о съемках, ее не переслушать. Помнится раньше я использовал единственно верный способ заставить ее замолчать, а вот сейчас мне совсем не хочется, чтобы она отсасывала. Пропал интерес что ли…
— …в общем, я решила, что сюда больше ни ногой. Тем более съемки завершены и до следующего года я могу не вспоминать об этом контракте. А ты, чем занимался всю неделю? Мне сказали, ты был на ужине у Аверьяновых, а сам говорил не любишь эти сборища… Видимо не зря я потащила тебя на тот маскарад, и ты наконец понял что подобные вечера — это весело.
Смотрю на автоответчик и борюсь с желанием нажать отбой. Она не замолкает ни на минуту, и кажется это уже второй намек на то что я должен оправдаться, но теперь уже по поводу Аверьяновского приглашения. Пиздец. Скоро, готов побиться об заклад, она заявит что беременна. Знаем, проходили…
— Слушай, мне пора. Рад что у тебя все нормально. Как приедешь маякни, пересечемся.
— Арман…
Жму отбой, с облегчением стягивая галстук. Слышу короткий стук и после моего утвердительного, в кабинет входит секретарша. Она работала еще с отцом, и я был рад, что он подошел к выбору с умом. Женщина лет пятидесяти в скучном сером костюме и туфлях на низком каблуке отлично справляется с обязанностями и может торчать на работе столько, сколько требуется. Восемь кошек, которых она приютила, не против.
— Арман Ренатович, я еще вам понадоблюсь сегодня? — ровный голос секретаря заставляет меня обернуться и отрицательно мотнуть головой.
— Вы свободны, Люд, — черт совсем забыл. — Пожалуйста, завтра к вечеру купите какую-нибудь хренотень в ювелирном.
— Для Яны? — в руках секретаря как по волшебству появляется блокнот и ручка, и она торопливо черкает что-то на странице.
— Да, для нее. Серьги, браслет, может кольцо…
— Кольцо? — удивленно переспрашивает, а ее ручка замирает над блокнотом.
— Нет, не в том смысле. Просто какую-нибудь побрякушку.
— Бюджет?
— Не ограничен, на ваше усмотрение. На сегодня все, вы свободны, — иду к шкафу, но звонок телефона заставляет замереть. Дверь за Людой закрывается, и я достаю телефон из кармана брюк и сердце ошибается на удар.
— Привет… — Ангелина равнодушно здоровается и, не дождавшись когда я отреагирую на ее слова, начинает оправдываться. — Слушай, я не думала, что так получится, но…В общем можем мы перенести сегодняшнюю встречу на другой день?
Пауза длится пару секунд, за которые мое настроение с отметки «хорошее» падает до отметки «хреновое», и я понимаю, что этого следовало ожидать. Кошечка будет искать отмазки, ну конечно же…
— Исключено, — холодно отрезаю, но в трубке снова звучит красивый голос, от которого у меня начинает вставать.
— Арман, пожалуйста, я встретила старую знакомую, и она пригласила меня к себе сегодня вечером. У нее дети, и я думаю, будет не очень красиво, если я завалюсь к ней в одиннадцатом часу вечера после репетиторства. — Она упорно не хочет называть наши встречи никак иначе и это забавляет. — Если хочешь, я могу приехать завтра пораньше ну или…
— Ладно, — не понимаю, как ей удается вить из меня гребаные веревки. — Одевайся, я подброшу тебя к подруге.
21
Ангелина уже стоит на тротуаре, когда я подъезжаю и паркуюсь у ее дома. Серый порш панамера она узнает сразу, и стоит машине остановиться, малышка садится на переднее пассажирское.
— Я могла доехать на такси, — вместо приветствия и гораздо более желанного поцелуя, она сухо отзывается и тянется к ремню.
— Мне не сложно, — оглядываю ее легкое белое платье-сарафан и сандалии на тонких ремешках. Ни грамма косметики, ни грамма жеманности. Красота в чистом ее виде. У меня снова встает. — Где подруга живет?
— Она за городом. Адрес она назвала, но я немного теряюсь, где это…
— Вбей в навигатор, — киваю на экран и Ангел послушно тянется и жмет нужные кнопки на панели. Её аккуратные пальчики с нежно бежевым лаком притягивают взгляд, и я вспоминаю как они впивались в мою спину и оставляли на ней следы. Сглатываю. Сделав над собой усилие, перевожу взгляд на дорогу и выезжаю из двора. — Почему не купишь машину? Ты же умеешь водить.
Пытаюсь хоть как-то отвлечься и не думать о стройных ногах сидящей рядом бестии, и вижу, как Ангел слегка напрягается и прекращает вбивать адрес.
— У меня ипотека. Ты хотя бы знаешь, сколько стоят трешки в центре?
Её возмущенный тон заставляет меня улыбнуться, и я немного сбавляю скорость, да какой там, я плетусь как пенсионер с дачи блядь, лишь бы подольше ехать в пункт назначения.
— У тебя батя миллиардером был, кис, ты забыла? А ты училка. В чем подвох?
— Что это за обращение «кис»? Ты всех своих баб так зовешь?
— А ты моя баба?
Закатывает глаза и отворачивается к окну, а я понимаю, что она специально отвлекла, чтобы не отвечать на вопрос. Все ответы есть у меня в папке, но я так ее и не открыл, тупо не хочу узнавать о ее жизни так. Пускай сама расскажет. У нас впереди целый месяц «репетиторства»…
— А хахаль твой знает, куда ты рванула? Почему позволяет разъезжать вот так в одиночку на такси в таком коротком платьишке и с голыми ногами…
— Арман, — смотрит с упреком чуть склонив голову на бок. — Во-первых его зовут Игорь. Во-вторых не его дело, куда я еду и на чем. А в-третьих что ты имеешь против моего платья? На улице лето, в чем я должна ходить, в ватниках?
Его зовут Игорь…
Почему меня так накаляет этот пидор? Может дело в том, что я слышал их вчерашний разговор и ее это «любимый…» произнесенное таким тоном, словно в этом ушлепке центр ее вселенной.
