— Давно не виделись, Хасанов, — Игорь подходит так внезапно, что я вздрагиваю. Разжимаю пальцы и опускаю руки с широких плеч, вставая полу боком к Арману. — Какими судьбами?
Атмосфера, и без того давящая, превращается в смертельную. Воздух потрескивает, тишина неестественно звенит, и гости начинают оборачиваться на нашу троицу. Арман небрежно склоняет голову на бок и, смерив Игоря долгим не сулящим ничего хорошего взглядом, отвечает с безупречной смесью убийственной вежливости и издевки.
— Перекидывался парой фраз со старой знакомой… — не смотрит на меня, не отводит взгляда от Игоря, который снова отбрасывает маску вежливости и презрительно кривится.
— Очень сожалею, что моя невеста знакома с тобой, уверен, она всеми силами мечтает об этом забыть, — его рука повелительно опускается на мою талию, и я рвано выдыхаю, медленно поднимая безразличный взгляд на Хасанова. Готова поклясться тот понимает, как точно его поддел Игорь, но вопреки ожиданиям, вместо удовлетворения в глубине души я ощущаю протест, но стараюсь не выдать эмоций. — Да, Ангел?
Игорь никогда(никогда!!!) не называл меня так, и сейчас делает это намеренно при Хасанове, чтобы его поддеть. И девушку его пригласил на танец с той же целью, уверена.
Арман ведет уголком губ, в намеке на светскую улыбку, и переводит на меня полный иронии и скрытого подтекста взгляд, а отвечает Игорю.
— Те, кто собирается жениться на Ангелине оказываются либо брошенными у алтаря, либо мертвыми.
— Это угроза? — Игорь подбирается и расправляет плечи, а Арман совершенно неожиданно улыбается мне, но его лицо тут же принимает то же непроницаемое выражение, и он смотрит на моего спутника.
— Понимай, как хочешь, Ольховский, — отрезает холодно, а потом разворачивается и шагает прочь под сотней цепких взглядов гостей, ставших свидетелями этой сцены.
46
— Геленька, вы точно не хотите остаться у меня еще? Погостили б подольше, я ведь сегодня пельмени лепить собиралась…
— Спасибо тёть Тань, вы итак нас выручили, — беру спортивную сумочку, в которой лежат те немногие вещи, что я сложила, перед тем как ехать сюда, и прохожу вслед за Сережей к выходу. — Я думаю, воду уже починили и теперь мы можем вернуться домой.
Вру, конечно, и ощущаю весьма внушительный укол совести. Татьяна Петровна прекрасная женщина, но сказать ей что я скрываюсь от отца Сережи, я не могу, поэтому и придумала отмазку с сорванным краном, мол воду пришлось перекрыть совсем…
И вот теперь дилемма: мне надо срочно вызывать слесаря, чтобы ремонтировал кран, иначе при следующей встрече Татьяна Петровна поймет, что я вообще-то ее обманула и моя совесть, и без того постоянно о себе напоминающая, снова начнет давить на душу тяжелым камнем.
— Спасибо вам, что не отказали, — тянусь и обнимаю женщину, фактически заменившую мне мать, а Сереже бабушку, и в груди начинает жечь. — Завтра у Сережи день рождения, как только обдумаю, как его провести, позвоню, — негромко произношу, украдкой косясь на сына, который в этот момент катает маленькую модельку мотика по вертикальной трассе железной двери. — Вы же придете?
— Конечно, Гель, я уже и подарок купила.
Распрощавшись с хозяйкой, мы покидаем квартиру, в которой жили последние пару дней, и спускаемся на первый этаж, неспешно шествуя к выходу.
— Мам, ты чего такая грустная? — Сережа идет рядом, неся в руке рюкзачок в виде дракончика, чей хвост сейчас волочился по полу. — Не разговариваешь совсем.
— Все хорошо, любимый, просто немного задумалась, — готова дать себе подзатыльник за то, что так выдаю себя. Мысли что Арман прямо сейчас ждет нас за этой дверью до жути волнуют, и я не могу думать ни о чем другом. Как он поведет себя? Снова запугает меня и заберет сына? А может все же не станет притворять угрозу в жизнь и поведет себя по-джентельменски?
Толкаю дверь и выхожу на улицу, цепляя маленькую ладошку Сережи.
Как и ожидается, Хасанов ждет нас у подъезда. Его черный внедорожник заведен, и мой бывший муж стоит у правого крыла задумчиво глядя под ноги. При нашем появлении, он поднимает голову и шагает навстречу.
— Привет, — сдержанно киваю в ответ на его приветствие и передаю сумку подошедшему водителю, украдкой глядя как Арман приседает рядом с сыном на корточки и протягивает руку чисто мужским жестом.
— Привет байкер, — взгляд черных как ночь глаз скользит по мотоциклу в руке Сережи, а потом поднимается к маленькому личику, и в моем горле образовывается ком, когда вижу нежность во взгляде Хасанова. Сынок поднимает байк повыше, расплываясь в приветственной улыбке.
— Здравствуйте! — маленькая ладошка сына утопает в огромной руке Хасанова, и ком в горле растет, когда вижу как трепетно без намека на грубость и нажим Арман придерживает ручку Сережи и разжимает пальцы с сожалением опуская всю кисть.
— Любишь мотоциклы? — Хасанов продолжал разглядывать модельку, словно это восьмое чудо света, и сынок протягивает ему игрушку, явно гордясь, что дядя так восторгается его мотиком. — И сколько же у тебя таких крутых байков?
Сережа на секунду задумывается, а у самого улыбка не сходит с лица, и я безотчетно улыбаюсь, умиляясь этой трогательной картине.
— Пять, — отвечает, и Арман присвистывает, возвращая сыну игрушку. — А у тебя есть?
Обращение на «ты» режет по ушам, и я делаю себе мысленную заметку поговорить с сыном по поводу правил этикета, но Хасанов нисколько не смущается и отвечает, не отрывая взгляда от миниатюрного личика, как две капли похожего на его собственное.
— У меня всего один, — поднимает на меня взгляд, прочитать который я не успеваю и продолжает. — И если твоя мама разрешит, я покажу тебе его и даже прокачу…
— Прокатишь?! — Сережа на глазах расцветает, и его лучащееся счастьем лицо обращается ко мне. — Мамочка, пожалуйста…
Не могу устоять против этого взгляда, как у котика из шрека, и вздыхаю, сдаваясь.
— Ладно, только прежде нам нужно заехать домой, переодеться.
Сережа подпрыгивает, будто не слыша моего условия, и вцепляется в руку Армана, который выпрямляется и, мне кажется, растерянно моргает, когда его длинных пальцев касается детская ручонка. Огромная кисть напрягается, а потом Хасанов бережно сжимает пальцы и возвращает улыбку Сереже.
Сердце болит, ком в горле мешает оставаться равнодушной, и я закусываю щеку изнутри, потирая предплечья.
— Тогда сначала заедем к вам, а потом Жора отвезет нас в особняк? — Арман произносит это с несвойственной ему, тронувшей меня до глубины души, уступчивостью и смотрит на меня, ожидая ответа.
— Да, я не против… — веду плечом, глядя как довольный Сережа тащит Хасанова к машине.
— Не отставай, мам…
47
Дорога пролетает незаметно, и к моему удивлению, Арман заботится о безопасности Сережи, и пристегивает его как положено, в автокресло.
