Все ещё борюсь с привычкой ежедневно писать ему, как прошёл мой день. Скучает ли он по мне? Я — да. Даже несмотря на то, что зловредному профессору удалось неплохо отвлечь меня от грустных мыслей.
Миша был мне родным. Ведь мало того, что мы были парой больше двух лет, так он ведь ещё и был мои одноклассником все одиннадцать лет. Как тут не породниться. Помню, как ещё в начальной школе он дергал меня за косы, а потом извинялся, когда ему нужно было списать контрольную.
Я посмотрела на телефон, и, в очередной раз переборов себя, положила его на комод. Открыла ящик. Достала шарф.
Этот запах. Вот черт! Ну почему перед глазами снова ОН, а вовсе не Миша?!
Мне впору страдать по утерянным отношениям, а я…
КОНСТАНТИН
— И тут справилась?! — удивился Игорь.
Я измучено кивнул:
— Справилась. Блестяще, должен признать.
— А чего тогда ты такой понурый? Разве это плохо? Или ты хотел, чтобы она провалила твоё задание? А, так вот на что был расчёт!
Уже сам не понимаю, чего хочу от неё? Чтобы она сдалась в этом глупом соревновании? Или чтобы…
А, черт! Не смей.
Но почему-то мысли то и дело возвращались к миниатюрной выскочке, что забавно прикусывает карандаш, снова рисуя моего любимого из детства аниме-персонажа на моих лекциях. Тарабанит пальцами по столу, когда у неё что-то не получается. Яростно стирает ластиком карандашный рисунок и нервно отталкивает от себя тетрадь. Дует губы, словно это бумага виновата в том, что у неё не выходит. Затем снова подтягивает тетрадь и наконец, фокусирует взгляд своих серебристых глаз на мне, очевидно решаясь сосредоточиться на математике, раз с рисованием ничего не выходит.
Вот и сейчас. Серебряные глаза следят за каждым моим движением. Пристальнее, чем того требуют обстоятельства. И очевидно, что этот взгляд не имеет никакого отношения к матрице на доске. Что-то большее…
Скорее всего, она даже не слушает, о чем я говорю. Взгляд мечтательно-отстранённый. По мере того, как проходила пара, он передвигался все выше и выше. И наконец наши глаза встретились.
Лера вздрогнула, а на щеках проступил едва заметный румянец. О чем же ты таком всю пару думала, девочка?
Больше не могу это терпеть! Не могу просто продолжать смотреть на неё!
Плевать, что будет, я…
ЛЕРА
Так нельзя! Нельзя…
— Похоже, ты запала в душу нашему столичному профессору, — прошептала Дашка, когда прозвенел звонок.
— Чего???
— Да он всю пару с тебя глаз не сводит. Ты не видела что ли? Похоже все же доколупала ты его своей язвительностью. Глядишь, опять тебе какую подставу придумает.
— Подставу… да, — вздохнула я удрученно. — Это он может.
— Сорокина, — строгий голос из-за кафедры заставил меня вздрогнуть. — Останьтесь.
— Ну, вот ты и попала, — пробормотала Даша. — Я ж сказала.
— Да хватит с меня уже подстав, — возмутилась я так тихо, чтобы меня услышала только подруга. — Я вообще-то не далее чем позавчера за него две пары отпахала. Ноги до сих пор отваливаются. Можно и смилостивиться.
Даша пожала плечами и вместе с другими одногруппниками направилась к выходу.
— Мне казалось, мы договорились, — начал профессор, обращаясь ко мне.
Я бросила собирать свои пожитки и торопливо приблизилась к преподавательскому столу:
— О чем? — непонимающе спросила я.
— Ваша итоговая работа? Помнится, вы должны были принести ее вчера. Или вы больше не нуждаетесь в моей помощи?
— Н-нуждаюсь… то есть… ой, — ну вот, я опять туплю. — Мне просто стало неудобно вас беспокоить, и…
Если честно, я просто боялась с ним встречаться. По неизвестным мне пока причинам, мозг отказывает в его присутствии. Вот прямо как сейчас.
— И вы решили из-за этого запороть сессию? — продолжил за меня Константин Дмитриевич. — Это немного разочаровывает. Знаете, мой отец бизнесмен. И все, чему он меня учил с детства, это проявлять деловую хватку во всем. Признаться, мне показалось, она у вас имеется. Но…
— Я просто не хотела навязываться, — прервала я его.
— И зря. Желание добиваться поставленных целей — похвально. Пусть при этом пострадает гордость. Или же придётся поступиться принципами.
Мне кажется, или он на что-то намекает сейчас? Я нахмурилась, насилу стараясь заставить мозг работать:
— Я не собираюсь поступаться принципами! — выпалила я, не успев до конца осознать, что может за собой скрывать эта его проповедь.
— В таком случае, что вы собираетесь мне предложить, Лера? — его голос сейчас казалось, проникал в мое нутро.
— Что? — я в ужасе уставилась на профессора.
Он неторопливо поднялся из-за стола и направился к двери.
Ч-что он делает?
Щелчок замка был красноречивей слов.
— З-зачем… — выдохнула я.
— Не дрожи, Лера, — он уже стоял слишком близко.
Голову дурманил аромат, ставший родным. Я прикрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. Горячие пальцы вдруг коснулись моей щеки.
— Чего ты боишься?
— В-вас, — не стала отпираться я.
— Почему?
— Вы ведь мужчина.
— Ты всех мужчин боишься?
— Только тех, что запирают дверь…
Боже, что на него нашло? Что он собрался делать?
КОНСТАНТИН
Что я собрался делать? Понятия не имею.
Просто захотелось спрятаться от всех вместе с ней.
Должно быть, это она манипулирует мной. Сначала навязывается под предлогом проверки итоговой работы. Потом сама же не приходит.
Я вчера чуть с ума не сошёл, целый день ожидая ее прихода. Мне как допинг необходимо видеть ее стабильно раз в день. А она не пришла! Это игра такая?
Она хочет меня соблазнить? А что потом? Пожалуется в ректорат? Это могло бы стать неплохой местью, за тот поцелуй.
Что ж, я готов принять правила ее игры. Хочу разгадать ее.
— Лера, посмотри на меня.
Для соблазнительницы она слишком стеснительна. Но это работает. Именно это ее невинное стеснение вызывает в моей душе ураган.
Я хочу ее… Хочу защитить ее. Хочу владеть ее сердцем. Какое-то первобытное чувство завладело мной. Я прихватил девушку за подбородок и заставил поднять глаза.
Дрожит. Нервно покусывает губы. Как же они близко…
— К-константин Дмитриевич, — шепчет еле слышно, заикаясь.
— Да, Валерия Александровна?
Ее ладонь легла на мою грудь. Обжигая даже сквозь одежду.
