Взяла пучок и начала отрывать от него соцветия, складывая их в миску. Алла вздохнула и подошла к холодильнику, доставая оттуда овощи.
— С чего ты решила, что яды помогут тебе вылечиться? — медленно продолжила свое занятие не глядя на Аллу. Знала, та услышала и на секунду замерла у дверцы, а потом достала пару пучков зелени и закрыла холодильник.
— Это Яр решил испробовать все варианты. Знаешь, порой мне кажется что мне самой проще смириться с диагнозом, чем ему, — Алла сложила в неглубокий розовый тазик овощи и подошла к раковине. — Я узнала о том что у меня рак пол года назад. Ну знаешь как бывает, просто едешь провериться у врача, а выясняется что…
Она замолчала, а я сделала глубокий вдох, потому что в носу засвербело.
— Сначала впала в шок, мне казалось это какая-то ошибка, потом свыклась с этой мыслью. Позвонила Яру, тот прилетел сразу как только смог. И вбил себе в голову что должен меня вылечить любыми способами. Его сложно переубедить знаешь ли…
— Прилетел? — заинтересованность в голосе выдала с головой, и я прикусила губу, но Алла все прочла между строк и мне показалось, улыбнулась.
— Я уже говорила, его работа подразумевает переезды и перелеты. Куда скажут — туда и направляется.
— Не знала, что телохранители часто переезжают… — отрезала машинально, заканчивая обрывать соцветия и сгребла стебельки, сбрасывая их в мусорный пакет. — И что, он сразу решил лечить тебя ядами? Не слишком логичное лечение тебе не кажется?
— Яр как и я все детство провел у бабушки, — Алла поставила чашу с овощами в раковину и начала набирать в нее воду, попутно промывая помидор. — Она лечила нас в детстве, заговаривала ячмень и больное горло, ну ты знаешь, как это бывает…
Отмахнулась, будто быть внучкой знахарки — само собой разумеющееся.
— Бабуля очень многим помогала, к ней всегда шли с проблемами, а она делала что могла — лечила, — Алла смахнула упавшую на лицо прядь и продолжила кажется сама не замечая что выбалтывает лишнее. — Мы с Яром росли и видели, как она помогала. Может глупо, но мы верим в это.
— Не глупо… — закусила губу, на секунду отвлекаясь от своего занятия. — Раньше этим жили…Просто сейчас люди стали циничнее что ли. Меньше верят. Меньше ценят, не знаю. Я понимаю, о чем ты.
Произнесла и мы замолчали ненадолго. Я задумалась: а что если Яр верит в это, значит он не такой сухарь как кажется и он возможно мягче. Сердце сжалось.
— Бабушка умирала тяжело. Не узнавала нас, считала чужими. Она перенесла через себя все болезни чужих людей, а потом сама страдала, — Алла замолчала, я думала она больше не будет говорить, но она продолжила. — Яр был к ней привязан больше. Но он изменился.
— Я не знаю, помогут ли тебе мои настойки.
Ответила честно, но Алла видимо ожидала такого ответа.
— Я тоже не знаю. Но знаешь, Лен. Если есть крошечный шанс продлить мне жизнь, я готова рискнуть.
Варить яд — очень громкое слово, на самом деле это больше настойка. Но определенные тонкости в варке есть. Насколько я знаю, при раке очень рекомендован березовый деготь, но фанатики порой прочат его как лекарство от всех болезней, поэтому он скорее иммуностимулятор. А вот настоящий противник этой проклятой болезни — ксенит. Но с ним нужно быть осторожным, при неправильных дозировках — могут быть проблемы.
При мне бабушка делала эту настойку и ни раз. Но я никогда не занималась этим сама — лишь наблюдала. В отличие от варки других ядов — это занятие самое опасное. Поэтому чтобы полноценно его приготовить мне пришлось взять у Аллы электрическую плитку и выйти на крыльцо. Доберов, естественно закрыли, чтобы те не снесли мой импровизированный стол. Хозяйка дома одолжила мне платок, которым я повязала рот и нос, как в вестернах, но главное — предосторожность. Маленькая кастрюлька, булькающая в ней вода и закатное солнце — вот мои спутники на сегодняшний вечер. На это придется потратить часа два.
Соцветия, порошок, пара стеблей одуванчика, кипящая вода. Обычный отвар. На первый взгляд.
Только его пары нельзя вдыхать. И желательно варить на открытом воздухе.
Только вот это мало помогло.
К концу процедуры у меня начала понемногу кружиться голова. Неуловимо так, будто выпила бокал вина на голодный желудок. Сначала легкий дурман окутывает разум, потом проникает в мозг и постепенно клеточка за клеточкой отключает его. А дальше глаза начинает щипать и хочется отключиться. Только вот нельзя. Надо закончить.
Заметив, что жидкость стала темно-бурого цвета будто чай, выключила плитку и накрыла кастрюлю крышкой. Убрала на край крыльца, чтобы остывала. Алла обещала не выпускать псов сегодня. Занесла в дом плитку и табурет. Смотала удлинитель. Ненавистный платок сдернула на кухне и бросила на стол. Нужно будет постирать.
Медленно моргнула. Голову обнесло. Открыла глаза, распахнула их так резко что стало дурно.
Надо прилечь. К утру смогу разобраться с отваром. Но ведь я не была еще в душе. А так хочется смыть с себя весь пот, который налип на тело за день. Да и душ поможет взбодриться.
Медленно, стараясь не делать резких движений от которых пульс ударял в виски зашагала к лестнице на второй этаж. На последней ступени споткнулась, но все обошлось.
Третья дверь — я помнила, в какую комнату меня поселили, поэтому прошла сейчас к ней и открыла, заметив спящего на постели Яра. Странно, я думала, он на первом этаже обосновался.
Помнится, вечером, прежде чем закрыть доберов Алла упоминала что на втором этаже тоже есть маленькая ванная. Как раз между комнатой Яра и ее спальней.
Подошла к шкафу и открыв выудила оттуда футболку и полотенце. Надеюсь, Яр простит мою наглость за то что так беззастенчиво рылась в его вещах. Но мне сейчас очень надо.
Взялась за дверцу и на секунду прикрыла глаза, пытаясь устаканить мир, чтобы тот не так шатался. Удалось ненадолго. Закрыла шкаф и прошла к двери неподалеку, открыла, нашарила на стене выключатель. Тут и правда была небольшая ванная, меньше чем на первом этаже, но так же хорошо оснащенная.
Вошла и бросила на закрытую крышку унитаза вещи. Закрыла за собой дверь и стянула противно липнувшую к телу футболку. Поддернула резинку шорт и рывком избавилась от остатков одежды. Голова закружилась снова, и пришлось на секунду присесть на край унитаза, чтобы снова заземлиться.
Посидела минут пять, может больше. Глаза открывать все труднее, нужен душ. Срочно!
Встала и побрела в душевую. Та представляла собой выложенный плиткой пол с невысокими бортиками по периметру кабины и застекленную стенку, которая тут же запотела, стоило мне открыть воду. От горячей воды стало мутить, и я переключила на более прохладную, но это не помогло. Голову обносило так, будто я не пригубила, а нажралась в хламину. Руки не слушались, ноги ватно тянуло, а сознание стало напоминать стекло в душевой — вроде бы вот он реальный мир, только видно его плохо. Как через преграду мутного стекла.
