— Держись, Анна-Мария, — смеется в шею, целуя жадно. — Просто держись за мою руку.
— Иди к черту, Бекетов. Ноги меня не держат.
— Значит, убежать не сможешь, — хмыкает довольно и поправляет на нас одежду.
Потом разворачивает к себе лицом и приподнимает под попой так, что наши лица оказываются на одном уровне.
— Я с рыжей не трахался, — снова говорит серьезно, глубокая морщина пересекает его лоб. — Неужели ты мне не поверила?
— Поверила и сейчас верю, но…
— Но что?
— Сам знаешь, что!
— Не знаю. Черт разберет, что у тебя в голове, Проблемная. Час назад все было спокойно, но сейчас тебя снова понесло. Я не знаю, что будет еще через час.
Реально не понимает в чем дело?! Чурбан!
— Я не перенесу еще одного предательства с твоей стороны! Вот что! — стукнув Глеба кулаком в плечо, тут же извиняюсь, поцеловав его. — Ты мне все объяснил, знаю, что выхода не было. Но от этого мое сердце не заживет за секунду. Мне было больно, и я не хочу, чтобы было больно еще раз.
— Просто больше так не делай. Мой телефон не отслеживается. Но вдруг это было бы не так. И что тогда? Ты выдала бы наше местоположение. Понимаешь?
— Угу! — всхлипываю. — Да, я знаю, что поступила дурно. Необдуманно. Но ты такой закрытый, я чувствую себя уязвимой.
— И как… помогло тебе включение телефона почувствовать себя защищенно?
— Нет! Стало еще хуже.
— Защищенной ты будешь чувствовать себя, только доверившись мне.
— Но сам не рассказываешь ничего.
— Именно это я и хотел сделать, но ты меня опередила.
— Я слушала, что говорит твоя женушка, и сбросила вызов. Удалила из журнала звонков, выключила телефон и вернула его на место.
— Ты сама призналась, что натворила. Совесть замучила?
— Я не могу так. Играть в прятки, обманывать, — признаюсь. — Я хочу иначе. Особенно, теперь.
Бекетов приближается, поцеловав мои губы.
— Отважная девочка. Признаешься в своих ошибках. Ты сильно повзрослела, Проблемная, и иногда мудра не по годам. Но иногда такая глупышка… — углубляет поцелуй, похищая кислород и остатки разумных мыслей. — Итак, что там наговорила рыжая гюрза? Чем она тебя расстроила?
— Эх…
Приникаю к мужской шее губами, перебираюсь выше, захватив мочку уха в плен, целую его, покусывая зубками. Я знаю, что это его слабое местечко. Всего одно…
Глеб начинает дышать чаще и крепче обнимает меня. Ласковым прикосновением языка заставляю его выпустить рваный стон.
— Прекрати, коварная. Иначе мы никуда не сдвинемся. Отстанем от графика, — выдает с сожалением и опускает меня на пол, придерживая сильной рукой.
Обида уже отпустила меня, растворилась под напористой лаской. Неужели мы всегда будем решать споры и разногласия сексом?
— Расскажешь, что говорила гюрза?
— Думаешь, что там важное? Боишься упустить выгодный брак?
— Рыжая не звонит по чепухе, — нехотя выдает Глеб. — Вступив в договорной брак, мы сразу же очертили границы. Работенки мне выпало немало… На ногах держишься? — снова спрашивает заботливо.
— Держусь. На всякий случай, сяду, чтобы не упасть. Вдруг у рыжей проблем больше, чем у меня, и ты мужественно отправишься спасать жену!
Как бы я ни хотела говорить ровным голосом, яд проникает в мои слова.
— Ревнивица и собственница, — замечает Глеб, быстро собирая то, что не успел собрать. — Выдвигаемся, не будем тратить время зря. Поговорим по дороге. Помни. Я с тобой. Это самое важное.
— А что насчет Большаковой?!
— Я выполнил свою часть сделки. Досрочно. На этом все.
— Она так не думает, — качаю головой.
Бекетов замолкает на несколько минут, совершая сборы. Выводит меня из этой убогой квартирки.
У черного входа стоит машина, другая. Не та, на которой мы сюда приехали. Я занимаю место рядом с водителем под искристый смех Глеба.
— Как же багажник, Анна-Мария? Я даже снова купил тебе носки. Те самые не нашел, но выбрал похожие.
— Как называют людей, у которых фетиши на носки?
— Я бы сказал, фетиш на Проблему. Но и вариант с носками не плох.
Последние нюансы.
Глеб занимает место за рулем, опускает ладонь на мое бедро привычным жестом, словно ему необходимо касаться меня постоянно.
— Большаковы — состоятельная семья, занимают хорошие позиции в регионе. Но не только у них есть жирный кусок. Там постоянная грызня за новые территории. Несколько крупных дельцов воюют между собой и идут на все, чтобы перекупить выгодные участки. Чужаки, бизнесмены со стороны, там не задерживаются. Их всех выживают совместными усилиями местных, а потом они снова с удовольствием варятся во взаимной неприязни и склоках. То еще змеиное кубло.
— Тебе необязательно рассказывать, — накрываю его ладонь своей. — Если не хочешь.
— Ты хочешь знать подробности и имеешь право знать их. Я не большой любитель долгих бесед, поэтому буду кратким.
Я оценила его желание поговорить, рассказать, как обстоят дела. Но внезапно поняла, что требуя от Глеба чего-то, я не добьюсь ровным счетом ничего.
Если я стану сыпать угрозам и выдвигать ультиматумы, чем я буду лучше его отца или женушки, с которой у Глеба договорной брак?
Я хочу, чтобы он был со мной по своей воле, а не по необходимости.
Поэтому больше не стану закатывать истерики.
Хотя бы попытаюсь, исправляю саму себя с улыбкой.
— Просто знай, что я от тебя этого не требую. Не хочу, чтобы между нами было напряжение и обязаловка. Это хуже всего.
— Ты меня удивила. Если я промолчу, останутся недомолвки. Ты начнешь думать всякое и сожрешь себя ревностью, — Бекетов смотрит на меня светлым, почти бесцветным взглядом и переключается на дело. — Основные конкуренты в том регионе — Большаковы и Князевы. Они враждуют из поколения в поколение. Остальные их союзники. Некоторые перебежчики, то к одним примкнут в поисках большей выгоды, то к другим.
— Хм… От таких надо в первую очередь избавляться!
— Умница, — коротко хвалит. — Папаша женил меня на Кристине, потому что Максу справить было бы не по силам. Он хорош в управлении финансами, знает множество лазеек, умеет вкладывать средства, но Большаковы к управлению своим капиталом никого бы не подпустили. Им нужен был сильный союзник, в лице влиятельной семьи, и тот, кто открыто поддержит Большакову. Может быть, даже крайними мерами. В их семье больше некому встать у руля. Отец при смерти, брат парализован. Некоторые посчитали, что женщина во главе такого бизнеса — слабое звено. Разумеется, не без науськивания со стороны главного конкурента. За спиной Большаковых объединились целыми семьями, начали устраивать препятствия, расшатывать бизнес, подкупать управляющих. Пришлось устроить чистку рядов. Некоторых приструнить удалось легко. С другими вышло чуть сложнее. Князев решился даже на организацию серьезного покушения. Обвал в шахте.
