Но когда я слышу, как они мусолят своими языками мою девочку, называя её моим прозвищем, возникает желание убить, что одного, что второго. Не сходя с этого места.
Возможно, отец ради удачной сделки готов и с молодёжью языком трепаться, но я считаю это пустой тратой времени.
— Отец, нам пора.
В ответ Бекетов старший бросает на меня взгляд, которым словно шикает на меня, желая поставить на место.
— Подожди, ты даже не представился, — говорит не совсем довольным тоном.
— Глеб Бекетов. Наёмник. Стою дорого. Временно не принимаю заказы, — чеканю. — Ещё вопросы?!
Близнецы нахмурились. Одновременно. Одинаково.
Выглядит комично, но мне не до смеха.
У близнецов на их рожах написано — трахари первого класса.
Такие за километр чуют красивых девушек.
Сейчас их нюх сработал на слова о Марианне.
Возможно, не только нюх дал сигнал, но и причиндалы тоже подали признаки жизни.
— У Глеба сегодня неважное настроение, — извиняется за меня отец.
Впрочем, двум оболтусам плевать. Они думают о чём-то своём, а потом радуют отца:
— Мы заглянем к вам на днях. Кажется, отец скоро закончит с изучением договора, — говорит Эдвард.
— Думаю, что отец согласится, — понижает голос Дитмар. — По крайней мере, я бы согласился на ваше предложение. Ждите нас с хорошими новостями!
— Ловлю на слове. Не пущу на порог, если новости будут дурными, — шутит отец, но я вижу, как не улыбаются его глаза.
Он только играет в радушного деда. На деле готов растерзать конкурентов и врагов.
— Надеемся, что к моменту нашего приезда интригующая гостья ещё будет у вас, — намекает Дитмар.
— О, Мари у нас надолго, — расплывается в улыбке отец. — Правда, Глеб?
— Правда. Вот только не советую даже думать в этом направлении, — смотрю холодно на парней, по очереди. — Ясно?
— Мы всё же приедем с хорошими новостями, — мягко улыбается Эдвард. — Правда, Дит?
— Очень хорошими… Что ж, пора и родителей повидать! Увидимся, Яков Матвеевич. Всего хорошего. Глеб… — едва заметно ухмыляется Дитмар.
Они двигают в дом. Мы — в другом направлении. Уходим.
Наконец-то!
— Чего ты так взбеленился?! — спрашивает отец. — Подумаешь, взглянут близнецы на Марианну. Неужели кому-то будет от этого плохо?
— Послушай, ты… — хватаю отца за плечо. — Добивайся успеха в сделках другими путями, не смей впутывать в это мою Марианну. На твоей роже было написано, что ты не прочь развлечь этих двух кобелей хорошенькой мордашкой. Всё ради денег и выгодного контракта, ради того, чтобы они шепнули отцу парочку хороших слов и порекомендовали ему работать с тобой. Так, да?! Вот только не выйдет. Пусть ищут себе другую суку для случки. Может быть, найдут даже ту, что сразу в два конца отработает!
— То есть эта сука твоя? — цинично спрашивает отец. — И только?
— И только.
— Всё настолько серьёзно?
— Ради того, чтобы вытащить Мари из гадюшника, я даже решился запустить руку в твои счета, прекрасно понимая, что ты вцепишься в меня. Умом понимал, но в душе надеялся, что ты хотя бы раз пойдёшь на уступки.
— После того, как ты на меня и моё мнение с высокой колокольни плевал?! Уступить?! ТЕБЕ?! Ну-ну, жди дольше! — фыркает отец.
Потом повисает долгое молчание. Вплоть до самого окончания поездки.
Когда автомобиль тормозит в поместье Бекетовых, я первым покидаю авто. Сердце ёкает и подскакивает вверх, когда я слышу в отдалении звонкий голос Марианны и её смех.
Спешу в том направлении, влекомый, как на зов сирены.
Однако… фоном смеху Марианны служит бархатный мужской голос.
Я узнаю его.
Но не могу сказать, что рад.
Впрочем, узнал его не только я, но и Бекетов-старший тоже встрепенулся.
— Макс?! — обрадованно выдыхает отец и поспешно ковыляет в сад, откуда и доносятся звуки смеха и разговора.
Навстречу попадается кто-то из прислуги, докладывая, что Максим Яковлевич вернулся из заграничной поездки на день раньше, чем планировалось.
— Макс вернулся на день раньше! — повторяет отец.
Счастье-то какое… Обосраться и не жить.
Ещё один озабоченный хрен на нашу голову!
Уже вижу этих двоих, сидящих за столиком в саду.
Мари невероятно прекрасна в платье лавандового цвета. Макс сидит напротив и не сводит с неё глаз, рассказывая, очевидно, одну из шуток, которых у него в запасе миллион.
Мой младший сводный брат ещё холост, не состоит в серьёзных отношениях.
И судя по всему, у него есть при себе запасная вставная челюсть. Потому что его челюсть я сверну прямо сейчас за откровенный флирт с Марианной.
Что же касается Марианны, я даже представить не могу, что сделаю с ней…
* * *
Передвигаюсь быстро, опередив отца. Буквально подлетаю к столику, желая устроить сводному брату взбучку.
Но Макс — тот ещё хитрозадый сукин сын, он всегда держится настороже и готов обернуть даже проигрышную ситуацию в свою пользу.
Младший сводный брат встаёт из-за столика первым и, распахнув объятия, приветствует меня:
— Мой старший брат! Давно не виделись, как ты?!
Он хлопает меня по плечу и пожимает руку. Я сплющиваю его ладонь всё сильнее и сильнее, он пытается делать то же самое в ответ, но выдержка быстро даёт крен.
— Отпусти! Дай обнять отца, — говорит сквозь зубы.
Мне приходится его отпустить.
— Макс, не ожидал, что ты вернёшься так быстро!
— Уломал итальянцев, подписал контракт и решил вернуться. Как нога, папа? На вид уже лучше! — приободряет отца. — Скоро будешь отплясывать джайв!
Я перевожу свирепый взгляд на Марианну, она в ответ улыбается мне лучисто.
Как будто ничего не было. Словно и не улыбалась моему братцу только что!
Я стою. Как вкопанный. Мари подходит сама, с таким невинным видом, до зубовного скрежета! Обнимает и прижимается всем телом.
— Спасибо за подарки, Глеб. Теперь мне гораздо комфортнее находиться в плену, зная, что хотя бы есть, чем прикрыть наготу! — шепчет куда-то мне в шею, потому что выше не дотягивается, даже несмотря на каблуки.
Она мягкая, как шёлк, и сладкая, как патока.
Но я зол.
И хер я растекусь от одного нежного шепотка.
— Ты про новые шмотки? — цежу отрывисто. — Это не от меня!
— Но мне сказали, что это презент от Бекетова, — растерянно выдыхает Марианна.
