— Добрый день, — подняла взгляд на Влада и застыла — его глаза завораживали.
— Ты права… — отвечает он интимным голосом — до дрожи в коленях. — Сейчас он действительно добрый. — Он отстраняется и вручает мне огромный букет нежно-кремовых роз и белоснежных орхидей. — В реальности ты ещё прекрасней.
Я в шоке. Никто не знает, что я люблю именно такое сочетание. Но на сладостную речь я вестись не собираюсь — плавали, знаем. Обычно таким альфонсы грешат. Кстати, может, и этот красавчик из них? Вполне возможно с такой-то внешностью.
— Влад, ты ей комплимент, а она, между прочим, тебя к альфонсам причислила! — заржал Александр.
— Господин Лютов, и после этого вы имеете совесть утверждать, что мысли не читаете?! — возмутилась я и тут же пожалела о своей горячности.
А вот он лишь развёл руками и так… ехидненько усмехнулся. Ну точно читает!
— К альфонсам? Серьёзно? — в недоумении посмотрел на меня Влад своими умопомрачительными глазами.
Второй раз с ним встречаемся, и я вновь стою и изображаю спелую вишню, так как по пылающим щекам чувствую, что их красный цвет сменился на тёмно-бордовый. Тут я вспомнила, что видела его в форме.
— Ой, вы же были в прошлый раз в форме! — стукнула себя ладонью по лбу, и тут же меня вновь обдало жаром — вспомнила, что на мне, кроме трусиков, ничего тогда не было. — Военный… — пропищала я, заметив, как у Влада взгляд вспыхнул, явно тоже вспомнил нашу первую встречу.
— Интересно… — раздался задумчивый голос Лютова. — Влад, а ты мне точно обрисовал обстоятельства вашего знакомства? Судя, как твоя Снегурочка краснеет, было там что-то весьма пикантное.
— Сань, ты не священник, чтобы я рассказывал всё без утайки. И как мы познакомились, тебя не касается… — Лютов только хотел ответить, как Влад припечатал: — Иди, брату моему помоги багаж погрузить в машину. Ну чего встал? Выполнять!
— Есть выполнять! — отрапортовал Лютов и перед тем, как покинуть нас, пробурчало себе под нос: — Как же меня достали эти солдафоны. Только ступил на родную землю, и тут же посыпались приказы, как из рога изобилия…
— Люцифер, не преувеличивай! — крикнул друг Миры вдогонку.
— Я констатирую факт: сейчас домой зайду, и начнётся… — покачал он головой, удаляясь.
— А я всё думала, кого он мне напоминает… И ведь точно, ваш Лютов — Люцифер во плоти! Кстати, а вас почему Цербером называют? — с настороженностью посмотрела на мужчину.
— Не думаю, что ты захочешь это знать, — слегка склонив голову, с полуулыбкой на губах отвечает.
— Действительно, не хочу, — согласилась с ним — кто знает, какие там у него скелеты в шкафу. — Тогда другой вопрос: где Мира?
— Я вместо неё приехал, так будет выглядеть более правдоподобно… Пошли, я не укушу.
Я с места не двинулась, хочу понимать, во что меня втягивают.
— Минуточку. За цветы спасибо, конечно…
— Это я так извинился, что в прошлый раз не обнаружил себя, — ласково смотря мне в глаза, всё-таки напомнил о том случае.
— А вот напоминать не нужно! — начала я злиться, и он кивнул, соглашаясь. Вот только лукавые огоньки в глазах говорили — он забывать ничего не собирается. — Лучше скажите, что, собственно, происходит, а то я впотьмах не любитель блуждать.
— Со мной тебе нечего боятся, даже в кромешной тьме.
Я лишь фыркнула, не раз слышала, как мужики из себя мачо строят, а когда до дела доходит — печалька. Либо бегут с такой скоростью, что спринтеры удавились бы от зависти, либо чудесным способом испаряются с места происшествия.
— Отвечайте по существу, опустим прелюдии.
Он удивлённо приподнял бровь.
Да, иногда я бываю язвой.
— Если коротко: ты у нас девушка красивая, а у нас целый табун холостяков дома пасётся, могут быть проблемы. Посему я буду изображать твоего жениха. — Я только открыла рот, чтобы ответить, что и сама могу этот табун разогнать, но когда он продолжил, я резко его закрыла. — Извини, бои без правил не для такой утончённой натуры, как ты. Так что будем изображать жениха и невесту до твоего отъезда. Меня бояться не стоит, я не стану к тебе приставать с непристойными переложениями, ты подруга моей сестры, значит, под моей защитой.
А от тебя кто защитит моё сердце?
— Не думаю, что стоит начинать знакомства с близкими Мирославы со лжи…
Обошла мужчину и замерла, куда идти — нужно не знаю. Оборачиваюсь к нему, чтобы поинтересоваться, где тут стоянка.
— Неожиданно… — протянул Влад, с интересом рассматривая меня. Я вопросительно изогнула бровь, мол, продолжай, интересно же, чем тебя поразила. — Значит, не любишь лгать — похвально…
Бог ты мой, меня похвалил мужчина! Не умереть бы счастья.
— Не любить это не означает, что не грешить этим. Я не знаю ни одного человека, чтобы не солгал хоть единожды. Не жалуете лжецов?
— Если человек мне солжёт, он перестаёт для меня существовать.
— Да, я смотрю, вы максималист… Сами-то вы разве никогда в жизни не лгали? Ох, подождите… — Изобразила, что задумалась. — О, вспомнила! Не вы ли буквально несколько минут назад именно это мне и предлагали?
Смотрю на него в упор, интересно же, как будет выкручиваться правдолюб. Он делает шаг ко мне и, наклонившись к моему лицу, выдал:
— А кто сказал, что я солгал?
У меня непроизвольно глаз дёрнулся, особенно когда я заметила ехидную полуулыбку на его губах. Но, вспомнив его разговор с Мирославой, решила отплатить ему той же монетой.
— Какой вы непостоянный… — покачала я головой. — Что, уже не пугает, что у нас менталитет разный?
— Снегурочка любит подслушивать? — коварно улыбнувшись, спрашивает, и взгляд при этом, как у хищника перед прыжком.
Вот сейчас я почувствовала себя ланью, на которую охотится тигр. Неприятное ощущение. И всё же пора учиться давать достойно отпор мужчинам, скоро это умение мне понадобится. Кстати, сегодня я на высоте, сама собой горжусь. Лихо я их!
— Ну уж простите, что не глухая… — Он вновь усмехнулся и отстранился. Даже дышать стало легче. — А вот вы не держите слово, обещали же, что никаких непристойных намёков не будет с вашей стороны.
— Первый раз слышу, что предложение руки и сердца считается непристойностью. — У меня челюсть отвисла. — Давай букет понесу, тяжёлый же.
Я сунула в его руки цветы, пусть забирает от греха подальше, а то ещё почку потребует за букет. Он берёт меня за талию и, подталкивая рукой, ведёт к выходу.
— Вы серьёзно? — Он вопросительно выгнул бровь, мол, ты о чём? — Я говорю о руке и почке… Он заржал. Ну да, оговорка забавная. — Тьфу ты! О предложении…
— Я понял… — Ну и слава богу, а то повторять этот бред язык не поворачивается. — А почему бы и нет? — пожал он равнодушно плечами.
