8
С Инеем мы дружили с самого детства, потому что вместе учились. А может, и по другим причинам. Есть вещи, которые действительно сближают. Например, совместно пережитый ужас. Или мечты о Шаолине.
Впрочем, на тренировку я решила пойти с другой своей подругой — Машей. Иней была до невозможности красивой. Слишком. Особенно сводили с ума ее инфернально длинные косы, спускавшиеся ниже спины. Никто бы не смог тренироваться в ее присутствии — такая невероятная привлекательность подавляла. Поэтому я взяла с собой Машу, симпатичную и добрую, но обычную девушку.
История нашего знакомства довольно интересна, и я не могу не остановиться на ней. В свои шестнадцать я была до крайности наивной и инфантильной. Об отношениях мужчины и женщины знала только понаслышке. Если бы меня тогда спросили, откуда появляются дети, я бы простодушно ответила: от любви.
Нелегко повзрослеть, когда на твоем жизненном пути встречаются только робкие домашние мальчики. С одним я сходила пару раз в кафе, с другим поцеловалась в темном подъезде, третий после свидания сказал, что сходит с ума совсем по другим девушкам: стройным, высоким, с замашками роковых женщин. Такая жизнерадостная и наивная подружка, как я, ему категорически не подходила.
Я же обожала мягкие игрушки и даже играла в куклы. Их накопилось около пятидесяти, причем несколько подарков от родителей были раритетами. Своего увлечения я стеснялась и считала детским. Однажды я вошла в магазин игрушек, краснея от стыда. Мне казалось, что все вокруг смеются надо мной. Я стояла и выбирала между двумя Барби. Блондинка или рыженькая? В костюме стюардессы или повара? А может, лучше купить Кена?
— Возьми рыженькую. Она красивее, — услышала я тихий голос. Передо мной стояла хорошенькая худенькая девушка лет восемнадцати. Ее волнистые рыжие волосы рассыпались по плечам.
— Это потому что ты выглядишь, как морковь? Я присматриваю подарок племяннице.
— Да? А я вот решила купить Барби для себя. Может, поможешь выбрать? — незнакомка пропустила между ушей нелестное сравнение. — Меня Машей зовут. Я тебя часто здесь вижу. Наверное, неплохо разбираешься в куклах.
Я хотела отвернуться и уйти. Никогда не знакомлюсь в магазине, да и общения хватает. Но что-то меня удержало.
— А я Элиза, можно просто Эля. И я люблю играть в Барби, хотя мне уже шестнадцать лет.
— Ну и что? Мне двадцать, а я играю с огромным удовольствием. Хочешь, покажу свою коллекцию?
С этого дня началась наша дружба. Маша жила одна, ее бабушка умерла, завещав квартиру, а родители работали где-то на Севере. Моя новая знакомая училась на юридическом факультете и грезила политикой. Это увлечение выглядело таким скучным для нежной и романтичной девушки.
Но Маша была куда многограннее, чем казалось с первого взгляда. Я до сих пор в деталях помню ее комнату с немного старомодной обстановкой. В ней почему-то всегда тяжело дышалось. Воздух был таким спертым, как будто тут проживала столетняя старушка. В центре помещения стоял кукольный дом размером не намного меньше человеческого роста. «На него вся стипендия уходит», — пожаловалась Маша.
В углу скучала швейная машинка, — девушка любила шить, но редко находила на это время. А вот спицы с крючком у нее не залеживались: каждую свободную поверхность занимала вязаная салфетка со сложным узором. И, конечно, много-много книг ждали своего читателя. Маша, как и я, обожала исторические романы Вальтера Скотта, фантастику Анджея Сапковского, Джорджа Мартина и Терри Пратчетта.
Возможно, ей и было одиноко. Впрочем, холостяцкую жизнь скрашивал толстенный кот Экзорцист, который достался подруге в наследство вместе с квартирой. Девушка нежно любила животное и позволяла ему все. Кроме того, котяра прекрасно отваживал надоевших поклонников.
Помню, как, наигравшись всласть в Барби, мы впервые выпили шампанского. Его преподнес Маше один из кандидатов в Любовь всей жизни. У меня развязался язык.
— Слушай, у тебя было это?
— Что это?
— Ну, это… с мужчиной?
— Что?
— Это…
— А…ну да…
— И как?
— Да так себе…
Мы захихикали и выпили еще по бокалу. Подруга рассказала несколько пикантных историй из своей личной жизни, и я смеялась в голос. С Инеем всегда приходилось взвешивать слова, а с Машей можно было нести любые глупости. Та только улыбалась, заплетая в косички свои рыжие волосы. И в тот вечер она дала мне пару таблеток активированного угля, посадила в такси и шепнула: «Приходи еще».
И я стала забегать почти каждый день после занятий. Наша дружба развивалась и крепла. А от Инея я отдалялась. Подруга детства казалась мне занудой, погруженной в свои книги и вымышленную жизнь. Слишком правильной. Слишком серьезной и сдержанной.
Я уже говорила: в ней все было «слишком». Наверное, от желания сделать что-то необыкновенное и заслужить любовь родителей.
Маша была жизнерадостной и свободной. Она слегка задержалась в подростковом возрасте, поэтому разница в четыре года не разделяла нас, как это случилось бы с любой другой девушкой. Я с улыбкой вспоминаю то беззаботное время, когда еще не встала на Путь воина. Когда могла выбирать. Когда мой Шаолинь был так близок…
9
Клуб «Бастион» располагался в здании бывшего завода. Места хватило и на удобный зал для тренировок по фехтованию, и на мастерские, где всегда пахло опилками, и на просторную комнату для собраний и лекций по истории.
И вот наша первая тренировка. Я помню ее во всех подробностях, хотя прошло уже много лет. Я пришла в «Бастион» наивной девочкой с флейтой, а ушла растерянной и несчастной, но повзрослевшей.
Мы с Машей стоим рядом с Грином и стараемся слушать его, хотя нам хочется смеяться. Время от времени мы даем себе волю и хихикаем. Реконструкторы уже косятся, ведь они пришли в зал, чтобы спокойно размяться и отработать приемы. Мы одеты в спортивные штаны и топики, которые открывают все, что можно и чего нельзя.
Но Грин ничего не замечает. Он терпеливо объясняет нам строение меча: «Вот гарда, а вот клинок». Наш тренер — студент исторического факультета, но мне, старшекласснице, он кажется солидным мужчиной. Как же сложно перестать строить глазки и внимательно слушать!
После теоретической части мы побегали по кругу, затем отжались и сделали разминку. Тренировка только началась, а я уже дышала, как старая собака.
— Ничего, потом будет легче, — пообещал Гриндерс.
Но я не поверила.
Мечей у нас не было. И, конечно же, умения ковать тоже.
— Ну и ладно. Сделайте себе деревянные, — посоветовал тренер. Мы переглянулись и опять захихикали. Это было равносильно тому, как если бы он сказал: «Соберите велосипед» или «Почините машину». Но мы привыкли находить выход из любой ситуации. Купили мечи у ребят из нашего клуба и заказали на будущее боевые романцы. Сейчас не верится, но я на полном серьезе рассчитывала стать воином и участвовать в соревнованиях.
