Но после концерта я подошла к музыканту и улыбнулась, прекрасно зная, какое действие это производит на мужчин.
— Круто отыграли. Спасибо вам.
— Рад, что тебе понравилось, — сдержанно ответил Ёрш.
— А где вас можно послушать?
— Нигде. Мы не записываем музыку, чтобы слушатели чаще ходили на концерты.
— Жаль. Я просто в восторге от вашей группы.
— Это замечательно. Немногие люди слушают сейчас фолк-металл. А ведь это наша родная музыка!
В том же духе мы проговорили еще минут десять. Обескураженная, я отошла. Ёрш остался равнодушен к моим чарам и общался только из вежливости.
Расстроенная, я пошла домой, мимоходом попрощавшись с Элей. Та грустно улыбалась. Я почувствовала тяжесть на душе. Не порадовал даже завораживающий роман из цикла «Песнь льда и пламени».
13
Я твердо решила узнать телефон Ерша и добиться от него взаимности. Но произошло событие, надолго отвлекшее меня от этого человека и гипнотической музыки фолк-металла.
На старости лет Кеша и Гоша решили развестись. И делали это с поистине итальянской страстью. Когда я пришла из «Средиземья», на полу лежали горы порванной одежды, битая посуда, перевернутые стулья и кресла.
— Что здесь за Мамай прошел?
Гоша и Кеша сидели растрепанные, со злыми глазами.
— Мы разводимся. Отец уходит. И это последний раз, когда я его вижу, — произнесла Иннокентия с истерическими нотками. — Клянусь жизнью моей дочери.
— Лучше бы ты своей поклялась, эгоистичная мамаша, — резко сказал Гоша. — Так вот, Иней, я переезжаю на съемную квартиру. А ты лучше здесь оставайся. Веди себя нормально, не путайся с мужиками, как ты любишь. Учись на отлично и пиши статьи в газету. Удивляюсь, как начальство тебя терпит. Особыми талантами ты явно не отличаешься.
— Гош, не хочу быть журналистом. Ты забыл, что я получаю педагогическое образование. Я мечтаю работать в школе. И, в отличие от вас, люблю детей.
— Размечталась… В газете будешь или на телевидении. Забыла, чья ты дочь?
— У меня свой путь!
— Хватит, Иней, замолчи. Не надо заговаривать нам зубы. Речь вообще не о тебе, — Гоша стукнул кулаком по столу, — Наши отношения с твоей матерью изжили себя. Сегодня мы сделали первый шаг к свободе.
— Рада за вас, — мне стало смешно.
— Мы думали, твоя реакция будет другой, — удивилась Кеша.
— Какой? Может, мне заплакать или закатить истерику? Когда вы уже поймете, что…
— Что поймем?
— Что мне все равно…
Гоша пожал плечами, взял спортивную сумку и погладил меня по щеке.
Это был жест, который, по его мнению, приличествовал случаю.
— Пап, у тебя другая женщина?
— Нет.
— Мама, может, ты полюбила другого? Дело в измене?
— Нет, нет и еще раз нет!
— Просто прошла любовь?
— Какая же ты глупенькая, Иней, — вдруг вздохнула Кеша. — Тебе ли говорить о любви? Когда-нибудь поймешь, почему люди разводятся. Чтобы быть свободными.
Я подумала о том, что даже замуж никогда не выйду. И уж точно не разведусь. Никогда. Тогда и в голову прийти не могло, что насчет чего-чего, а развода я оказалась права.
Когда Гоша уехал, мне стало легче дышать, ведь оставалась одна Кеша. Впрочем, легче откусить себе язык, чем назвать ее мамой.
Я часто думала о том, как ненавижу этих милых и обаятельных людей. Любимцев читателей. Богему. Компанейских товарищей. Деспотов с очаровательными улыбками. Лапочек с камнем за пазухой.
Тогда я не понимала, что к родителям часто бываю несправедливой. Вероятно, мой подростковый возраст несколько затянулся. Ведь несмотря на свой бесшабашный и богемный образ жизни, Кеша и Гоша искренне желали мне добра. И делали все возможное для моего счастья. Обеспечивали, поддерживали и давали столько свободы, сколько нужно. Правда, в двадцать лет в это верилось с трудом. С подростковым максимализмом я отвергала любой знак внимания и даже улыбку. Если бы я не верила так упорно, что они ненавидят меня… Если бы… Может, все сложилось по-другому.
Оформлением развода пришлось заниматься именно мне, ведь Кеша с Гошей категорически не хотели видеть друг друга. Процесс отнял несколько месяцев. Я стала постоянной посетительницей ЗАГСа, вызывая неудержимый смех у служительниц.
В нашей стране крайне сложно оформить развод двум людям, которые ненавидят свою вторую половинку. Заведующий ЗАГСа, нотариус, служители, выпрашивание подписей у Кеши с Гошей, ожидание, канитель с паспортом — цепочка была длинной. Когда я получила отвратительное свидетельство серого цвета, то была искренне счастлива.
Я торжественно вручила его родителям. Кстати, почему свидетельство о заключении брака — розовое, а о расторжении — серое? Да и пошлина за развод выше? Наверное, это молчаливый протест общества против разрушения семьи.
А может, знак сочувствия? Для многих людей развод — страшное испытание и горе. Но не для моих родителей, которые считали разрыв освобождением. Что же их держало вместе? Наверное, общая тайна. То, что они когда-то узрели в подземельях Верены.
От радости, что кошмарное дело закончено, мы с Элей напились шампанского. И, поддавшись уговорам и откровенному шантажу, она дала мне телефон Ерша. Музыкант вежливо поговорил со мной, хотя, как показалось, не вспомнил. Все-таки несколько месяцев прошло. От встречи отказался, сославшись на занятость и репетиции. Я выпила еще шампанского и проплакала всю ночь на плече у Эли:
— Вот видишь, красота решает не все.
— Не плачь, Иней, в тебе есть нечто большее, чем внешность. Ты — как интересная книга, которую хочется постоянно перечитывать.
— Я — обычная, типичное дитя девяностых. Умненьких и хорошеньких сейчас пруд пруди.
— И все-таки считаю, что тебе надо позвонить ему еще раз, — тихо сказала Эля.
Прошла неделя. Я постоянно думала о Ерше. Этот татуированный двадцати пяти летний парень был первым мужчиной, которым я восхищалась.
Наступив на гордость, я все-таки позвонила ему. И сказала:
— Позвольте мне встретиться с вами. Я хочу вас понять. А главное, узнать, откуда вы черпаете вдохновение для своей музыки.
— Что ж, попробуйте. Вы — искренняя девушка, Иней! — засмеялся Ёрш и назначил мне встречу у недостроенного виноводочного завода.
Я ожидала, что он поведет меня в кафе или на репетицию, но мы пошли прямо к заброшенному корпусу.
— Вы уверены, Инна, что действительно хотите познать, где я беру вдохновение для своих песен?
Я взглянула на его статную фигуру в камуфляжном костюме и высоких ботинках. И подумала, что отдала бы все, чтобы дотронуться до этих мускулистых рук.
