— Вернемся к вашему деду, — Ким мягко прервала поток излияний. — Что случилось дальше?
— А дальше начались странности, — пожал плечами внук революционера. — Дед сумел выбраться из груды тел и доползти до края леса. Вероятно, ему помогли поутри. Те тоже не слишком жаловали царскую власть, и подсобить выжившему революционеру для карликов было только в радость. А там уж Костю нашли жители села Арбино, примыкавшего к Заповедному лесу. Сейчас оно вошло в состав Верены, лишь название осталось в памяти.
Бесстрашные крестьяне скрывали деда от соглядатаев и полиции, кормили и лечили до 1917 года. Он так и жил в лесной землянке, а через некоторое время познакомился с моей бабушкой. А когда пришли большевики, Константин, не поверите, поступил на работу в советскую милицию. Однажды по подземным ходам вместе с напарником он гнался за преступником и вдруг, остановившись, закричал, как будто увидел привидение. Впрочем, товарищ утверждал, что так и было. Призрак с книгой заманил его в заброшенное ответвление катакомб, и больше Костю Волкова никто никогда не видел. Вот и свершилась месть Ницшеанца. Конечно, подземелье потом прочесывали. Народного героя искали всем миром, но что толку? А потом, когда в ходах пропал целый наряд милиции, их и вовсе засыпали от греха подальше.
— Ужасно, — вздохнула Ким. — Выжить ради такой судьбы?
— Вот поэтому я и хожу на могилы юных революционеров, хоть и знаю, что моего деда там нет. Я жду Ницшеанца и верю, что когда-нибудь он сочтет меня достойным узнать правду.
— Мне очень жаль, — девушка погладила опухшую руку. Вернее, едва коснулась пальцами. — Берегите себя, ведь на кладбище буйствуют призраки.
— Вы очень добры, но мне нечего бояться, — улыбнулся Константин Константинович. — Я тяжело болен и почти перешел грань, став для привидений почти своим. Но пока жив, буду мечтать найти тело деда и достойно похоронить.
Ким хотела сказать старику что-то хорошее, но пока искала слова, к роднику подбежал запыхавшийся Асмодей.
Не обращая внимания на визг, он крепко обнял девушку и долго держал, не отпуская:
— Ким, куда же ты пропала. Я уж думал, тебя поутри утащили. Вот дурень, бросил в лесу члена своей команды.
Фаерщица покраснела и, состроив гримасу отвращения, выскользнула из объятий Заратустры.
Глава 19
Утром Ким встала разбитая и измученная, как будто всю ночь напролет крутила огненные веера с поями. Ей хотелось спрятаться под одеялом и не думать ни о чем. Не помогли ни контрастный душ, ни чашка ароматного кофе, который сварил ей Еретик.
Тот умел готовить прекрасный напиток! Женя использовал родниковую воду и качественные зерна, отдавая предпочтение колумбийским. Сначала он с минуту прокаливал сахар в медной турке с узким горлышком. Затем наливал воду, доводил до первого кипения, снимал джезву с огня и только после этого засыпал кофе. Иногда Еретик добавлял немного корицы или молотого перца для вкуса. Или же выжимал в напиток лимон. Кофе получался удивительно крепким и ароматным.
Но в то утро Ким не радовало ничего:
— Мне страшно идти на работу. Чувствую себя зверем, на которого открыли охоту.
— Из-за Александра? — уточнил Женька.
— Нет, он всего лишь пешка в этой игре. Кажется, я начинаю догадываться, в чем тут дело.
Ким постаралась улыбнуться как можно нежнее, поблагодарила за кофе. Карие глаза Еретика засияли от этой неожиданной теплоты:
— Останься со мной…
— Не могу, любимый. Все предопределено.
Девушка надела свои неизменные камуфляжные штаны с толстовкой, надвинула капюшон на глаза, включила музыку в наушниках и нарочито медленно пошла на работу.
Войдя в «аквариум», Ким мельком глянула на часы. Она опоздала на целых двадцать минут. Фаерщица не спеша переоделась. Медленно-медленно застегнула пуговицы на белоснежной блузке, стараясь примять грудь. Надела черные лаковые лодочки на шпильке. Расчесала парик, и уже было приготовилась уходить, как вдруг заметила метнувшуюся тень. В ту же минуту погас свет. Ким затрясло.
Потому что в темноте она различила начальника! И не поверила своим глазам: что мог делать Александр в женской раздевалке?
Свет продолжал мигать. Но Ким теперь отчетливо видела фигуру менеджера.
— Ненавижу тебя, — выдохнул начальник.
И тут Ким стало по-настоящему страшно, потому что Александр подошел к ней вплотную и начал душить.
— Сдохни, сука…
Лицо начальника стремительно менялось. Становилось неживым. Отрешенным. На стене плясали жуткие черные руки. От ужаса Ким забыла про свою фобию и изо всех сил наступила шпилькой на ногу Александра. Тот взвыл и отпустил девушку. В тот же миг свет включился.
Ким опрометью бросилась бежать. Скорей в большой светлый зал, полный людей. Какими милыми и хорошими показались коллеги, о которых она так злословила.
И вдруг девушка поняла, что ей никто и никогда не поверит. Самодур Александр вызывал у сотрудников колл-центра куда большую симпатию, чем внешне милая и вежливая Ким.
Фаерщица остро осознала свое одиночество. Она пошла в туалет, где умылась и привела себя в порядок.
Затем проскользнула в зал и соврала коллегам, что попала в автобусную аварию, поэтому и опоздала. Некоторые посочувствовали и предложили помощь, но большинство даже не оторвались от своих компьютеров. Впрочем, уже через десять минут о Ким забыли все, кроме Цеси.
Вскоре пришел и Александр. Он ходил с опущенными глазами, немного прихрамывал и отвечал на вопросы невпопад. Лишь Цеся чувствовала настроение Ким, ее скрытый ужас и невыплаканные слезы. Но та старательно избегала проницательного взгляда подруги.
А через два часа Александр всё же подошел к ней и надтреснутым голосом попросил зайти в кабинет.
Ким кивнула и улыбнулась. Как только менеджер удалился, она шепнула Цесе на ухо, чтобы та подождала ее у двери.
— Если я закричу, сразу же зови на помощь.
Но Александр походил на выжатый лимон и вовсе не думал душить свою подчиненную. Он подвинул к девушке чистый лист бумаги и сказал:
— Пиши заявление.
— Что?! — взвилась Ким. — Да я здесь пять лет работаю!
— На месячный отпуск, — уточнил начальник. — Деньги получишь в кассе. Отпускные и двойную премию за отличную работу.
— А если не напишу?
— Ким, пожалуйста, прошу тебя, — устало сказал Александр. — Со мной что-то происходит. Что-то страшное и плохое. Нужно время, чтобы разобраться. И я очень боюсь не совладать с собой. Но верю, что справлюсь.
— Это не с вами происходит, а со мной. И я подпишу заявление.
— Отпуск с сегодняшнего дня.
— Как скажете, — Ким расписалась и поставила число. — Могу идти?
