Гонец продолжал жить в Константинополе на всякий случай: вдруг Габриэлю понадобится передать Малику срочное известие.
Поначалу связной что-то мямлил, но настойчивость виконта вынудила его признаться:
- Я ведь сам ничего не видел, мне рассказал об этом мой родственник, передавший письмо от вашей супруги. Ему показалось… что…
- Не тяни!
- …что ваша жена целовалась с каким-то норманном.
- Показалось? Это как?
- Не знаю, - пожал плечами сарацин. - Передаю то, что от него услышал.
- Почему он решил, что это норманн?
- Хайфа сказала, что это ее невольник, родом откуда-то с севера. В общем, норманн.
- Моя жена была беременна?
- Чего не знаю, того не знаю! - Глаза посыльного вдруг недоверчиво прищурились, и он сердито спросил - А почему вы об этом вспомнили?
- Перечитал еще раз письмо от своей супруги, - с язвительной ухмылкой объяснил Габриэль.
Виконт вытащил из кошеля на поясе три золотых безанта и протянул их гонцу:
- Если Малик ничего не узнает о моих вопросах, осенью ты получишь еще пять безантов.
- Десять! - не растерялся наглец.
- Договорились, - ухмыльнулся Габриэль, бросив на продажного слугу презрительный взгляд.
Вместе с Ахмедом виконт вышел на улицу.
Итак, два разных человека сказали одно и то же. Но Габриэль хотел убедиться во всем лично. Нужно ехать в Дамаск. Сбежать просто так не по-рыцарски, надо предупредить де Бриенна. И вдруг он вспомнил:
- Меня же ждут на совещании!
Виконт поднял голову, чтобы определить, где же солнце, но узкая константинопольская улочка была застроена высокими зданиями, некоторые достигали шести-семи этажей. Определить, миновал ли полдень, не представлялось возможным, и Габриэль с Ахмедом торопливо зашагали во дворец.
Подойдя к Буколеону, виконт спросил:
- Найдешь дорогу сам?
Ахмед кивнул.
- Только моим ничего не говори…
- Я не баба болтливая! - оскорбился сарацин и зашагал прочь.
Габриэлю повезло: совещание еще не началось. Жан де Бриенн согласился его выслушать и пригласил на открытую террасу, расположенную на втором этаже. Отсюда открывался завораживающий вид на море. Террасу огораживала невысокая балюстрада, а крышу поддерживали несколько высоких изящных колонн из мрамора редкого малахитового цвета.
В проемах между колоннами свисали золотые парчовые занавеси, вокруг массивного бронзового столика стояли небольшие, но удобные кресла с бархатными накидками. На них и кивнул Жан, приглашая гостя присесть. На полированной малахитовой столешнице, обрамленной кованой позолоченной бронзой, стоял хрустальный кувшин с серебряным основанием и витиевато изогнутой ручкой. В таком же стиле были выполнены и два массивных кубка. Слуга налил в них темного тягучего вина, аромат которого сразу защекотал ноздри.
- Свободен, - бросил через плечо Жан слуге, и тот бесшумно исчез в дверном проеме.
Габриэль бывал здесь не единожды, но каждый раз поражался роскоши красивой террасы, так резко контрастировавшей с постоянно пустой казной.
- Я люблю это место и потому хотя бы здесь поддерживаю должную королевскую роскошь, - словно услышав мысли виконта, ухмыльнулся де Бриенн. - При созерцании бескрайней лазури Пропонтиды мне очень хорошо думается.
Вид действительно восхищал, но сейчас Габриэлю было не до красот. Поэтому, опустив лирические отступления о чарующих пейзажах, он сразу сказал главное:
- Сир, мне необходимо срочно уехать. Я получил известие, что моя супруга беременна.
- Ее здоровью что-то угрожает?
- Здоровью нет, но… - Габриэль замялся: он не подготовился к расспросам о жене. И, прямо взглянув в глаза императору, отчеканил: - Мне надо уехать!
Жан жил на этом свете уже давно и сразу же заметил пугающую черноту в мужском злом взгляде. Поэтому без обиняков спросил:
- Вы подозреваете, что ребенок не ваш?
Габриэль отвел взгляд и промолчал.
- Здоровью виконтессы ничего не угрожает? - повторил вопрос император.
- Насколько я знаю, нет.
- Тогда, пожалуйста, останьтесь. Мы с вами не связаны вассальными клятвами, поэтому приказать вам я не могу. Но очень прошу - не уезжайте! Вы мне нужны.
А отношения с женой выясните позже. Она к тому времени уже родит, будет проще.
Слова старого Жана показались Габриэлю разумными: о чем он сейчас будет говорить с ней, беременной? Пусть спокойно рожает, а там…
Приняв решение и загнав бурлящие чувства в тайники души, виконт полностью переключился на политику:
- Зосим рассказал мне о срочном донесении. Что в нем?
- Венецианцы из Каллиполя просят нашей помощи.
- Городу угрожает Ватац?
- Да, он. Договор, заключенный в декабре прошлого года между Иоанном Ватацем и Иваном Асенем о женитьбе их детей, недавно исполнили. Наша надежда на то, что эта помолвка, как многие подобные, будет разорвана, не оправдалась. В мае ромей Федор и болгарка Елена обвенчались в одной из церквей Лампсака
[135]. После бракосочетания молодая супруга вместе со свекровью уехали в Никею, а Асень умчался в Болгарию - собирать войско.
- Если Ватац захватит Каллиполь, то сможет полностью контролировать пролив, а значит, перекроет нам выход в Эгейское и Срединное море?
- Если к этому добавить, что Асень блокирует Константинополь с суши, то мы окажемся в жесткой изоляции.
Габриэль понял, сколь ничтожны его семейные проблемы в сравнении с катастрофой, грозившей империи франков.
- Сир, вы считаете, что Ватац и Асень, оба претендующие на древний Константинополь, договорились всерьез?
- Только на шаткость их союза и надежда. Иван Асень никогда не простит мне, что я вместо него стал тестем Бодуэна.
[136] Именно неудавшееся сватовство – по мнению Асеня - сделало его законным претендентом на константинопольский престол. Таким же, как потомственный ромей Ватац. Поэтому коалиция между болгарами и греками не может продлиться долго, однако сейчас они нам нервы пощекочут.
- Что вы намерены делать?
- Спешно собирать отряд. Сотня моих бойцов, гвардия молодого императора, добавим несколько дюжин наемных рыцарей, - в общем, полтысячи всадников наберется. Столько же я найму и пехотинцев. Войско для нынешних тяжелых времен получится довольно внушительное. Однако основная и самая организованная его часть - императорская гвардия - фактически подчиняется вам, виконт. Да и я немолод, а старика здоровье может подвести в любой момент. Вы же как опытный военачальник сумеете меня заменить. Поэтому я и прошу вас - останьтесь.
