– Сейчас возьмём, а расплачиваться будем металлоломом, в который превратится военная техника стран кредиторов после появления в небе стай «Рексов». Ещё в очередь будут стоять жирные «сучки», чтобы сдать своё вооружение.
Но даже на этой эйфории природная осторожность возобладала, и было решено, что Россия конфликт провоцировать не будет, и только если её поставят перед красной чертой, отправит «Рексов» на орбиту. И если это произойдёт, то мямлить будет уже нельзя, показывать мускулы – это значит затягивать противостояние, следует немедленно приступать к плану «А». А его развитие будет зависеть от количества боеспособных «Рексов». Если аппаратов будет немного, то задача будет очистить орбиты земли от чужих спутников. Сбивать все, включая и спутники стран – не членов НАТО. Разбираться времени уже не будет: не ответил на запрос «свой-чужой» – в утиль такой аппарат. Космос должен быть полностью под контролем России. Исключение было сделано только для обитаемых космических станций. В случае же достаточного количества «Рексов» план «А» перерастал в тотальный контроль над небом Земли. Все полёты военной техники запрещались, нарушители сбивались, а по военным объектам стран, нарушивших этот запрет, «Рексами» должны наноситься плазменно-лазерные удары. В первую очередь по пусковым шахтам, стратегическим подводным лодкам, авианосцам, военным базам и военным узлам связи. Одновременно с объявлением эры демилитаризации воздушного пространства созывалась всемирная конференция по разоружению. Страны, отказавшиеся в ней участвовать, попадали под программу плана «Б» – «Рексы» начинали разрушать инфраструктуру таких государств. В первую очередь узлы связи и линии электропередачи. Если и после этого страна отказывается участвовать в процессе разоружения, то ударам с орбиты «Рексы» начинают подвергать и гражданские объекты. Уничтожается резиденция главы государства, запрещаются полёты даже гражданской авиации; если и это не помогает, то вступает в действие план «Г». А это предполагает, что «Рексами» будут уничтожать любой объект, замеченный на дорогах между городами. И получается, что только на своих двоих можно будет принести несколько килограммов продуктов в такой город, как Вашингтон. В Нью-Йорке со снабжением будет не лучше – морские суда тоже будут подвергаться плазменным ударам, пока правительство США не капитулирует и не согласится разоружиться.
Уже глубокой ночью, когда военная составляющая будущей стратегии была принята, вспомнили и о повседневной жизни. А самым узким местом так и оставалось положение наших граждан в Крыму. Наземным транспортом возить грузы через территорию бывшей Украины было очень опасно – там продолжалась латентная гражданская война, которую подпитывали как с запада, так и с востока. Деньги в этом адском котле крутились неимоверные, и украинским олигархам, одуревшим от крови и горя людей, всё никак не удавалось навести там порядок. «Гуляй-поле», казалось бы, навечно воцарилось у западных рубежей России. Вурдалаки, как с той, так и с другой стороны, начинали буквально бесноваться, как только делались попытки облегчить судьбу проживающих в несчастных провинциях людей. Проще, да в конечном счете и дешевле было создать обходные пути, минующую эту клоаку, которая раньше была благословенным местом и житницей единой страны. Буржуины всё сделали, чтобы разделить некогда единый народ. Разделяй и властвуй – вот их принцип, и, как правило, он всегда работал.
Дискуссия по вопросу строительства нового моста начала разрастаться, несмотря на позднее время, усталость членов Совбеза и то, что ещё в Москве корпорация взяла на себя обязательство по его строительству. В том, что мост будет построен, никто из присутствующих не сомневался. Просто члены Совбеза пытались навесить на корпорацию дополнительные животрепещущие задачи. Проблемы с водоснабжением настолько обострились, что нужно было принимать экстренные меры. А корпорация уже воспринималась этими серьёзными мужами как палочка-выручалочка от всех бед, они теперь доверяли в решении такой важной проблемы только ей, вот и пытались надёжную структуру использовать и в решении жизненно важных для проживающих в Крыму людей вопросов.
Проблемы воссоединенного с родиной Крыма учредителей корпорации тоже заботили (не в безвоздушном пространстве же они жили), поэтому главному инженеру проекта было дано техническое задание – предусмотреть при проектировании моста водовод крупного сечения и линию электропередачи мощностью не менее 700 мегаватт. Координатором проекта был назначен выпускник кадетской школы Андрей Кондратьев, год назад закончивший МЭИ. Конечно, это было невероятно, на такую ключевую должность назначить 25-летнего молодого человека, который не прошёл горнило производства и знал всё только по учебникам. Невероятно это было для любой структуры, но только не для корпорации. Учредители верили в молодых ребят, выпускников кадетской школы. Кому как не им брать на свои плечи заботу о стране. К тому же самим учредителям в те далёкие времена, когда они затеяли все дела с корпорацией, стукнуло только по 22 года. Конечно, кроме Бориса Михайловича, которому в те времена было столько же лет, как сейчас его племяннику Виктору.
Так вот, Андрей был парень очень энергичный и ответственный – получив два месяца назад задание по организации работ по проектированию и последующему строительству моста через Керченский пролив, он провернул поистине гигантскую работу. Вчерне был разработан проект этого гигантского сооружения – завершение его тормозило только окончание всех геолого-разведочных работ в месте строительства моста. Трасса будущего путепровода несколько сместилась относительно разрушенного землетрясением конструкций старого моста. К тому же вследствие мощнейшего землетрясения пласты сдвинулись, и пришлось геологические исследования делать заново. Одновременно с работой геологов формировалось управление строительством моста, завозилось оборудование и материалы. Работа кипела, а сам Андрей был срочно вызван с Таманского полуострова в связи с проведением в Тургояке выездного заседания Совбеза. Сергей чувствовал, что, несмотря на проблематику новой и ошеломляющей системы вооружения, члены Совбеза вспомнят и о Керченском мостовом переходе. А кто, кроме непосредственного участника этого грандиозного проекта, сможет доложить о ходе стройки и о возникающих проблемах и трудностях? Андрей прилетел вчера, и президент корпорации несколько часов провёл с ним, выясняя всю проблематику строительства мостового перехода через Керченский пролив.
Из всей просмотренной документации больше всего впечатлял эскиз моста, созданный суперкомпьютером корпорации. Изящная конструкция, которая настораживала некоторыми деталями. Во-первых, толщиной редких и высоких опор. Казалось, дунет ветер посильней и обрушит эту ажурную конструкцию. Или она не выдержит веса гружёных железнодорожных составов и сложится как карточный домик. Даже знатоку свойств уралия было жутковато смотреть на опоры в два раза тоньше, чем само тело трёхэтажного моста. У него первый уровень, возвышающийся на пятьдесят метров над водами пролива, был технический – там проходил изготовленный из уралия водовод диаметром два с половиной метра, а также трубы сверхпроводимой линии электропередачи, в которые должен быть закачен жидкий гелий. Второй уровень был предназначен для двухпутной железной дороги. Ну а третий был самый широкий, там должна пролегать четырёхполосная автомобильная дорога. Естественно, покрытие у неё проектировалось из уралия, а значит, это была и довольно мощная солнечная электростанция. Вырабатываемая ей электроэнергия должна была использоваться на освещение моста, а также на нужды небольшого поселка, где проживала охрана и работники эксплуатационного управления. Его строительство тоже входило в комплексный план возведения мостового перехода через Керченский пролив. А ещё протяжка сверхпроводимого энерговода до Ростовской атомной электростанции и возведение мощного насосного комплекса в месте забора пресной воды для запитки водовода, который требовалось проложить до Симферополя. Одним словом, грандиозное сооружение, а сам мостовой переход протяжённостью 17 километров опирался всего лишь на несколько десятков опор.
