Тонкая, бледно-желтая ниточка мерцала едва заметно, почти растворяясь в наливающемся темнотой магическом поле Стейна. Но ведь этого не может быть… Такое бывает только в одном случае — когда человек умирает.
— Лорд Стейн, вы меня слышите?
Я быстро достала из сумки экстракт арьяна, развела его в стакане с водой и, придерживая голову больного, попыталась влить раствор в приоткрытый рот.
Стейн снова дернулся.
— Тише, — шептала, удерживая пациента и вглядываясь в бледное лицо.
Настойка должна была подействовать через пару минут, но время шло, а Стейну не становилось лучше. Его сердце билось все медленнее, дыхание стало еле слышным, а кожа — еще более бледной и холодной.
— Ладно, попробуем по-другому.
Я быстро вскрыла ампулу с вирником, набрала стимулятор в шприц и ввела пациенту.
Никакой реакции. Давление понизилось до критического, пульс почти заглох, дыхание едва прослушивалось.
— Ой беда… — заламывая руки, тоненько завывал Олли. — Бедный хозяин! Отравили! Убили, душегубы проклятые!
— Помолчи, пожалуйста, — оборвала я его, прислушиваясь к сердцебиению Стейна и пытаясь разобраться в причине приступа.
— А ты не командуй тут, — надулся духовик. — Не можешь хозяину помочь, так и скажи. Ох, бедный наш лорд, — снова затянул он заунывную песню. — Уже и нить силы истончилась, помрет скоро. Как пить дать помрет!
Я шептала заклинание, поддерживающее сердце, но понимала, что оно не помогает. Магия не впитывалась. Она проходила сквозь арку силы, словно вода сквозь сито, и исчезала, не давая нужного эффекта.
— Ну же, лорд Стейн, вы должны бороться!
Разумеется, никакого ответа не последовало. Стейн умирал. И ни одно из тех средств, что я использовала, не могло ему помочь — ни сильнейший экстракт арьяна, ни еще одна инъекция вирника, ни касильская настойка.
— Лорд Стейн, — звала своего пациента, но тот так и не приходил в себя.
Его лицо казалось вырезанным из мрамора. Красивые мужественные черты на глазах менялись, застывая посмертной магической маской, арка силы истончилась настолько, что почти полностью растворилась в темноте, и мне стало страшно.
— Мать-заступница, помоги! — прошептала с отчаянием и поняла, что не могу позволить Стейну уйти. Только не сейчас!
Может, если бы у меня было время подумать, я бы нашла другой выход, но в тот момент мне показалось, что счет идет даже не на минуты, а на секунды. И у меня просто не оставалось выбора.
— Ну уж нет, лорд Стейн! — цепляясь за кулон, со злостью бросила неподвижно лежащему на постели пациенту. — Вы как хотите, а я не собираюсь искать новое место работы!
Я быстро расстегнула рубашку лорда, правую руку положила на его грудь в районе сердца, а левой сжала серебряную каплю кулона.
— Арторио вигос, — прошептала семейное заклинание и начертила знак жизни. И тут же почувствовала, как тонкая струйка моей силы устремилась к потухающей арке Стейна. Ручеек влился в едва заметную ниточку, та вспыхнула алым, принимая чужую магию, и спустя пару минут окрасилась ровным золотистым цветом. И чем больше времени проходило, тем насыщеннее она становилась.
Перед глазами замелькали мушки, но я все вливала и вливала силу, и вскоре Стейн задышал ровнее. Его лицо порозовело, сведенные брови расправились, пальцы на руках разжались, и он едва слышно вздохнул, как будто освобождаясь от тяжкого груза.
— Аркос, — произнесла закрепляющее заклинание, и устало провела ладонью по лбу, убирая выбившиеся волосы.
Ритуал требовал огромной отдачи и оставлял после себя ощущение полного опустошения. Но он был тем единственным, что могло помочь.
— Теперь все будет хорошо, — прошептала еле слышно и провела пальцами по густой русой поросли на медленно вздымающейся груди. — Утром вы даже не вспомните, что с вами было.
— Эй, ты из этих, что ли? — Спросил Олли, уставившись на меня подозрительным взглядом.
— Будь добр, сделай вид, что ты ничего не видел, — попросила я его.
Сил на то, чтобы что-то объяснять не было.
— Да как же это? — Буркнул Олли. — Вас, подземных, если уж раз увидишь, вовек не забудешь.
— Ты ведь хотел, чтобы я помогла твоему хозяину?
— Хотел, — мрачно кивнул Олли.
— Я это сделала.
— Но ты…
— Олли, ему оставалось жить несколько минут. И я сделала то единственное, что могло помочь. И если ты собираешься на меня донести…
— Ничего я не собираюсь, — буркнул духовик.
— Тогда просто забудь все, что видел, — посоветовала я ему и присмотрелась к Стейну.
Сердце под моей рукой билось спокойно и размеренно, выглядел лорд не в пример лучше, чем еще несколько минут назад, и я успокоилась. Подействовало. Арка силы горела ровным светом. Осталось только капнуть в приоткрытые губы лорда немного касильской настойки, и подождать, пока она подействует.
— Вот так, отлично, — заставив Стейна проглотить лекарство, прошептала еле слышно и сунула пузырек в карман, стараясь не думать о том, что сделала.
Перед глазами снова все качнулось. А потом колени подогнулись, и я опустилась возле кровати, оказавшись совсем рядом со Стейном. Его лицо находилось всего в паре рьенов от моего, но мне сейчас было все равно. После выброса силы ужасно хотелось спать. А еще — съесть что-нибудь сладкое. Но спать все-таки больше.
— Эй! Тебе чего, тоже плохо? — Забеспокоился Олли.
Он спрыгнул с тумбочки на кровать и уставился на меня своими глазищами с таким видом, словно я собиралась умереть.
— Ты это… Даже не думай! А кто хозяина вылечит?
— С твоим хозяином все будет в порядке, — пробормотала из последних сил и закрыла глаза.
«Посижу так пару минут, и встану» — подумала сквозь навалившуюся дрему и провалилась в серую мглу.
Глава 2.2
Рольф Стейн
«Это недоразумение, — думал он, разглядывая белокурую головку, лежащую у него на груди. — Глупое и досадное недоразумение»
Внутри поднималось раздражение, смешанное с каким-то непонятным чувством. Неприязнью? Интересом? Волнением? Кровь быстрее бежала по венам, по телу распространялось тепло, и даже в ногах, которых он практически не чувствовал раньше, что-то едва ощутимо покалывало. А ушлая девица спала так спокойно, словно он был неодушевленным предметом — столом или подушкой.
Рольф прислушивался к ее тихому дыханию и не мог заставить себя разбудить нахалку. Кто бы еще сказал, с какого реса она устроилась у его кровати? И что забыла в его комнате?
«Уволю, — думал он, с каждой минутой раздражаясь все сильнее. — Вышвырну вслед за остальными. А потом заколочу дом и уеду в Кранц, подальше от знакомых и от Эндрю с его глупыми планами».
