– Прости, – сквозь зубы проговорил он. Яблоко в его руках превратилось в кашу – так сильно парень сжал его.
Я же почувствовала какую-то странную, острую печаль. Мой самый первый поцелуй на самом деле был прямым приказом. Эта чуткость и сладкая нежность – магической фальшивкой. А парень… парень моим не был, но теперь принадлежал мне. И это было чудовищно.
– Мы должны рассказать леди-ректор о случившемся, – заявила я.
– И тебя казнят без суда и следствия, – мрачно отозвался парень, выбрасывая в урну ошметки яблока и отмывая руки. – Возможно, меня тоже за жестокое убийство четверых человек. А если не казнят, то к внушительному перечню моих социальных достоинств прибавится еще и этот незначительный пункт. Как думаешь, пустят меня на порог гвардейского корпуса? Не говоря уже о каком-нибудь приличном доме.
– Но с этой связью нам нельзя жить. Она будет становиться сильнее и сильнее.
– Я в курсе. Поэтому придется штурмовать хранилище знаний, чтобы отыскать способ отменить призыв.
– А если такого способа нет?
– Есть, – отрезал Раймонд.
– Как ты можешь быть так уверен!
– Легко. Это сейчас ты одна на шесть курсов, а раньше таких, как ты, был целый факультет. И я уверен, что подобное происходило ненамеренно или специально между студентами. Не могло не происходить. К тому же такой дар изначально опасен для общества, а раз твой род не вырезали в целях санации, то есть способы устранить последствия.
– Ага. Называется «смертная казнь».
Раймонд разозлился:
– Если вчера у тебя хватило храбрости выпрыгнуть из движущейся кареты, чтобы вернуться в Древо познания и вляпаться в неприятности, то сегодня тебе тем более должно хватить храбрости, чтобы найти способ все исправить и получить диплом мага!
– Я не боюсь, – ответила с вызовом.
– Отлично, – зеленые глаза вспыхнули, – значит, мы справимся.
Конечно, справимся. У нас просто нет другого выбора.
27
– Это что за кровавая жижа? – брезгливо спросил Рагнар эльд-Лааксо, болтая ложкой в тарелке с супом.
– Это борщ. Попробуй, тебе понравится, – весело ответила леди-ректор.
– Приготовлен на крови твоих двоечников, не иначе, – пробурчал огненный маг, с сомнением пробуя варево.
– Кровь сворачивается при кипячении, тебе ли не знать, – возразила Линнея. – Ну как, вкусно?
– Пойдет, – недовольно отозвался Рагнар.
Леди-ректор рассмеялась. Огненному магу категорически не нравилось это странное, тихое место. Но кнайпа была проверенной, есть хотелось страшно, а поговорить – еще больше.
– Рагнар, к вопросу о крови… в одном из переулков города нашли следы алого вьюна.
– Мне ваша цветочная магия ни о чем не говорит, – с набитым ртом ответил мужчина.
– Алый вьюн легко уничтожает трупы, – буднично сообщила Линнея.
– Вот как? – маг прищурился и отодвинул пустую тарелку от себя. – У вас такой потрясающе низкий уровень преступности, что это вызывает подозрение?
– Нет, подозрение вызывает, что это довольно сложная магия.
– То есть там точно кого-то убили, но кого – непонятно? – рассматривая жаркое в тарелке уточнил Рагнар.
– Ага. И это вторая плохая новость.
– Даже боюсь предположить, какая первая, – огненный маг наколол кусок мяса на вилку и принюхался, определяя степень съедобности.
– Алый вьюн уничтожает почти все. За исключением пары видов металлов, которые ему не удается подвергнуть коррозии. На месте преступления нашли вот это, – Линнея положила на стол весьма помятый и пожеванный перстень-печатку. Но символ на оттиске все еще легко узнавался.
– Рагнар, как ты думаешь, что нужно в нашем стремительно беднеющем мире Серому Совету?
28
Не считая яблок и кофе, из еды дома у Раймонда не было ничего.
– Как вообще ты здесь живешь? – хмуро спросила я, наблюдая, как парень закрывает дом сначала на обычные ключи, а потом на магические.
– А я здесь почти не живу, – пожал он плечами. – Каникулы провожу с Иви и Кертом. Если, конечно, дядюшка не вызывает явиться пред его очи понервировать высший свет или показать всем, какой он потрясающий опекун и как он обо мне заботится.
– Звучит скверно.
– Ну почему же, – Раймонд, наконец, закончил возиться с домом, и мы отправились пешком в Древо познания, намереваясь перекусить по пути. – Мир за столицей довольно интересный. Простые люди, простые потребности, простые желания. Дом, семья, здоровье – вот, собственно, и все, что нужно для счастья. У ребят такой взгляд на жизнь еще сохранился, несмотря на то, что их пообтесала столица. Никаких тебе светских интриг и аристократических пакостей. Вот в лицо получить можно легко. Но! – Раймонд поднял указательный палец. – Только за дело.
– Получал? – не удержалась я от вопроса.
– Бывало, – хмыкнул он в ответ.
Хотелось расспросить детальнее, но чувство такта еще не до конца мне отказало.
Раймонд привел меня в небольшую пекарню, от которой на квартал вокруг пахло свежим хлебом. Мы заняли стол в углу, сделали заказ и стали обсуждать план действий.
– Меня в хранилище не пустят, а запросить всю литературу по призыву – это слишком обще, – поделилась своими опасениями я.
– Ну уговорить энт-Эпли пустить меня и тебя за компанию побродить по хранилищу – дело нехитрое. А вот начать надо с учебников возраста твоих родителей. Или старше.
Я кивнула, хотя не была уверена, что учебные пособия с тех пор претерпели хоть какие-то изменения. Впрочем, углубиться в детали нам не дали.
– Мия! Какая встреча! – радостный вопль заставил меня внутренне похолодеть.
От прилавка через все помещение мне усиленно махала младшая дочь древа Кирсс. Моя как бы подружка из прошлой, обеспеченной, богатой и бесправной жизни. Я вежливо улыбнулась в ответ, надеясь, что у девушки хватит чувства такта не тревожить меня за едой.
Но женское любопытство явно сильнее этикета.
– Я и не знала, что студенты могут покадить Древо познания! Думала, вас там взаперти держат от каникул до каникул. Оу, энт-Тёрн? Какая неожиданность!..
Подружайка сделала круглые глаза. Я представила, что завтра по всем салоном поползут слухи о том, как мерзкий бастард соблазнил невинную меня. После чего мать моя из-под земли достанет Раймонда, и даже энт-Виллоу его не спасет от этой встречи с явно летальным исходом. А учитывая наше довольно щекотливое положение, были подозрения, что нам еще ни раз придется показаться на людях вместе.
В общем, я не придумала ничего лучше, чем ответить:
