Раймонд глубоко вздохнул и расправил плечи. Он обменялся рукопожатием с Кертом, крепко обнял Иви, у которой предательски блестели глаза, подошел ко мне, замер.
Печальный взгляд ярко-зеленых глаз, легкое прикосновение, чтоб убрать прядь мне за ухо, невеселая улыбка.
– Есть второй вариант, где ты ничем не рискуешь, – тихо напомнила я, а Раймонд лишь покачал головой.
– Нет другого варианта.
– Раймонд, ты…
– Я принял решение, и оно не подлежит обсуждению.
Мне пришлось промолчать, закусив губу.
– Мия…
– Да?
– Постарайся больше не влезать в неприятности.
Меня хватило лишь на кивок. Юноша тепло улыбнулся, развернулся и зашагал к источнику нашей стихии. А я стояла и смотрела, как вместе с ним в неизвестность уходило мое сердце.
В тот день для меня так и осталось загадкой, как же происходит само посвящение. Я увидела лишь, что Раймонд подошел к яблоне, что к нему прикоснулась пара ветвей, словно определяя, стоит ли посвящать парня, а затем его оплело по рукам и ногам и потащило куда-то внутрь. Ветви плотно сомкнулись у него за спиной, и все стихло.
Яблоня замерла, и ни один лист не шевелился. Керт привлек Иви к себе и приобнял. Мне же оставалось лишь обхватить себя за плечи и не отрываясь смотреть на центр зала.
Долгое время ничего не происходило. Хотя, кто знает, может, и не долгое, но для меня оно растянулось в тягучую бесконечность. Источник был спокоен, статичен и размеренно сиял. А затем от корней стала подниматься магия. Все больше и больше ослепляющей силы проходило через дерево. В зале запахло яблоками, словно кто-то только что с хрустом откусил спелый сочный плод. И вот когда сияние уже стало невыносимым, источник стал стремительно чернеть. На мгновение я пришла в ужас и успела подумать, что что-то пошло не так, и мы уничтожили древнюю магию, и лучше бы я сдалась на милость властям, а потом…
Потом я заметила, что это не просто чернота. Глубокий, словно бархатный, черный цвет с золотым отливом.
Цвета рода, который по всем хроникам прервался семнадцать лет назад.
41
Стрелки настенных часов в кабинете леди-ректор медленно подползали к четырем утра. Линнея энт-Виллоу сидела в кресле, закинув ноги на угол своего стола, и курила, выпуская дымчатых драконов нарезать круги по комнате, пока те не утратят форму и не осядут мятным дымом. Сигареты в длинном мундштуке сменялись одна за другой, но женщину это нисколько не смущало.
На письменном столе были расставлены фигурки домиков, деревьев и человечков в форме. Над каждой трепыхался зеленый призрачный флажок с именем. Фигурки неравномерно кучковались в четыре группы и являлись причиной глубокой задумчивости леди-ректор. В одном из гостевых кресел расположился Рагнар эль-Лааксо. Но он предпочитал отмалчиваться и не лезть в чужие революции.
– Ну что тут у вас? – в кабинет стремительно вошел Дарак энт-Ахорн, на ходу скидывая плащ.
– Как ночка? – медленно проговорила Линнея, выдыхая дым.
– Увлекательно. Патрули и облавы, все как по учебнику, – мужчина окинул стол вопросительным взглядом.
– Люблю наглядность, знаешь ли, – пояснила леди-ректор, опустила ноги, встала и обошла стол кругом.
– Значит, смотри… – женщина затушила сигарету. – Вот тут у нас поддержка текущей власти, которая получила множество преференций от нынешнего короля и будет за них держаться. В основном молодые семьи, отщепившиеся ветви и просто неоднозначные личности.
– Вижу, древа можно по пальцам одной руки пересчитать.
– Да. Теммлон, Парн и Каупа.
– Тут что? – спросил гвардеец, кивнув на другую кучку, по размерам сопоставимой с первой.
– Здесь те, кого Айви соблазнил поучаствовать в переделке пирога.
– О, Туоми, – удивился Дарак, взял в руку фигурку черешни.
– Представь себе, – поморщилась Линнея. – А теперь смотри сюда. Здесь у нас те, кого мы можем призвать под наши стяги по первому зову.
– Негусто, – констатировал мужчина, взъерошив волосы.
– Бесспорно. А вот тут те, кто умудряются сохранять нейтралитет, из раза в раз дистанцируясь от переворота. И их достаточно, чтобы, объединившись, мы вернули все на свои места.
Рагнар поднялся на ноги потянулся и прошелся по комнате:
– А кто там есть?
– Магон, Гредел, Кирсс, Саар, – не глядя начала перечислять леди-ректор.
– А почему они придерживаются нейтралитета? – спросил огненный маг.
– А они идейные, – усмехнулся Дарак и пояснил: – Главы этих древ присягали на верность королю по крови.
– Магически?
– Кто знает. Но они, конечно, говорят, что магически. Это лежит в основе их многолетнего нейтралитета.
– К сожалению, они весьма осторожны. А предъявить мне им в качестве доказательства нечего, – Линнея устало потерла лоб.
– Ты знаешь, есть у меня подозрение, что предъявлять и не придется, – задумчиво проговорил Рагнар, глядя в окно.
Леди-ректор проследила за взглядом мужчины, и всю ее усталость и сонливость как рукой сняло.
Королевский дворец – черный дуб в самом сердце столицы – расцветал золотым цветом.
42
Сияние утихло, и ветви разошлись, выпуская Раймонда. Парень шел к нам задумчивый, растерянный. На его руках все еще остались пластинки коры от первой трансформации. Черные, с золотыми прожилками.
Раймонд замер в паре шагов от нас. Керт и Иви синхронно, не сговариваясь, опустились на одно колено и склонили головы. Я же стояла словно парализованная, всматривалась в его лицо и удивлялась, как не замечала этого раньше. Чистейшие зеленые глаза, волосы благородного насыщенного золотого цвета – он не бастард, ни младшая ветвь старого древа. Он чистокровный, самых благородных кровей.
– Мия… – позвал меня низкий с легкой хрипотцой голос.
Он не сказал, но я все равно что услышала:
Прикажи мне что-нибудь.
Я на секунду замешкалась и, не придумав ничего лучше, произнесла:
– Поцелуй… поцелуй меня.
Раймонд невесело усмехнулся, но с места не сдвинулся. Посмотрел на ребят и нахмурился:
– Я не знаю, что сейчас произошло, но я явно не тот, перед кем стоит преклонять колени.
– Это смотря с какой стороны посмотреть, – раздалось от дверей.
В дверном проеме стояла леди-ректор, скрестив руки на груди и оперевшись о косяк.
– Знаете, я пока спускалась, думала, сдеру с вас шкуру, – доверительно сообщила энт-Виллоу, и мы все вчетвером непроизвольно сглотнули. – Но учитывая вот это, – женщина ткнула в яблоню, с которой еще не до конца сошла золотая чернота, – пожалуй, придется занимать очередь.
