Я вскинула бровь. Мало кому удается призвать себе на помощь Хранителя, да и призванный не всегда помогает потомкам. Обращаясь к высшим силам, нужно быть достойным их внимания, а, естественно, зачастую их пытались разбудить при малоприятных семейных склоках. Подобные истории часто оканчивались жертвами.
– И что же вы предлагаете? Разбудить Хранителя и предоставить ему право выбора?
– Понимаешь, Мия… – ухмыльнулся Ядол, – здесь все горячо поддерживают мою кандидатуру. А вот ты, к сожалению, никому не интересна. Впрочем, как и твоя мамаша. Так что, если очень хочешь, можешь попробовать призвать Хранителя на помощь.
Я почувствовала, как такая знакомая и пьяняще-приятная злость потекла по венам. Сложно ненавидеть родственников, но иногда общая кровь ничего не значит. А если для них это просто вода, то почему я должна пытаться кого-то образумить?
– По документам у вас никакого права, – заметила я.
– Пожалуй. Но, знаешь, время неспокойное, кому ты побежишь подавать апелляцию? А госпиталь дорогой. Хочешь, чтобы твоя дражайшая мамочка смогла долечиться – уступи мне.
Возможно, это было вполне разумное предложение, учитывая обстоятельства. Все же шла война, я слишком молода и не готова управлять, да и с магией у меня известные проблемы. Но его высокомерно-снисходительный тон, сам факт предательства такого, казалось бы, близкого человека, родственника второго круга, подтолкнули меня к необдуманным действиям.
Я была слишком зла.
46
В отличие от Древа познания, наше святилище находилось под самой кроной. Это было небольшое светлое традиционно круглое помещение. Куполообразный потолок представлял собой единое окно из тонких переплетенных веток и стекла. Даже не знаю, как все уцелело, учитывая последние события.
Меня никто не потащил сюда волоком или не отвел под конвоем. Родственники надеялись, что я вернусь в Древо познания и больше не помешаю им делить сбережения моей семьи. Но упрямством я пошла в мать, поэтому прямо после разговора с Ядолом отправилась в святилище. Хорошо бы съездить в Древо познания, выяснить, как призывать Хранителей, вернуться обратно и провести ритуал. Но что-то мне подсказывало, что, выйди я из собственного древа, обратно меня уже никто не пустит.
В центре помещения стоял массивный постамент из резного светлого дерева. На постаменте располагалась деревянная чаша. Кривоватая, старая, щербатая чаша. Я заглянула внутрь, даже не зная, что рассчитывая там увидеть, и, естественно, не обнаружила ничего.
Прошлась по комнате, ведя пальцами по стене, размышляя о ситуации. Наверное, можно призвать ори, отправить его с посланием… но это для меня было слишком сложно и, если честно, я все еще боялась пользоваться магией на полную силу.
Сделав полный круг, я снова подошла к чаше. В голову пришла шальная мысль: если Хранители такие суровые и не гнушаются кроваво разделываться с собственными нерадивыми потомками, то, может, стоить надрезать ладонь и налить в чашу собственной крови… ну мало ли, вдруг поможет?
Но чаша не была пустой.
В ней лежали соцветия ясеня, словно только что срезанные с дерева. Тонкий аромат. Такой родной и близкий, заставил сердце защемить от тоски. Я уселась на пол, откинувшись спиной о постамент, и обняла собственные колени руками. Ну почему, почему здесь нет отца? Никто бы не посмел перечить главе рода, будь он мужчиной!
– Думаешь? – раздался задумчивый голос, и я от неожиданности вздрогнула.
В паре шагов от меня стоял парень, наверное, мой ровесник. Расстегнутая до середины груди рубашка, кожаные латанные-перелатанные штаны. Очень светлые длинные волосы и глаза цвета нежной молодой листвы. Он был бос и в целом имел вид какой-то помятый, видимо, отсыпался с дороги. Учитывая, сколько родственников одномоментно собралось сейчас в моем древе, меня не удивило незнакомое лицо.
– Думаю что? – не поняла я.
– Думаешь, будь твой отец тут, все было бы иначе?
Я что, последнюю мысль произнесла вслух?
– Не знаю, – честно призналась в ответ. – Просто хотелось бы верить.
– Верить – это хорошо, – согласился юноша. – Правда, слепая вера – это плохо.
– У меня нет слепой веры, – пробурчала я в ответ. – Ты как тут вообще оказался?
– Вошел через дверь.
– Здесь есть потайной проход? – удивилась я.
– Ну… что-то вроде того, да, – кивнул юноша.
– И зачем ты сюда пришел? Ядол послал? – нахмурилась я, подумав, что если убить меня тут, то потом можно всем рассказывать про кару Хранителя.
– Вот еще, – фыркнул парень, опускаясь на пол рядом со мной. – Они просто так злятся, что никакого покоя нет.
– Понимаю, – вздохнула я.
– А ты зачем пришла?
Пришлось еще раз тяжело вздохнуть. И правда, зачем я пришла? Ну вызову Хранителя, и что мне ему сказать? Прости, дорогой предок, что нарушила твой многовековой сон, но меня тут обижают злые родственники, не поможешь?
И сама рассмеялась от абсурдности этой идеи.
– А я пришла успокоиться. И подумать.
– Ты тоже злилась, – юноша не спрашивал, он утверждал.
– Злилась, – согласилась я.
– А почему перестала?
– Потому что это не поможет с решением. Здесь нужно что-то похитрее… но я никогда не думала, что придется бороться за власть. И уж тем более в собственном древе, – нахмурилась я.
– И что ты будешь делать с этой властью, если получишь? На что ее употребишь?
– Пока хорошо бы пережить революцию и не растерять земли и людей, – пожала плечами в ответ.
– А потом?
Я задумалась.
– Потом хорошо бы доучиться. Ну и есть такое подозрение, что в Древе познания не учат управлять собственным родом.
– Это да, – рассмеялся юноша. – Но тебе есть у кого спросить.
– Уверена, мама не придет в восторг от подобного расклада, – грустно улыбнулась я.
– От чего же?
– Ну, она хотела, чтобы я удачно вышла замуж…
– Теперь догадываешься почему?
Я нервно фыркнула.
– Да уж, пожалуй, догадываюсь.
– Что будешь делать? – юноша посмотрел на меня.
– Вот хотела накапать собственной крови в чашу. Вдруг это поможет призвать Хранителя.
– И что бы ты ему сказала?
– Ну… я бы спросила, получится ли у меня быть главой.
– А если бы он сказал «нет»?
– Ну нет так нет, – пожала плечами. – Спросила бы, у кого получится.
– А если бы он сказал, что это Ядол? Смирилась бы?
– Не знаю… Понимаешь, мне, наверное, все равно, кто это будет, если он не навредит. Но я не верю, что Ядол из таких. Он слишком… узко мыслит.
