Гронский смотрит недоуменно и плечами пожимает. Значит, я угадала.
— Забуду твоё враньё? — продолжаю наступать — Забуду, что ты хотел просто использовать меня, как игрушку?
Наглец мрачнеет на глазах, не ожидал такого поворота. Что, познакомься с новой Лопуховой, которая больше не будет давать смешивать себя с грязью.
Подумать легко, а вот воплотить в жизнь гораздо сложнее. Но я справлюсь, точно справлюсь.
— Убирайся — говорю поникшим голосом, предыдущий монолог выкачал из меня все эмоции — Тебе правда нечего здесь делать, я больше не поведусь на твои уловки.
— Яна — испуганно обращается ко мне — нет больше никаких уловок, я…
Запнулся на полуслове, подозреваю, что и сам не верит в то, что говорит.
От его растерянного вида в груди начинает неприятно покалывать. Я всё ещё что-то чувствую к нему, более того, когда смотрю в эти тёмные глаза, готова простить и позабыть обо всём. Но как говорит Лина, иногда без ампутации не обойтись, зачастую это вопрос жизни и смерти. Она опытный врач, нет причин не доверять словам тёти. Выходит, у меня один путь — удалить ту часть сердца, которую занимает Гронский.
Глава 22
Подхожу к подъезду, а на встречу мне Олег выходит.
— Кнопка, ты куда пропала? — брат прищуривает один глаз.
— Эм, я вышла — смотрю по сторонам в поисках ответа на свой вопрос — мне нужно было выйти.
Да, вот так, и больше ни грамма информации. Олег только на первый взгляд очень уравновешенный человек, но ему ни в коем случае нельзя знать про то, что меня обидел наглый брюнет. Он же ему тогда жизни не даст, а Гронский тоже с характером. И как я потом буду этих мужчин разнимать?
— Ладно, не хочешь — не говори — получаю лёгкий щелчок по носу — Просто никак не привыкну, что моя сестрёнка уже взрослая, и у неё могут быть секретики.
Потираю нос и шикаю на Олежку. А он смеётся и гладит меня по голове как маленькую. Да, в детстве так всё и было: большой взрослый брат и маленькая кнопка сестра.
Парень размеренным шагом направляется к своей машине, я обречённо семеню следом. После встречи с Гронским нет ни малейшего настроения куда-то ехать, но не хочу расстраивать Олега.
Впрочем, можно было и остаться, мне там ровным счётом делать было нечего. Я даже из машины не выходила, ждала когда брат осмотрит помещение и вернётся. Одна радость — хоть по городу покаталась на крутом аппарате.
Олег вернулся меня домой к тёте, а сам уехал в гостиницу. Он пока там поселился, хотя я пыталась уговорить Лину оставить брата у нас. Потом, конечно, поняла, что моя идея крайне неуместна. Это для меня он родной человек, а с Линой они чужие малознакомые люди.
На следующий день, в субботу, я проснулась пораньше. Зачем? Еду к родителям, давно обещала, да только последнее время все выходные проводила с теперь уже бывшим парнем. Искусный обманщик твердил, что хочет видеть меня не только по будням в колледже. Ещё и выходные занимал, насколько возможно. А я, как ребёнок, радовалась каждой нашей встрече и с нетерпением ждала следующую. Интересно, сколько должно пройти времени, чтобы я перестала о нём вспоминать?
Не глядя на раннее пробуждение домой приезжаю только к обеду. Мама радуется так, будто мы ни месяц не виделись, а минимум лет десять. Взглядом меня просканировала с головы до ног и обратно. Папа оказался более сдержан, как и всегда.
После обеда маму позвала соседка, рецепт какой-то ей срочно понадобился. Ну-ну, а то я не знаю, что тетя Галя любой повод найдёт, лишь бы за свежими сплетнями наведаться. В прошлый мой приезд она приходила под предлогом занять толи масло, толи яйца. Причём, сама то и дело путалась, в итоге согласилась на соль, когда поняла, что спойлеров на мою городскую жизнь не будет. Но апогей оригинальности был осенью — соседка заявилась с каким-то куском металлолома и просила моего папу починить её поломанный велосипед. Это при том, что всё соседи знают — она отродясь не умела управлять стальным конём.
Но сегодня я обрадовалась, что маму отвлекли, так как приняла решение рассказать о предстоящем отчислении папе. Он хоть и строгий, но не столь эмоциональный как мама. Вряд-ли начнёт заламывать руки и причитать, что надо было слушаться родительских советов. А мне итак сложно подобрать правильные слова, когда сама ещё до конца не смирилась с ситуацией.
Спасибо соседке, мне как раз хватило времени на то, чтобы всё рассказать до прихода мамы. Правда последняя когда вернулась, посмотрела на нас скептически: точно что-то заподозрила.
— Чего шушукаетесь? — уверена, на нашем месте представляет первоклассников. Да уж, опыт есть опыт.
Мы с папой переглянулись и синхронно замотали головами. По нашей договорённости он обещал рассказать всё маме, когда я уеду. Вот в чем я уверена, так это в том, что старший Лопухов найдёт нужные слова для этой строгой учительницы.
На следующий день ближе к вечеру папа отвёз меня обратно, к Лине. Как только въехали во двор, я сразу поняла, что окончательно и бесповоротно влюблена в общественный вид транспорта. Отныне всегда буду ездить на автобусе. Ну зачем я согласилась с папой ехать?
Теперь вот сижу в машине и не знаю как выйти. Папа торопится и на чай заходить не планировал, но однозначно будет ждать пока я не зайду в подъезд. Всё бы ничего, но из-за угла дома опять торчит до боли знакомый нос чёрной тачки, а круги вокруг неё нарезает понятно кто. Высокий красавчик облокотился о капот машины и уезжать не собирается. Он вообще отлучался или последние два дня тут дежурит? Одет даже в ту же одежду, что и в прошлый раз: светлые джинсы обтягивают спортивные ноги, а рубашка с закатанными рукавами подчёркивает широкие плечи. Интересно, ему не холодно в одной рубашке? Только охапку с розами где-то оставил, ну и хорошо. Терпеть не могу красные розы, лучше совсем без них. Хотя о чем это я — лучше совсем без Гронского.
Хуже всего, что в следующую секунду он бросает ленивый взгляд в нашу сторону, опускает голову, но тут же резко вскидывает вновь. Заметил.
Папа начинает поторапливать, напоминая о времени. Я мысленно готовлюсь к восхождению на эшафот, прощаюсь с отцом, открываю дверь и выхожу из машины. Быстрым шагом иду в сторону дома, Стас рыпается в мою сторону. Хуже, чем есть уже не будет, поэтому притормаживаю и быстро складываются руки крест-накрест. Потом делаю взмах рукой в сторону машины — надеюсь, что парень поймёт мою невербальную речь. Резко оборачиваюсь и машу отцу: надо же как-то оправдать мою заминку. Он не видел мои жесты, но не мог не заметить, что я остановилась.
Только оказавшись на втором этаже выдыхаю с облегчением. Нажимаю на звонок — ключи не брала с собой в поездку. Лина открывает дверь, улыбка на лице сменяется беспокойством.
— Эй, Янк, ты бежала что-ли? — она кидается ко мне и начинает осматривать. В лицо посмотрела, руки, ноги окинула профессиональным взглядом. Вот он врач до мозга и костей.
